Год 2990 - Андрей Корбут

* * * - Вы не смеете так поступать. Это же люди. Вы обрекаете их на смерть, повысил голос Ник Крашпи, поднимаясь из кресла и наступая на начальника президентской охраны. - Все пассажиры останутся в ресторан-клубе, - повторил Дон Ричи. Вероятность их заражения достаточно велика, чтобы рисковать жизнью президента, как, впрочем и всего экипажа. А у меня есть твердые намерения исполнить свою миссию. Пассажиры останутся в ресторан-клубе. ...И да поможет им Бог... Тем более, что это лишь третья часть от общего числа. Не моя вина, что вы потеряли остальных. Смею, сэр. Как могло получиться, что на вооруженном до зубов электроникой звездолете спустя почти час узнают об эпидемии, когда она, не таясь, идет в полный рост... С чего все началось? Почему свел счеты с жизнью пассажир из 142 капсулы. Вы ведь обследовали его труп? Какие результаты это дало? Кто, почему и зачем их скрыл? Кто, наконец, столь тщательно позаботился о мониторах, следящих за каждой капсулой в отдельности? - и Дон Ричи бросил красноречивый взгляд на стену мониторов, на которых с трудом можно было разглядеть лишь тусклые силуэты. Для всех эти последние слова стали откровением. Но когда все смотрели на мониторы, с непониманием и в смятении - как такое могло случиться - Рэг Гамильтон и Ник Крашпи встретились глаза в глаза. - Если ты, Ник, хочешь спросить о доке, то он мертв..., - сказал Рэг. К Дону Ричи он повернулся стремительно, с кольтом на вытянутой руке. И тут же выстрелил. Невидимый смерч снес охраннику все, что было у него выше пояса. Нижняя половина его тела покачнулась, теряя равновесие, и рухнула на пол, как мешок с песком. Все вздрогнули. Расступились. Это был шок. Рэг Гамильтон нашел глазами Ля Кросса и двинулся к нему. Но именно президент отреагировал на поступок астронавта спокойнее, чем кто-либо: - Мне кажется, вы погорячились, сэр...

* * * Он успел спрятаться за стойкой и, пригибаясь, прижимая к груди сына, пробежал до уничтоженной им самим же решетки вентиляции. Здесь он положил сына, долго осматривался. Кольта нигде не было. Он выглянул из своего укрытия, увидел, как трое охранников, приблизившись к лежащим лицом вниз пассажирам, ищут его среди мужчин, заставляя каждого поднять голову; вернулся к сыну и аккуратно опустил его, спящего, в вентиляцию. Прощание не было долгим. Алэн знал, что скоро вернется за ним. Затем застегнул на себе корсет и растворился в воздухе.

* * * - Рэг, ты убил Александра? - произнес Ник Крашпи. - Он был уже мертв, когда я пришел к нему... голубая смерть. Они убили Мэри, Ник. У меня не было выбора. - Ты болен, Рэг. Тебе нужно успокоиться... Отдай мне оружие, - Ник Крашпи старался говорить как можно мягче. - Перестань, Ник. Все кончено. Голубая смерть теперь повсюду... Я не хотел никому зла. Кто знал, что Ля Кросс окажется в моих руках. Единственное, чего я хотел, - его смерти... Вы же видите, видите, что это не люди; видите, как мало значит для них человеческая жизнь... Они убили Мэри. Они ненавидят нас. И за это должны платить. Рэг говорил с надрывом, но в то же время оставаясь спокойным. Он стоял рядом с Ля Кроссом, но его кольт был направлен на экипаж. Он говорил не только с Ником - он видел перед собой каждого из тех, с кем летал на "Леонардо да Винчи", и, казалось, искал на их лицах прощение. И не находил. С внезапной решимостью Рэг навел ствол на президента, посмотрел в его глаза. Они отчасти смутили его. - Значит, ты не боишься смерти... Я упакую тебя в пакет для пищевых отходов и отправлю в космос... - Рэг!... - окликнул его Ник Крашпи. - Молчи, Ник. Он мой... - Рэг, оглянись. Что-то в голосе Ника все же заставило его обернуться. На какие-то секунды, зачарованный увиденным, он замер... А потом, сотканные точно из дыма над буро-черной лужей, два силуэта, два Дона Ричи метнулись к Рэгу Гамильтону, словно две молнии.

