Альфонс нечаянно нагрянет - Маргарита Южина

Следствие зашло в тупик.

Дома подруги решили заняться делами насущными, дабы дать отдых мозгам, пусть там будет светло и пусто, авось дельная мыслишка в вакууме и зародится! Люся решила перегладить белье. Только за этим занятием у нее успокаивались нервы и мысли приходили теплые и светлые, как проглаженная наволочка. А Василиса хмурила лоб над тетрадочкой с красной надписью «Олина свадьба. Сценарий. Главный сценарист Курицына Василиса Олеговна. Совершенно секретно».

Василиса бегала с тетрадочкой по комнате, зачем-то вытащила старую бельевую корзину, долго-долго смотрела в нее, а потом снова принялась бегать.

– Люся! – наконец не выдержала она. – Вот взгляни, я все уже придумала, а один эпизод… Подожди, я по порядку. Значит, сначала я выношу молодым каравай…

Люся отставила утюг.

– Вася, я же мать! Каравай выношу я.

– Ах, брось, Люся, ты выносишь баян. И солонку, – отмахнулась Василиса и с азартом продолжала: – Значит, все кусают… это понятно, дальше… так, здесь слово родителям, ты говоришь, и все плачут. Потом… Володя тебя называет мамой, и все плачут, дальше…

– Веселенькая свадьба намечается… – проворчала Люся.

Ей совсем не нравилось это коротенькое «Все плачут». Но Василисе нельзя перечить во время творческого процесса, поэтому она только с силой нажимала утюгом на старенькую Васину комбинацию, которую подруга хранила как память о молодости.

– Люся, я никак не могу продумать момент вручения подарков, – снова нахмурилась Василиса. – Вот смотри – если тебя запихнуть в корзину…

– Это еще зачем?! – возмутилась Люся.

Она уже видела себя в красивом новом костюме, рядом с дочерью-невестой, а вовсе не в какой-то старой бельевой корзине!

– А кто туда влезет? Это ты такая маленькая… – вздернула брови Василиса и, вдруг сообразив, что так и комплиментов наговорить можно, мигом исправилась: – Люся! Я давно тебе хотела сказать… Надо посмотреть правде в очи – ты стала ужасно бесформенной. Прям вся жиром заплыла! Живот… Это же просто неприлично! Признайся – ты рассчитываешь, что тебе выдадут декретные? Глупости! Посмотри на себя, Люся, критично! И кому ты отрастила такой вульгарный бюст? Если собираешься сразить Таракашина, так он уже давно пытается прокрасться к тебе в мужья! Не стоит из-за него себя уродовать! Нет, Люся, я тебе рекомендую – утречком душ прохладненький принимать, зарядочку делать…

Люся медленно поставила утюг на гладильную доску, выдернула штепсель из розетки и удивилась:

– Ты ж сама только сегодня говорила, что у меня хорошая, миниатюрная фигура!

– Мне стыдно признаться, но я часто тебе лгу… – горестно опустила глаза Василиса. – Люся, да! Я лгу! Но не всегда, а только когда говорю тебе комплименты, не подумай дурного!

Вероятно, у подруг назрел бы скандал или Люся бы опять разразилась диким ревом, но их отвлек грохот. Финли нашел «дичь» – электрическую вилку от утюга, долго таился, крутил толстым задом и наконец прыгнул. Тут же за ним сиганул Малыш, который ждал, когда кот начнет играть. Естественно, гладильная доска не выдержала туши огромной псины, рухнула вместе с утюгом. Утюг приземлился на Васину комбинацию, которой можно было справлять полувековой юбилей, но дама старательно берегла дорогие кружева!

Люся с криком кинулась к доске, Василиса к погибшей комбинации, которая быстренько съежилась под утюгом, и в доме, на радость животным, началось бурное движение. Угомонилось неспокойное семейство только после того, как по входной двери кто-то бесцеремонно задолбил.

На пороге, сверкая новенькими клеенчатыми ботинками, стоял Таракашин. Скинув невзрачное пальтишко на руки изумленной Василисе, он прошествовал на середину комнаты в обновках и театрально раскинул руки:

– Люсенька!! Горлинка моя! Лети скорее к своему горлу… горлину… Черт! В общем, выходи, птица моя, я для тебя припас замечательную весть!

Встретив гостя, Василиса, недолго думая, стряхнула с рук его пальто прямо в прихожей и даже не стала его журить за то, что он опять выставил ее горничной. Что и говорить – Васенька с Виктором Борисовичем друг друга чуточку ненавидели. Она не могла простить ему предательства своей подруги, а он не мог видеть ее, когда… Да он просто не мог ее видеть! Потому что всерьез подозревал, что, если бы не эта длинноносая баба, Люсенька уже давно вернулась бы к нему вместе с деньгами папаши. И потом, Василиса постоянно его обижала! Но сейчас она только прислонилась к косяку и терпеливо ждала, чем же порадует их Таракашин. Люся устанавливала на место доску, утюг и прятала Васину погибшую комбинацию под кровать до лучших времен.

