Лоза Шерена - Анна Алмазная

    Аланна отпрянула от стены.

    - Не отвлекайся, - остудил ее холодный голос божества. - Ты здесь ради этого разговора. И ради него позволил я тебе услышать приказ дозорного. А вот твой Рэми услышал его сам...

    - Он действительно - маг? - не поверила Аланна.

    Божество не ответило, а Аланна вновь приникла к окошку.

    - Зачем вам тайный язык? - спросил Рэми, завязывая у шеи завязки плаща.

    - Ты ведь понимаешь, что не любой приказ может быть понят посторонними правильно? - уклончиво ответил Занл. - Иногда нам приходится делать сложный выбор... но остальным об этом знать не обязательно. И я надеюсь, что ты сохранишь нашу тайну.

    - Но я... ты сам...

    - Нет, я тебя не выдам, - быстро парировал Занл. - Хотел бы - давно выдал. И, если сказать по чести, не знаю... Может, именно это тебе и нужно.

    - О чем ты?

    - Не я эту кашу заварил, Рэми, не мне ее и расхлебывать. Твоя мать совершила огромную ошибку... но ни я, ни Жерл вмешиваться не собираемся. А вот кто-то вмешался. Высвободил твою силу...

    - Знаешь, откуда эта сила?

    Занл некоторое время молчал, прежде чем ответить.

    - Знаю.

    - И не скажешь мне?

    - Я уже объяснил, это не мое дело.

    Аланна видела, как Рэми побледнел. Как глаза его вдруг начали загораться синим, и стоявший неподалеку Дейл шагнул к старшому, явно намериваясь вмешаться... "Это не может быть Рэми, не может", - думала Аланна, смотря на менявшегося на глазах любимого.

    Хлесткий удар пощечины. Рэми упал на землю, удивленно держась за щеку, но глаза его вновь приобрели привычный оттенок.

    - Прости! - старшой подал Рэми руку. - Держи себя в руках, маг. Теперь твоя злость может... стоить мне и отряду жизни. Надеюсь, впредь ты сможешь себя сдерживать.

    - Думаешь, я опасен? - спросил Рэми, сплевывая на песок кровью.

    - Не думаю. Знаю.

    - Что мне делать?

    - А это уже правильный вопрос, Рэми. Если твоя сила вновь пробудилась, то жить как прежде и делать вид, что все в порядке, мы не можем. Ты больше не будешь появляться в поместье. Ни я, ни мои люди тебя не выдадим, но есть тут виссавийцы и Эдлай. Они ведь тоже не слепые, не так ли? Завтра я тебя жду на опушке леса. На рассвете.

    - Я... не могу, - смутился Рэми.

    - Можешь! - ответил Занл, грозя Рэми. - Это моя территория, я за нее отвечаю. Ты мне симпатичен, Рэми, но позволить ходить по лесу магу-недоучке я не могу.

    - Почему ты мне помогаешь?

    - Потому что дал слово Жэрлу. И потому что... - Занкл прикусил губу. - Потому что это правильно - тебе помочь.

    Ту ночь Аланна провела без сна. Рэми - маг. Божество обещало ей, что Рэми будет ее мужем. А Занл говорил о какой-то тайне. Вот бы и ей, Аланне, знать эту тайну. Она с каждым мгновением все больше понимала, что знала своего возлюбленного очень плохо... и в то же время.

    Рэми не захотел пойти на встречу с Занклом утром потому что явно надеялся на встречу с Аланной. Но если встреча со старшим будет утром, то она пойдет на озеро вечером. И будет молиться всем богам, чтобы Рэми там был. Потому что... времени больше нет. О боги, как же все запуталось!

Глава седьмая. Разлука

    На следующий день погода вновь порадовала теплом и ярким солнышком. Плакали золотыми листьями и желудями дубы, шуршал невдалеке прибрежный рогоз, тянуло от озера сыростью и холодом, и то и дело причесывал легкий ветерок спутанные кудри пожелтевшего порея.

    Аланна не ошиблась в Рэми - в тот день он ждал ее на берегу не утром, а вечером. И, как всегда, ничего не объяснил, как всегда молча привез ее на этот проклятый остров, как всегда молча поставил перед ней корзину.

    В корзине нашлась отборная, налитая соком клюква. Но ни клюква, ни погожий денек, ни теплая улыбка Рэми сегодня не радовали. Горько было на душе, противно. Хотелось поговорить с Рэми по душам, но Аланна все не решалась. Да и о чем говорить?

    Решив не портить погожего дня, с трудом она сосредоточилась на его звуке его голоса, на его словах. Кажется, Рэми что-то рассказывал о Жерле. Кажется, что-то смешное и интересное, но у Аланны не было сил этого слушать.

    Надолго ее не хватило. Почувствовав, что сейчас заплачет, Аланна отвернулась. Украдкой смахнула слезу и попыталась улыбнуться, потянувшись за новой ягодой. Надо выдержать еще немного. Надо запомнить этот день таким - залитым солнцем, счастливым. И спокойным.

    Но Рэми будто что-то почувствовал. Голос его стал мягче, чуть задрожал, и Аланне вдруг показалось, что ее с любовью укутали в мягкое, теплое одеяло. Уходила из души горечь, обида, осталось лишь знакомое до боли, бесшабашное счастье.

    Что ей за дело, что будет завтра, если живет она сейчас? Если сейчас рука Рэми вдруг мягко ложится на ее руку, осторожно сжимает ее пальцы. И сердце вдруг пронзает молнией, расцветает яркими красками душа, растекается по груди сладкая истома.

    Осмелев, Аланна села чуть ближе. Склонила голову на его плечо, прижавшись щекой к пахнущему травами плащу. Сегодня последний их день, сегодня можно все. Рэми не возражал, но и не двигался, даже не пытаясь ни ее оттолкнуть, ни ее обнять. Аланна глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, но уже не могла. Более не сдерживаемые волей, потекли по щекам горькие слезы, оставляя темные пятна на его сером плаще.

    Он ни о чем не спрашивал. Лишь на мгновение напрягся, и Аланна панически испугалась, что сейчас он ее оттолкнет, как тогда, в первый день их встречи на озере. Но Рэми лишь вздохнул глубоко, и вдруг обнял, прижал к груди, мягко поцеловал в волосы.

    А потом начал укачивать, успокаивая, нашептывая ласковые слова. Как он ее называл? Синеглазое солнышко, мое синеглазое солнышко... Когда-то это Аланне помогло... когда-то этого хватило... Не сейчас... Сейчас ей безумно хотелось чего-то большего, только она и сама не знала чего.

    Она прижалась к Рэми еще сильнее, вслушиваясь в его тяжелое дыхание... Прерывистое, как у безнадежно больного. И сердце его стучит, как сумасшедшее. Нет, наверное, это кровь в висках Аланны...

    Рэми вдруг замирает, обнимая ее еще крепче. Аланна поднимает голову, чтобы заглянуть ему в глаза, спросить, что случилось... и застывает. Такого взгляда Рэми она никогда не видела. Глубокий, бездонный, а где-то далеко внутри пытает в нем неугасимое, синее пламя.

    Рэми молчит, смотрит на нее выжидающе. Его руки не держат. Его глаза не зовут. Он дает выбор. И Аланна выбирает.

    Губы Рэми пахнут спелой смородиной, все увереннее его поцелуи, все жестче его руки, и Аланна наконец-то понимает... Не с ней боролся Рэми, с собой боролся. А победила все равно Аланна.