Джамьянг Кхьенце Чокьи Лодро. Жизнь и эпоха - Дилго Кхьенце Ринпоче

оскорбление членов этого клана. При этом клану Трепа было разрешено остаться в монастыре Кхатог. Таким образом конфликт был разрешён, однако впоследствии эти два рода всегда относились друг к другу с неприязнью.

Гораздо позже, когда Кхатог Ситу Янгси был ещё совсем молод, а в монастыре Кхатог царил упадок, эта неприязнь вылилась в открытый конфликт. Как-то раз молодая невеста одного из представителей клана Трепа со своей матерью и свитой – разодетые в лучшие наряды и украшения – присутствовали на празднестве Цечу. Заметив их, ряженые, принимавшие участие в представлении, наполнили духовые инструменты землёй, и когда во время исполнения танца Гинг пришло время дуть в трубы, молодую девушку и её свиту с головы до ног засыпало землёй. Для клана Трепа это было настоящее унижение. Мужчины клана были взбешены, и всё кончилось тем, что они отрезали уши одному из ряженых.

Кхатог Ситу Янгси и сам Чокьи Лодро, узнав о происшествии, оба пришли в негодование. Именно после этого случая Чокьи Лодро перестал посещать монастырь Кхатог. Он больше не принимал участие в жизни монастыря, как делал это раньше. Однако он успел сделать для монастыря Кхатог много полезного.

5. Основание шедры Кхамдже

Яслышал упоминание о том, что Кхьенце Чокьи Лодро постоянно ездил по окрестностям, чтобы собирать подношения, но в действительности это неправда. После того как в тринадцать лет он закончил курс обучения, его отправили в монастырь Кхатог собрать подношения в Хоргоке и Дзачукхе, а из автобиографии Ринпоче можно узнать, что он заезжал с такой же миссией ещё и в королевство Линг. Однако кроме этих двух поездок, насколько я знаю, была лишь ещё одна, которую он предпринял в возрасте двадцати трёх лет (1916). Он тогда собирал средства на строительство шедры Кхамдже в монастыре Дзонгсар.

Однажды ночью – это была ночь полнолуния на пятнадцатый день нового года – Ринпоче нарисовал детальный план будущего здания шедры. По современным меркам это был небольшой комплекс обычных строений, однако для того времени этот проект считался чрезвычайно претенциозным. Ринпоче посетил предполагаемое место строительства, чтобы рассчитать площадь, которую займут здания будущей шедры. Его сопровождал ньерпа лабранга Кхьенце. Закончив замеры, они отправились в хранилище лабранга, чтобы оценить, хватит ли средств на осуществление задуманного проекта. Однако в «сокровищнице» они обнаружили лишь две коробки чая, семь или восемь мешков ячменя, а также небольшой круг масла.

– Похоже, наша казна практически пуста, – глубокомысленно заметил старик ньерпа. – Не понимаю, Ринпоче, на что вы надеялись, затевая такой грандиозный проект?

– Я собираюсь сам поехать и собрать необходимые средства, – ответил тот. – С деньгами проблем не будет.

Ринпоче подробно объяснил строителю Цевангу Палдену и его рабочим, как должны выглядеть здания шедры, назначил ответственным за ход работ Солпона Джамтру и отправился в долину Йилунг, в монастырь Даргье, чтобы получить разрешение на сбор средств. Как только разрешение было получено, он отправился собирать подношения. Начав с Адзом Гара, он посетил множество мест и собрал достаточно средств, чтобы закончить весь проект. Ему тогда исполнилось лишь двадцать четыре года.

АДЗОМ ДРУГПА

Когда Адзом Другпа получил письмо от Ринпоче, которым тот известил его о своём скором визите, радости его не было предела. Он тут же написал ответ: «Ринпоче, прошу вас, приезжайте как можно скорее, отправляйтесь в путь, не откладывая!».

Группу путешественников во главе с Ринпоче встречали все ламы, монахи и миряне Адзом Гара. Они выстроились по краям дороги, ведущей в Адзом Гар, и по совету самого Адзома Другпы выражали свои благоприятные пожелания чтением молитвы цог Джигме Лингпы из цикла «Сердечная сущность обширного пространства». На Адзоме Другпе было великолепное парчовое одеяние с очень длинными рукавами, расшитое золотыми узорами. Его голову украшал шёлковый шарф, завёрнутый в стиле пенджабского тюрбана, а на шее можно было заметить ожерелья из камней зи. Когда он вышел вперёд, чтобы поприветствовать Ринпоче, то продемонстрировал лотосовую мудру и прыгнул вниз с крыльца, перемахнув разом столько ступенек лестницы, что у всех возникло ощущение, что он не перепрыгнул эти ступеньки, а перелетел их. Затем взял в руку поводья лошади Ринпоче и лично проводил его в гар. Ринпоче занял место на самом высоком троне, а сам Адзом Другпа обратился с речью к собравшимся.

– Перед вами самый выдающийся тулку моего коренного гуру – величайшего мастера Кхьенце Вангпо. Тому из вас, кто побогаче, следует поднести ему коня. Те, кто победнее, могут ограничиться подношением козла. Сам же я подношу ему всё, что у меня есть, – всё, что делает мою жизнь благоприятной, – стада, власть и линию Дхармы.

Позже Чокьи Лодро рассказывал об этом случае Дилго Кхьенце: «Это было очень щедрое подношение, – признался он. – И я принял всё, что Адзом Другпа мне тогда предложил, направив эти средства на строительство шедры. Он был настоящим духовным мастером! Вдобавок ко всем материальным подношениям я ещё получил и посвящения из цикла „Воплощение Трёх драгоценностей“ и „Обретение жизненной силы видьядхар“ Лхацуна Намкха Джигме».

ТРЕТИЙ ДОДРУБЧЕН ДЖИГМЕ ТЕНПЕЙ НЬИМА

Затем Ринпоче отправился в Додруб Гар и там впервые встретился с предшественником нынешнего Додрубчена. Третий Додрубчен ещё был не слишком стар, но страдал от хронической болезни и не мог передвигаться без посторонней помощи. Тем не менее когда Ринпоче прибыл в гар, Додрубчен лично встретил его у дверей своего дома, выйдя на улицу с помощью прислужников.

В конце своей жизни Третий Додрубчен продолжал давать учения и посвящения, но почти никогда не разговаривал с кем-либо лично. Однако ради Ринпоче он нарушил это правило – они пообщались лично, и Додрубчен был с ним очень радушен. Невзирая на своё недомогание, Додрубчен мог давать посвящения, зачитывая довольно долгие отрывки текстов. Он даровал Ринпоче посвящения «Собрание видьядхар», «Собрание Достославных» и «Три корня ньингтиг» и нарёк его Пема Еше Дордже.

Додрубчен страдал и от болезни ротовой полости, которая в Тибете называется бам и дре. Симптомы этой болезни заключаются в том, что у больного опухают дёсны, а между зубами появляются ранки. Губы и язык Додрубчена всегда были опухшими и потрескавшимися. Зубы его были чёрного цвета, а из воспалённых дёсен часто сочились кровь и гной. Сам он писал об этом так: «Когда я был ещё совсем юным, я как-то раз встретил учителя с весьма ограниченными взглядами, и получилось так, что я отклонился в сторону от истинной Дхармы. Кармическим результатом этого стали мои болезни. Однако поскольку болезни позволяют мне очистить эту дурную карму уже в текущей жизни, то я не испытываю из-за них ментальных страданий».

Говоря об «учителе с весьма ограниченными взглядами», он имел в виду одного кхенпо, последователя школы гелуг, который учил его философии в монастыре