– Люсия!!! – возопил бывший возлюбленный. – Я принес тебе приятную новость, беги скорее в мои объятия!

Люся настороженно уставилась на Таракашина. Ей как-то не очень верилось, что он добрый вестник.

– Ну? – набычилась она.

– Что «ну», любимая? – с превосходством хмыкнул тот. – Радуйся! Я купил себе новый костюм! И тебе не придется краснеть за своего мужа перед высокочтимыми гостями. Ну, смотри, как я?

На Таракашине дыбился горбом черный пиджак, а на клеенчатые ботинки обильными складками сваливались брюки того же колера.

– Хорош? – крутился биологический отец невесты. – И взял совсем недорого! На Никитина сразу возле остановки есть такой павильончик небольшой… Там все очень дешево! Тебе тоже можно что-нибудь присмотреть. И цветы в нем есть, я видел!! Вот черт, не посмотрел названия киоска…

– «В последний путь» называется, я знаю. Павильон ритуальных услуг, – спокойно пояснила Василиса. – Вам, Виктор Борисович, конечно, все равно, где наряжаться, только цветы я в нем брать не советую – там только венки.

Таракашин вытянул шею и окаменел.

– Ну, право, стоит ли волноваться? – пожала плечами Люся, глядя на него. – Этот костюмчик тебе когда-нибудь сгодится, все там будем…

– По-о-озволь! – шмыгнул носом Виктор Борисович. – Что значит – «когда-нибудь»?! А если мне на свадьбу идти не в чем?!

– Так не ходи, – опять не огорчилась Люся.

Зато огорчился Виктор Борисович. Он суетливо начал застегивать и расстегивать пуговицы у пиджака, пытался даже расстегнуть «молнию» на брюках, но вовремя спохватился. Потом уселся на диван, нервно подергал кадыком и простонал:

– Я не могу не прийти. Я всю жизнь к этому шел – к свадьбе!! И вообще! Люся, передай Ольге, что мне надо на бракосочетание… пять пригласительных. Да, пять! Значит, запиши! Мне, потом еще Волокушину Андрею Петровичу с супругой – это друг мой по гаражу, он уже сдал деньги на подарок. Дальше – Григорию…

Люся оторопела. Она еле-еле уговорила свою строптивую дочь отправиться в загс, и то с одним условием, что свадьба будет скромненькая, в кругу самых близких. Если Ольга узнает про отряд гаражных гостей, то в любой момент может фыркнуть и плюнуть на регистрацию! А этот уже собрал деньги со знакомых на подарок!

– Да как ты мог?! – распалилась мать невесты, а рука уже сама собой нашарила глиняную статуэтку. – Деньги он собрал! Подарок!

– Нет, Люся, деньги он и впрямь собрал – видишь же, костюмчик прикупил, – тоже уперла руки в боки Василиса. – А вот с подарком!.. Хотя, я думаю, они постараются, порепетируют со своими собутыльниками, и они наверняка исполнят песню «Шумел камыш»! В подарок невесте.

Таракашин примерно что-то подобное и придумал, однако обиженно выпучил глаза и потряс перед дамами длинным корявым пальцем:

– Не-е-ет! Почему это «камыш»? Мы хорошую исполним! Хором! Акапеллой! «В лу-у-у-унном сиянье снег серебри-и-и-ится, вдо-о-о-о-ль…»

– Люся! Не верь, я знаю, там в конце про гроб, – рявкнула Василиса, ухватила гостя за шкирку и потащила из комнаты.

Вероятно, он сумел бы вырваться, однако в его зад все время упирался мокрый нос черного терьера Малыша, и эти тычки Виктора несколько дисциплинировали. Правда, у него хватало мужества тихонько негодовать:

– Наши люди с гаражного кооператива вам этого не простят! Запомни, Люся! Не простят!.. И все же запиши их фамилии, пусть… ай!! Отдайте кашне! Я говорю – кашне…

Дальше его бурные возгласы продолжались уже в подъезде.

Визит Таракашина разволновал подруг. Они долго не могли успокоиться, вспоминали все выходки этого господина и только удивлялись, как это Люсеньке когда-то могло понравиться такое убожество! В конце концов решили не трепать нервы, о визите забыть, а вовсе даже включить сериал про прекрасную молодую девушку, которая очень удачно устроилась на работу нянчить детей состоятельного красавца. Сюжет захватывал. Люся пялилась в телевизор и чесала коту Финли брюшко, а Василиса срисовывала фасоны нарядов молоденькой героини, когда в прихожей снова пронзительно залился звонок.

– Это Оля, – вскочила Люся. – Только она так звонит!

Но это была вовсе не Оля. Вернулся Таракашин. Но только теперь он был не один. Рядом с ним возвышался огромный амбал самой угрожающей внешности.