Рваное время - Андрей Анатольевич Посняков

барышни в шортах и разноцветных коротких платьицах… Торговцы мороженным и всякой снедью… Уже и каштаны жарили – сентябрь!

Невдалеке от фонтана, уличный музыкант – волосатый хиппи – играл на аккордеоне, положив перед собой шляпу…

À Paris

Quand un amour fleurit

Ça fait pendant des semaines

Deux cœurs qui se sourient

Tout ça parce qu'ils s'aiment

À Paris

– А À Paris,Quand un amour fleurit, Ça fait pendant des semaines… А

Пари-и… ла-ла-да-ла… – подпевала собравшиеся публика, щедро кидая денежки.

Серж тоже бросил пятьдесят сантимов. Песня была знакомая, с детства…

À Paris

Quand un amour fleurit

Ça fait pendant des semaines

В Париже,

Когда цветет любовь,

И длится это на протяжении недель…

Кто-то уже танцевал, обнимался… Слышались веселые голоса и смех…

Deux cœurs qui se sourient

Tout ça parce qu'ils s'aiment

À Paris

Два сердца улыбаются друг другу,

Потому что они любят друг друга

В Париже…

Славно как! – расслабленно подумал стажер. – Надо будет прийти сюда всей компанией. Собирались же! Может быть, даже завтра, после Замкового холма…

Фотографии вышли славные! Девчонки в купальниках, парни… Какая славная улыбка у Люсиль! Какая все-таки славная… А вот – отдельно – Агнесса – на фоне моря… еще видны белоснежные яхты… и край гусеницы бульдозера! Того самого, что с утра ездил по пляжу – равнял гальку. Забавное фото…

– Вижу, вам понравилось, месье! Вот здесь, в конвертике, негативы… Что вы говорите? Прокат катеров… В порту, наверное, есть, да… Да вы там и спросите!

Серж так и сделал – заехал в порт, припарковав машину у причала, да спросил у первого же попавшегося моряка. Тот сразу и показал:

– Видите во-он те аркады, месье? Да-да, где толпа – ждут автобуса в Монако. Там же найдете и прокат – увидите.

– Спасибо большое, месье!

– Не стоит.

«Прокат катеров и моторных лодок» – гласила подсвеченная неоном вывеска. Контора, правда, оказалась небольшой – офис, как офис: зеркало с фикусом, неудобный диван, кресло для посетителей напротив большого конторского стола с печатной машинкой и разноцветными бумажными папками. За столом сидела симпатичная блондинка лет двадцати в ярко-зеленой рубашке и белой короткой юбочке. Расстегнутый воротник, бусы, большие голубые глаза… начес… и ресницы, конечно, искусственные…

– Бон суар, месье! Хотите арендовать катер? У вас большая компания? Или вы собрались кататься один? Ах, не один… Ну, конечно же, не один, месье! Тогда посмотрите вот эту папочку… Звезда? Какая звезда? А, хотите, чтоб вот так назывался… Так вам тогда повело, месье – у нас этих «звезд» много! Вот, смотрите… «Звезда ночи», а вот «Звездочка» – она же – «Девчушка». Помните, у Поля Элюара?

Малышка-девчушка впервые в Париже.

А грохот, как ливень, клокочет и брызжет…

– с чувством продекламировала девушка.

– Еще есть «Звезда экрана», «Серебряная звезда» и «Две звезды»… Вам какую?

Вот так вот… попробуй, каждую проверь…

– А сегодня какие были в аренде? Просто видели такой быстрый катер… Хотелось бы подобный!

– Ну-у… – блондинка сразу сделалась скучной. – Мы таких сведений не даем…

– А вы и впрямь любите Элюара?

Малышка-девчушка идет через площадь.

А грохот прибоем булыжники лижет.

Малышка-девчушка бульваром идет

Мимо надутых лощеных господ,

И стук ее сердца не слышен Парижу.

– не дожидаясь ответа, прочел молодой человек:

– Ну, что же… нельзя – так нельзя…

– Постойте! – улыбнувшись, девушка открыла красную папку. – Ну, вот… сегодня в аренде и были! Кроме «Серебряной» – та в ремонте, что-то с мотором. Знаете, месье, тут, кроме нас, еще есть прокат в Каннах, в Ментоне и даже в Антибе! Там тоже «Звезд» хватает…

Вот так вот… Что ж, видать, не судьба… Да и что теперь кулаками после драки махать? Слава Богу, ведь ничего плохого не случилось! Хотя, и могло… могло…

– Так какой будете брать?

– О, я еще подумаю, мадемуазель! – светски улыбнулся Серж. – А вам большое спасибо – вы такая милая…

– Спасибо… Месье! Вы ведь иностранец?

– Да, англичанин…

– Судя по акценту – я так и поняла! А откуда вы знаете Элюара?

– Мама в детстве читала! – вот тут Сергей ни капельки не соврал.

Девушка снова заулыбалась:

– Какая славная у вас мама! Доброй ночи, месье… И удачи – бон шанс!

***

На следующий день все спали почти до полудня – вчера, по возвращению, бурно обсуждали «Фантомаса», потом долго ужинали, пили вино, танцевали…

Ночью прошел дождь – во дворе и на улице было на удивленье свежо, впрочем, в небе уже палило солнце.

– Пора уж… – Аньез побежала к машине.

Однако, юная хозяйка распорядилась иначе:

– Зачем нам машина? Пойдем пешком. До старого города рядом совсем, а на холм на машине не проехать – лестницы. Да, если хотите на блошиный рынок – так надо сразу зайти, после обеда там вряд ли кто будет.

– А что нам там надо? – удивленно переглянулись парни.

Девушки же задумались – мало ли что? Блошиный рынок такое дело, там много чего может попасться на глаза, и очень даже нужного, типа старых открыток, кукол, патефонных пластинок, да каких-нибудь миленьких безделушек для украшения интерьера.

– Видите эти розовые мопсы? – Люсиль довольно показала на комод.

– Ой! Премиленькие! Давно хотела сказать.

– Там и куплены, мы как-то ходили с Элизой… Правда, Дидье, братец не дал толком ничего посмотреть – все время ныл! Правда, в Монако ведет себя примерно – Элиза звонила… Завтра уже будут здесь. Часам к десяти утра! Так, если что, мы оставим Дидье с ребятами на пляже, а сами можем на рынок… Но, он не каждый день работает.

От авеню Норманди по кривеньким симпатичным улочкам вся компания неспешно дошла до площади Гарибальди, а уже оттуда, зацепив край старой Ниццы, повернули налево, вверх. Узенькие ступенчатые улицы, застроенные такими же узкими пяти и шестиэтажными домами, сменились лестницами, ведущим на вершину холма, к старому кладбищу.

На это раз Аннет не забыла фотоаппарат – забавную малоформатную камеру, кажется, японскую – и постоянно щелкала затвором, словно бы на пленке было не тридцать шесть кадров, а сто тридцать шесть!

– Ой, какой желтенький домик! А какая лесенка! А тут какой вид… Ребята, встаньте-ка!

– Аннет, пленка кончится!

– Не страшно – завтра куплю! И вообще – это «Коника Ай». Семьдесят два кадра! Ну, встали? Улыбаемся… Ага… Оп-ля! Есть.

Отдохнув у кладбища на скамейке, друзья зашагали по тенистой аллее,