Адвокат Империи 7 - Ник Фабер

не хотелось в это верить, на меня твои актёрские способности должного впечатления не произвели. Может быть Настя или Рома ещё могли поверить в этот фарс, но только не я.

Павел несколько секунд смотрел в глаза женщины, которую, без всяких сомнений, любил. Очень любил. Но это не означало, что он собирался смешивать семейные дела и свою «работу».

— Если ты задаёшь такие вопросы, то должна понимать причину и без моих ответов, — ответил граф Лазарев, отложив телефон в сторону и откинувшись на спинку удобного стула.

— Я могу придумать десятки причин, — не поддалась на его уловку супруга. — Проблема в том, что я хочу быть уверена в том, что твои действия имеют смысл…

— В моих действиях всегда есть смысл. Тебе этого должно быть достаточно…

— Не тогда, когда дело касается наших детей, — отрезала Валерия. — Паша, ты позволил ей прийти на приём под руку с простолюдином.

— И что?

— И что? — повторила она издевательским тоном. — Не надо играть со мной в эти игры. Ты можешь щёлкнуть пальцами, и перед нашим порогом выстроится два десятка кандидатов на то, чтобы взять её в жёны. Но вместо этого ты позволил ей привести на приём его.

Павел поджал губы, хмыкнул и отпил кофе из стоящей на столе чашки.

— Ну, раз уж разговор зашёл об этом, то что ты о нём думаешь?

Валерия Лазарева всегда была женщиной поразительной красоты. И даже сейчас, когда на её лице появилось выражение насмешливого удивления, она не стала ни на йоту хуже. Всё так же прекрасна, как и в тот день, когда отец представил Павлу его будущую невесту.

Но самое главное, Валерия никогда не была дурой.

— Значит, ты уже всё решил?

— Ты сама это сказала, — пожал плечами Павел.

— И мнения Насти ты, разумеется, не спрашивал… — начала было она, а затем замолчала. К нужному ответу она пришла очень быстро. — Нет. Ты ей и слова не сказал.

— Она узнает об этом тогда, когда я посчитаю это нужным…

— В свете твоих «откровений», — слово «откровение» оказалось произнесено Валерией с особым сарказмом, — я повторю свой вопрос. В чём причина? Кто этот мальчик? Или что, я тоже узнаю об этом тогда, когда это будет нужно?

Павел несколько секунд смотрел на неё.

— Всё, что я делаю, делается ради нашей семьи, — медленно проговорил он.

— Паша, я знаю это, — вздохнула его жена. — И я никогда не была против того, чтобы ты играл фигурами на противоположной стороне шахматной доски. Видит бог, у тебя хорошо получается двигать их так, чтобы твои противники этого не замечали.

— Так понимаю, сейчас будет «но», — сделал вывод Павел.

— Правильно понимаешь, — съязвила его жена. — Я никогда не вмешивалась в твои дела. Но я должна знать о том, что ты запланировал для наших детей. Или хочешь, чтобы история с Кириллом повторилась? Одного бунтующего сына тебе мало? Хочешь, чтобы ещё и дочь факелы зажгла?

При упоминании своего среднего сына граф поморщился.

Нет, он любил своего второго сына точно так же сильно, как и всех остальных детей. Он никогда не ставил ему в вину то, что Кирилл так и не пробудил Реликвию их рода. Подобное поведение могло быть не просто опрометчивым. Нет. Как показал пример Алексея Волкова, оно могло быть смертельно опасным.

Поэтому Павел никогда не ставил ни одного из своих детей выше других. Тем более, что Кирилл был крайне одарённым и умным мальчиком. Не будь так, он бы не руководил зарубежными делами семьи Лазаревых.

Но имелся у него и свой недостаток. Вряд ли Павлу когда-нибудь получится найти для него подходящую жену. Только не тогда, когда у парня в каждом городе по две или три любовницы.

— Кирилл — это особый случай, — наконец произнёс он, чем вызвал улыбку на лице своей супруги.

— Тогда, по твоей же логике, Настя должна быть случаем ещё более особенным, Паша. Она девочка…

— Она давно уже не девочка, — возразил он, но его жена только покачала головой.

— Ты знаешь, что именно я имею в виду, дорогой. И если ты хочешь, чтобы твой план, каким бы он ни был, сработал, тебе стоит внимательнее отнестись к ней. Если, конечно же, ты не хочешь…

Валерия прервалась, когда ведущие в столовую двери открылись.

— Доброе утро, — поприветствовал всех Роман.

— Доброе, Ром, — произнесла его мать, явно не желая продолжать подобный разговор при сыне. — Что же, думаю, что оставлю вас наедине.

Встав из-за стола, она обошла его и, подойдя к мужу, поцеловала его в щёку, прежде чем уйти.

— Подумай над тем, что я тебе сказала, — тихо произнесла она, прежде чем улыбнуться в последний раз и выйти из столовой.

Павел поморщился, но сказанные Валерией слова взял на заметку. Она была слишком умной женщиной, чтобы просто так отмахнуться от них и не принять в расчёт.

— Ты передал Рахманову дело, которое я тебе дал? — спросил он своего сына.

— Да. Передал, — отозвался Роман, наливая себе кофе.

В их семье всегда предпочитали завтракать в одиночестве. Без когорты слуг, готовых выполнить любое требование. Нет. Вместо этого Лазаревы любили есть в одиночестве, дабы провести хотя бы утренние время друг с другом.

Даже если для этого придётся самостоятельно налить себе кофе или намазать масло на хлеб.

— И я всё ещё против, — добавил его сын. — Немировы — наши старые партнёры, а сейчас наша фирма, по сути, будет работать против них.

— Наша фирма, Ром, будет заниматься делом приюта, который они спонсируют, — поправил его отец. — Да и для Рахманова это будет хорошая возможность показать свои способности.

— Это интересно, зачем же ему такие возможности?

— Затем, что я так сказал, — безапелляционно произнёс Павел.

Роман вздохнул.

— Я считаю, что нам стоило бы отдать это дело другой фирме. Хотя бы для того, чтобы не возникали подобного рода конфликты интересов. Это моё мнение.

— Если я захочу узнать твоё мнение по этому вопросу, Рома, то я тебе его скажу.

С этими словами Павел Лазарев вернулся к прерванному чтению новостей…

* * *

— Доброе утро, — сказал я, заходя в отдел. — Не видела, кто приклеил?

С этими