Жорж Милославский. Конец эпохи (СИ) - Ра Юрий

А в двадцать первом веке с этими ЕГЭ-ОПГ будет совсем худо. Взял как-то тоненькую книжечку «Евгения Онегина» почитать в метро, а в конце вопросы из ОГЭ по прочитанному произведению. Я ж пишу и думаю на трех языках, включая канцелярит и матерный! Давай ваш ОГЭ пройдем. Хрен там, завалил. Вопросы типа «Что стало причиной смерти Ленского?» Ясен пень, огнестрельное ранение! А вот и нет, выбор из вариантов: подстава от соседа, подстава от гламурной тупой коровы, ЧСВ Онегина.

Ну тут пока нет ОПГ-экзаменов, сдам как-нибудь, не зря на уроках попу отсиживаю. Мне пятерки не нужны, мне самого факта хватит. В физкультурный техникум примут на заочку, и ладно. Тут другая беда нарисовалась — как не высмеивал одноклассников-оленей, сам начал подзависать по причине Наташки Юлькиной из параллельного. В прошлой жизни мы дружили, но несерьезно, поцеловались пару раз из-за моей несмелости и дремучести в вопросах общения с девушками в школе. А в этой жизни у меня не было никаких планов на неё. Повторяю для дебилов — никаких планов! Если вы в данный момент читаете эту книжку, знайте — дебилом я считаю одного подростка, а не вас, дорогие читатели. Но плохо срабатывают мои увещевания, шкет этот шепчет в ухо похабности и предлагает переиграть дружбу. Дал бы больно, но… с подростками надо общаться аккуратно, чтоб они не распсиховались и дел не натворили.

— Наташка, говорю один раз, повторять не буду. На меня не засматривайся, я ненадежный и аморальный тип, нахал и циник.

— И что, Милославский, ты этим хочешь сказать?

— Что мы с тобой можем сегодня сходить в кино на «Укол зонтиком», но я бы тебе не советовал.

— Милославский, я в твоих советах не нуждаюсь. Бойцам своим советы давать будешь. На какой сеанс пойдем и куда?

— В «Мир» я девушку точно звать не буду, тем более такую красивую. Так что только в «Юность» на девятнадцать. В восемнадцать я за тобой зайду тогда. Дойдем не спеша.

— Уговорил, Жора. Стой, а ты мой адрес знаешь?

— Не-а, квартиру знаю, а номер дома, улицу — избавь меня от этих подробностей.

— Ну до вечера.

Адрес её мне не нужен, от школы до её дома доплюнуть можно, если слюней набрать побольше. Дом соседний с Филиповским. Те же два этажа и восемь квартир, даже если ошибусь, простым перебором за пару минут все обойду. Зачем мне это надо? Не для себя стараюсь, для юноши внутри меня. А у него там внутри что-то ёкает и тепло разливается по организму как после полста грамм коньяка.

Восемнадцать нуль-нуль, я как штык у заветной двери и звоню в звонок.

— Мадмуазель, вы привлекательны, я чертовски привлекателен. Пойдемте в кино!

— Что, так сразу?

— А чего время терять? Я человек деловой, вам всякий скажет.

— Любишь «Обыкновенное чудо»?

— Не помню даже. Не помню, сколько раз смотрел. Диалоги чуть не наизусть выучил.

— Ладно, пошли уже. А то договоримся до того, что опоздаем.

— Согласен, мороженое само себя не съест.

Идем прогулочным шагом, спешить некуда. До кинотеатра полчаса ходу, правда маршрут я выбрал не самый короткий.

— Почему мы здесь пошли?

— Чтоб не застрять на железнодорожном переезде. Вытянут состав на горку и туда-сюда будут елозить. Так и опоздать можно. Так что через вокзал пойдем.

— Тебе виднее, ты мужчина. Кстати, мужчина, а почему ты меня не расспрашиваешь ни о чём? Чем я увлекаюсь, как живу, чем собираюсь заниматься?

— А что тут думать? Музыкалку заканчиваешь, музыку не любишь, после школы в медицинский, родители инженеры, мечтаешь вырваться отсюда в большой город. Что я упустил?

— Я мороженое люблю.

— И Леонтьева.

— И Леонтьева. А ты откуда знаешь?

— Слышал, мурлыкала что-то из него. Предположил. Мы разведчики умеем анализировать информацию.

— Удивил. Я думала ты спортсмен и комсомолец. А ты вон чего умеешь. Анализировать.

