Журнал Наш Современник №8 (2001) - Журнал Наш Современник

Именно здесь Ушаков осуществил великую христианскую миссию спасения греческого народа, его православной сути.

Освобождая греческий остров за островом, он опирался на единоверных греков, направляя им собственные “пригласительные письма” и воззвание патриарха Григория V. Греки безгранично верили ему, создавая ополчения, помогая освободить острова, а он твердо держал свое слово, не давая развернуться ни мятежному разбою, ни реваншистскому насилию правящих нобилей, он был добр и отзывчив к населению, объявил амнистию, внимательно относился ко всем жалобам.

Приветствия, которыми обменивались моряки эскадры и местные жители освобожденных островов, поистине знаменательны: “Здравствуйте, православные!” И это было знаком единодушия и доверия друг к другу.

Как триумфатора, освободителя, защитника христианства встречали его жители островов. Ведь французы, пообещав свободу, равенство и братство, не предоставили этого жителям и проявили революционный вандализм и варварство в святых для греков местах, они насмехались над священниками, оскверняли храмы, располагая там казармы, хотели “вытряхнуть” из раки мощи святого Спиридона Тримифунтского, которому поклонялись во всем христианском мире.

Ф. Ушаков не только “вытряхнул” французских безбожников из церквей, но не дал и своим союзникам-туркам покушаться на собственность и драгоценности святынь. Сам же он бывал и молился в православных храмах. Так, на другой день после взятия крепости Корфу, он уже отслужил благодарственный молебен, а 27 марта, в первый день святой Пасхи, назначил большое торжество, пригласив духовенство сделать вынос мощей угодника Божиего Спиридона Тримифунтского. Народ собрался со всех деревень и ближайших островов. При выносе из церкви святых мощей расставлены были по обеим сторонам пути, по которому прошла процессия, русские войска. Гробницу поддерживал сам адмирал, его офицеры и первые чиновные архонты острова. Святые мощи обнесены были вокруг крепостных строений, и в это время отовсюду производилась ружейная и пушечная пальба; всю ночь народ ликовал.

Провожали Ушакова иоаниты со слезами, колокольным звоном, с наградами, на которых писали: “народы сии единогласно возглашают его отцом своим”. Они давали его имя своим детям и обещали не забыть его заслуг никогда.

На островах имелась “Золотая книга”, куда записывали деяния благородных нобилей. В “Золотую книгу” истории Греции должно быть записано и имя Федора Ушакова, ибо он освободил первую территорию Греции после падения Византии, он дал мир и согласие народу Республики Семи островов, заговорившей на греческом языке. Он защитил православие на этих христианских землях.

Особую возвышенную и духовную часть жизни прожил Федор Федорович в конце своего земного существования.

Он не случайно поселился вблизи Санаксарского монастыря, куда звала память и молитва его дяди старца Федора. Нет сомнения, что преподобный Федор в своих молитвах просил Божиего заступничества за своего боголюбивого, Отечеству преданного племянника. А тот, в свою очередь, вдохновлялся духовным подвигом дяди и молился за него. И это их молитвенное общение никогда не прерывалось. Они и легли рядом в могилы, чтобы быть вместе навеки. Оба они были воинами Христовыми и служили Господу на своих поприщах.

Моряк и монах — оба служили Господу и оба исполнили свой долг перед Отечеством.

ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ

Ушедший в отставку, на пенсию, на покой человек больших постов, положений, званий почти всегда теряется. Только что ты был в центре событий, разговоров, внимания. Тебя сопровождали и окружали люди, соратники, друзья, доброжелатели, и вдруг — тишина, ехидство, безразличие. Как снова “ввинтить” себя в жизнь, как вызвать со дна жизненного колодца усыхающие силы, прочистить ходы для родников жизнелюбия, интереса, возродить любовь к людям, ведь столько жестокого, уродливого, коварного видано в них? Не всем дано пройти этот последний жизненный отрезок с достоинством и честью. У одних кутежи, измены, ущербность, падения молодости выпирают в старости физическими муками, дряхлостью, распадом чувств. У других наступает период всеотрицания, уничтожающего злословия, самосжигающего сарказма над всем, происходящим без их участия. Третьи не теряют свои положительные качества, а, наоборот, прирастают Верой и Молитвой. У таких, как Ушаков, не только продолжается все лучшее, но в них проявляется еще много невостребованного, а вернее, недоиспользованного раньше милосердия, добролюбия, сердечности.