* * * - Поднимите голову, сэр... - потребовал Рос у бритого наголо мужчины, чья кожа была сплошь покрыта черными гноящимися ранами; тот подчинился и, от страха заикаясь, сказал: - Вы, вероятно, кого-то ищете... Но, поверьте, вы ошиблись. Я не тот, за кого вы меня принимаете... - Подойдите к стойке, - никак не отреагировав на этот лепет, повелительно произнес голос. Мужчина, не сопротивляясь, вытер со лба пот рукой, сглатывая слюну, при этом, тяжело задышав, переступая через лежащих на полу пассажиров, неуверенной походкой двинулся к стойке бара, где спиной к нему уже стояли четверо человек, тех, кто ростом, сложением или отсутствием волос на голове был схож с Алэном Лаустасом. Из пассажирского блока вернулся Рос. "Сорок, и кто-то находился в дежурной капсуле". Корн спросил о тумане, Рос вновь был краток: "Почти у входа". Всхлипнула женщина; другая подняла на Корна взгляд и вымолвила только одно слово: "Пощадите...", ее тоже душили рыдания; за ней третья женщина попыталась встать, но Корн, повернувшись в ее сторону, заставил ее лечь под дулом кольта. Когда этот нерешительный сиюминутный бунт был подавлен, Корн огляделся вокруг, затем жестом указал Росу на правую сторону зала, Сину - на левую. Только после этого он подошел к первому в шеренге круглоголовых и долго всматривался в маленькие и часто замигавшие глазки; следующим двум он никакого внимания не уделил; четвертый выглядел старше всех, лет на пятьдесят - у него было одутловатое лицо, а смотрел он особенно спокойно и даже нагло. Около него Корн задержался. И вдруг, заподозрив муляж, рукой провел по его лицу. Пассажир ответил на это мгновенно - правым хуком снизу, словно на крюк его надел. Удар был настолько силен, что Корн оторвался от земли, пролетел в воздухе, наверное, два метра и завалился на спину. Однако он тотчас вскочил на ноги и схватился за кольт. Мужчина же с одутловатым лицом продолжал стоять в той злополучной шеренге, как будто ничего не произошло. Корн снова приблизился к нему, теперь держа оружие наготове, снова всмотрелся в непроницаемо-невозмутимую физиономию боксера, но потом подошел к пассажиру, чья кожа на всех открытых частях тела отнюдь не отличалась здоровьем и благополучием, ставшим в шеренгу последним. - Если вы больны, сэр, то каким образом миновали эпидемиологическую службу? - Право, я не причем здесь. Это, вероятно, какая-то ошибка. Я не тот, за кого вы меня принимаете, - опять заикаясь, забормотал тот. - Я жду ответа, сэр... - Мне пришлось заплатить кое-какие деньги. Поверьте, это возможно. Поверьте мне... Справа, пройдя за стойками через весь зал, появился Рос. Кон, увидев его, по лицу понял, что поиски ничего не дали, и вновь принялся за свою жертву. Несчастный господин исходил потом: пот заливал глаза и капал с носа, стекал по толстой белокожей шее ручьями. Дрожь в голосе становилась все более явной. - Поверьте. Это недоразумение. - Чем вы больны? Диагноз! - жестко спрашивал Корн. Пассажир проговорил что-то невнятное. - Повторите! Неожиданно в их разговор вмешался "боксер": - Да будет вам известно, сэр, - это "лихорадка Верна". Занесена на землю в 2680-х годах. Совершенно не опасна для жизни человека. Не лечится. При определенных условиях заразна. Корн как-то очень заметно вздрогнул при последних словах и всем телом подался назад, мельком глянул на говорившего и, может быть, самому себе, в первую очередь задался вопросом вслух: "Где Син?" А затем обратился ко всем, и лежащим, и стоящим пассажирам: "Никто не двигается. Это в ваших интересах". Вдвоем с Росом они по прямой пересекли ресторан-клуб и одним прыжком перемахнули через стойку бара. Потом разделились: Корн направился к пассажирскому блоку, Рос - к модулю "С". Вентиляционный люк с взорванной решеткой Корна почти не интересовал. Но какое-то внутреннее чутье остановило его у большой вакуумной камеры. Он вгляделся в ее глубину, включил на ее пульте свет и увидел внутри Сина. Глаза его товарища выкатились из орбит, кожа чернела и бугрилась, ног по ягодицы не было совсем. - Рос, - негромко, лишь для того, чтобы быть услышанным, позвал Корн. И снова что-то заставило его обернуться. В пятидесяти шагах от него Рос с обрубленными залпом из кольта ногами падал на пол, а Алэн Лаустас, став всего на секунду видимым, исчез вновь. Корн выстрелил наугад. В пустоту. Но жидкое зеркало вспыхнуло - и предало Алэна. Корн выстрелил во второй раз. Выстрелил нарочно в правую руку, сжимавшую оружие. Ее не стало, а кольт глухо ударился о пол.. Какое-то время они смотрели друг на друга. А потом Алэн понял: сейчас будет третий выстрел.