Сидеть в кафе до сеанса не было времени, а после окончания, кафе вряд ли еще работает. Так что обещанное мороженое кушали в фойе кинотеатра на втором этаже. И по стакану лимонада. Удивляюсь, как после сладкого мороженого можно пить сладкий лимонад. А вот нормально, да и не такой он сладкий, как в следующем веке. «Укол зонтиком» с Пьером Ришаром времени подумать не оставлял, не артхаус. Целоваться тоже не было то ли желания у меня, то ли смелости у того меня, который и подбил нас-меня на авантюру. Как интересно, юноша внутри испытывает робость, когда у него чувства. Определенно шизофрения цветет пышным цветом. Один я пьет лимонад после дессерта, другой я по сухому игристому и брынзе с лимоном.

— Как удачно получилось, утром все мысли об экзаменах, а вечером уже гуляем с тобой.

— Мы с тобой гУляем. А гулЯют по-другому.

— Угу, понял разницу. Жеребчики огуливают кобылок. А мы просто прогуливаемся.

— Милославский, а почему ты меня пригласил в кино так внезапно? Никому ничего ни с кем, а тут вдруг как вихрь налетел.

— Глаза твои нравятся и улыбка. Ну и фигура, не люблю малявок и пышек. А больше в тебе пока ничего и не заметил. Весна опять же.

— Нахал.

— Если девушка не назовет парня нахалом вечером, будет звать идиотом утром.

— А если вечером идиотом?

— Парень, ты из какого района? Борзый сильно?

— С девушкой не познакомишь?

— Добрый вечер, молодые люди. Давайте сначала мы с вами познакомимся, а потом уже я вам девушку представлю.

— Смелый какой пионер!

— Стас, он уже небось комсомолец! Вон какой решительный.

— Жорж Милославский. Предлагаю гулять вам и дальше небитыми.

— Жорж, добрый вечер! Видели ваше выступление — шикарно! Просим прощения за беспокойство. Всё пучком?

— Всё пучком, до свидания, ребята.

Когда ты уверен в себе, другие это чувствуют. Поверь в себя сам, а остальные поверят вслед за тобой. Наработанные рефлексы и легкий кистенёк на предплечье просто хорошее подспорье. Трёхсотграммовое грузило на шнурке с короткой рукоятью гасит через шлем, а ста пятидесяти хватает бездоспешному с гарантией. Одна беда, зато до трех лет. Почему ношу? Драться не люблю и не умею.

— Жора, ты совсем не испугался?

— Совсем. Ситуация ерундовая. Максимум, нос бы расквасили. Мы на тренировках друг друга лупим так, что обычная драка как почесывание.

— Зачем этот спорт вообще нужен?

— Что испытывает женщина в красивом новом платье или даже в шубке?

— Что-что, удовольствие, Милославский!

— Мужчина испытывает примерно такое же эгоистическое удовольствие, когда в спорте у него получается лучше, чем вчера или лучше, чем у других. А бой — вообще чистая радость от эффективного уничтожения врага. Даже условного уничтожения условного врага. Симуляция того, что живешь не зря.

— Как глубоко полез.

— Я такой, с углубленным изучением жизни в целом и отдельных её аспектов.

— Не умничай, Милославский, со мной не сработает.

— Ну и слава Ра!

— Кому?

— Богу Солнца, верховному богу и отцу всего сущего. По истории проходили в пятом классе.

Короче говоря, проводил девушку до дома и проводил. Просто поцеловались напоследок. Ну не просто, долго целовались. Ну обнимались. Не через пальто, а расстегнувшись. И всё, отстаньте. Весна, а я не железный. Даже когда в доспехе, внутри не железный. И нет, по поводу следующего свидания не уговаривались. Знаю я эту гордячку, с ней надо строго и без уговоров. Угу или не угу? Не угу, тогда я спать пошел, до свидания! И мне совершенно неинтересно, что у неё там в голове и летают ли бабочки в животе, тут со своей бы эрекцией справиться. Ой. Я этого не писал.

Садовый участок родители удачно продали. Потоптали снег с покупателями, показали кладовки, чердак. Раскопали из-под снега водопровод, он у нас по всему участку раскинут, оборудованы точки для полива. Для разнообразия покупатель-муж свалился в канал имени папы, выкопанный для осушения территории. Тут раньше болото было. Но скидку за падение родители не предоставили, вместо этого предоставили старые отцовы ботинки дойти до дома. Получение денег и переоформление участка в товариществе «дальним родственникам», никакой купли-продажи земли в СССР не бывает. Пока суть да дело, я слазил на чердак за портретом Сталина. Откуда на чердаке дачного домика, построенного в конце семидесятых, мог оказаться портрет Вождя маслом на холсте? Кто спасал его от уничтожения на нашем чердаке? Я не знаю, расследование не проводил. Просто я помню, что нашел его в восемьдесят девятом, когда крышу перекрывали. В этой жизни я унес его раньше. Раритет.