Седой адмирал не выглядел властным командиром, не сверкал погонами и наградами, приходя в церковь, а приходил почти ежедневно, ставил свечи у икон. Он тихо и незаметно вставал в правом ряду в конце храма и предавался молитве. Если совершалась литургия, он следовал ее ходу, кланялся, повторял слова многих известных ему молитв и песнопений, затем подходил к кресту и так же тихо уходил после благословения настоятеля. Его часто просили остаться на скромную монастырскую трапезу. Он оставался, слушал жития святых, склонялся по окончании еды в молитве, повторяя: “... не лиши нас и небесного Твоего царствия...” И эта мысль о будущем царстве вечном уже не оставляла его во все дни пребывания в Алексеевке Темниковского уезда на Тамбовщине, в трех верстах от Санаксарского монастыря. Там построил он на холме свой дом, из которого созерцал и монастырь, плывущий, как и его “Святой Павел”, в море житейском.

Сам он все больше и больше думал о будущем мире своего пребывания. Старался освободиться от лишних земных забот и проявлял постоянную заботу обо всех, кто приходил и просил о помощи. Адъютант, бывший матрос, ворчал: “Да нешто на всех напасешься, Федор Федорович! У нас у самих скоро ничего не останется”. Адмирал похлопывал его по плечу и напоминал, что хоть “в мале” надо помогать всем страждущим и немощным. А таких на Руси всегда немало было. Особо помогал он и отслужившим морякам и солдатам 1812 года. Они и приходили к дому милостивого адмирала, находили его в монастыре, терпеливо ждали, когда он закончит свои молитвы в келье.

В “Русском вестнике”, издаваемом Сергеем Глинкой, в 1817 году было помещено “Известие о кончине Адмирала Федора Федоровича Ушакова”. Его современник из Пензы со скорбью писал о смерти адмирала: “К душевному сожалению всех тех, которые уважают славу и добродетели знаменитых соотечественников, 1 октября сего 1817 года скончался адмирал Федор Федорович Ушаков. Хотя жизнь его посвящена была трудам и службе на морях, но он дожил до 74 лет... Получив отставку, адмирал Ушаков поселился в поместье... После деятельной жизни сердце, животворное Верою, любит наслаждаться уединеньем. Кто жил для пользы общественной, тому приятно в преклонные лета жить с самим собою и с Богом. Вот для чего покойный адмирал для жительства своего избрал деревню, близкую к святой обители”.

Его дом был открыт для всех жаждущих помощи, для ищущих успокоения, для бедных и убогих. Здесь, в отдалении от прежнего своего дела, он снова проявил высокий талант Человека и Гражданина, милостивца и благотворителя. Современник отмечал это в “Русском вестнике”: “Уклоняясь от светского шума, Ушаков не удалил сердца своего от ближнего. С какой ревностью служил он некогда Отечеству, с таким же усердием спешил доставлять помощь тем, которые прибегали к нему”.

Это истовое моление было замечено всей братией монастыря. Даже через 12 лет после смерти Ушакова иеромонах Нафанаил в письме архиепископу Тамбовскому Афанасию сообщал: “Оный адмирал Ушаков... и знаменитый благотворитель Санаксарской обители по прибытии своем из С.-Петербурга около 8 лет вел жизнь уединенную в собственном своем доме, в своей деревне Алексеевке, расстояние от монастыря через лес версты три, который по воскресным и праздничным дням приезжал для богомоления в монастырь к служителям божьим во всякое время, а в великий пост живал в монастыре в келье для своего посещения... по целой седьмице и всякую продолжительную службу с братией в церкви выстаивал неукоснительно, слушая благоговейно. В послушаниях же в монастырских ни в каких не обращался, но по временам жертвовал от усердия своего значительным благотворением, тем же бедным и нищим творил всегдашние милостивые подаяния... В честь и память благодетельного имени своего сделал в обитель в Соборную церковь дорогие сосуды, важное Евангелие и дорогой парчи одежды на престол и на жертвенник. Препровождал остатки дней своих крайне воздержанно и окончил жизнь свою, как следует истинному христианину и верному сыну святой церкви”.

Ушаков молился усердно, поминая ушедших из жизни своих соратников, родственников, случайно встреченных на дорогах людей, желал здоровья живущим и раздавал все, что имел, всем, кто приходил к нему с просьбой, кто тихо надеялся, кто безмолвно стоял с протянутой рукой на паперти.