Неизвестная история - Максим Кабацкий

Может, мне просто показалось, а может он действительно был не то чтобы на взводе, но в определённом напряжении и волнении. Тем не менее, я решил немного поиграться, использовав свой любимый приём, действующий по принципу «вначале получи нужную информацию, пользуясь неосведомлённостью собеседника и вытекающим из этого волнением, а затем, получив всё что нужно – успокой его». Заключался данный метод в том, что если человек не знает кто ты на самом деле, он может говорить тебе совершенно другое, нежели чем то, что скажет тогда, когда узнает, кто ты есть. Сплетник может протрепаться первому прохожему, но если узнает, что тот журналист, то может и ни слова не проронить. Или же, как здесь, только в другом контексте – думая, что я инспектор, тем более, из королевской комиссии, он не может позволить себе недоговорки и явную ложь, прекрасно понимая, что люди такого уровня её сразу проверят и просекут. Но врать тоже нехорошо – лучше просто недоговаривать людям правду, или же подавать её такими порциями и дозами – такими, какими тебе самому будет выгоднее и удобней. Человеческий разум недалёк – играй с ним, как с плюшевым мячиком; делай всё, что посчитаешь нужным – тебя никто не остановит. Ты здесь решаешь – что, как и с кем. В этом и состоит истинное ораторское искусство, присущее, к счастью, далеко не каждому.

– Вы не представились… – Как бы намекая на то, что хочу услышать больше информации, произнёс я.

– Да, точно – простите за бестактность. Я Барабелл Тодд, помощник наместника нашего славного города, сэра Иннеса Кэйта. – Сухо и формально произнёс Барабелл, пытаясь, с одной стороны, продемонстрировать свою компетентность и подкованность, а с другой – не вызвать лишних подозрений.

– Барабелл, а где сейчас сам Иннес? – Интересующимся тоном спросил я.

– Сэр Иннес сейчас в отъезде по делам, – аккуратно продолжал отвечать чиновник, боясь не сболтнуть лишнего, – а Вы, собственно…

– Нет, я не из королевской комиссии. – Стойким и уверенным голосом перебил его я. Надо знать, когда необходимо остановиться – иначе это может привести к печальным последствиям.

– Кхм…, что же… – Чуть ли не потерянным голосом проронил Барабелл, словно боясь, что сболтнул лишнего. – Чем я могу Вам помочь? – Одновременно и продолжая разговор и переводя тему, заключил он.

– Я в Вашем городе проездом, – начал аккуратно я, – держу путь на Оркнеи – через Ваш город очень удобно добираться туда.

– Да, действительно – это так, – быстро, не растеряв уверенности, начал Барабелл, будто бы ничего до этого и не было, и весь разговор начался заново, с чистого листа, – но боюсь, вынужден Вас огорчить – сейчас это невозможно.

– Невозможно? – немного притворившись, ответил я, ожидая услышать официальную версию произошедшего.

– У нас проблема, – аккуратно и дипломатично подбирая слова, начал Барабелл, – некоторое время назад очень сильный шторм разрушил паром, который был единственной переправой на Острова. Без него, увы туда никак не добраться.

– Насколько мне известно, – аккуратным и не нравоучительным тоном, дабы не вызвать озлобления собеседника, начал я, – паром не так сложно соорудить. Это не судно построить, всё же.

– Да, это так, – немного язвя начал Барабелл, подбирая слова так, будто у него на каждый гипотетический вопрос уже есть заготовленный ответ, – но у нас сейчас экономические трудности, и без королевского финансирования что-то, пусть даже и мелкое, довольно сложно сделать… – продолжил он, чуть ли не оправдывающимся тоном, пытаясь свалить всё на бедность и финансовую несостоятельность местного городка.

Довольно интересно – должен я заключить. Глядя на убранство ратуши, её обстановку и стилистику, которую явно невозможно создать, ограничиваясь только лишь местными ресурсами, сделать хоть какой-то, на худой конец пусть из самого дешёвого и гнилого дерева плот, особенно – в единственном на всю Империю перевале на Оркнеи – это уж слишком. Не клеятся эти два факта между собой. Темнит что-то он, однако. И дело, кажется, не в скупости или жадности, и даже не в коррупции – явно всё куда глубже. Услышав эти слова из его уст, сначала у меня возникла подобная мысль, что это, мол, типичная отговорка жадного или ленивого чиновника, но потом… не знаю. Создаётся впечатление, будто бы он специально пытается заставить меня думать таким образом, дабы отвлечь мой пытливый разум от истинной причины задержки строительства. Здесь явно дело не в деньгах…

– Ясно – Вам, конечно же, виднее, – ответил я, пытаясь подыграть ему, – но ведь это рыболовной городок, так ведь? Здесь полным-полно матросов, которые на судах ходят в море для ловли рыбы. Можете мне подсказать, к кому можно обратиться, чтобы меня отвезли? – Уточнив, я на всякий случай добавил. – Деньги не проблема.

– Я был бы рад Вам помочь, но, к сожалению, и это тоже невозможно… – Явно что-то недоговаривая, туманно ответил Барабелл.

– А здесь то, что не так? – Искренне удивлённым тоном поинтересовался я.

– Из-за плохих погодных условий сэр Иннес издал указ, временно запрещающий любой выход кораблей в море под угрозой большого штрафа и конфискации судна. – Формально, но с аккуратным и едва заметным угрожающим тоном предупредил Барабелл.

– Извините меня за мою бестактность, но Вам не кажется, что этот закон немного… – я решил ни капельки не стесняться в выражениях, – …глупый? На улице светит солнышко, всё хорошо. Да, есть небольшая туманность, но не такая же, от которой пропадают корабли…

– Вам что-то известно об этом? – Настороженным тоном, словно жандарм на допросе, поразил меня Барабелл. Его внимательный и испепеляющий взгляд и строгие глаза в эту минуту было способны напугать любого видавшего настоящий страх человека.

– О чём? – Уточняющим тоном спросил я, поначалу действительно не поняв, о чём шла речь.

– О пропаже кораблей. – Прямо и холодно ответил Барабелл. Явно эта тема его очень сильно волновала и не была для него чем-то праздным и формальным.

– Ну, чисто по логике, – поняв, что не надо было говорить про корабли, я начал плавно уходить от ответа, а с другой – придумывать правдоподобное и неподозрительное объяснение сказанным словам, – при сильном тумане корабль может сбиться с курса. Я, конечно не опытный мореплаватель, но элементарной человеческой логики на понимание этого очевидного факта у меня хватает. И тут явно не такой сильный туман. – Заключил я. Надо быть поосторожнее со своим языком.

– А конкретные случаи пропажи кораблей Вам известны? – Начал допрос Барабелл, поглощая меня своим железным взглядом. – Может, знаете про какие-нибудь конкретные исчезновения? – Продолжая детально рассматривать меня с ног до головы, кончил Барабелл.

– Нет – ничего не слышал об этом. – С холодным выражением лица ответил я. – А чего Вы так интересуетесь? Были какие-то странные случаи пропажи кораблей? – Перейдя в контратаку, аккуратно поинтересовался я.

– Нет – с чего Вы взяли? – Явно что-то недоговаривая, ответил Барабелл, перекидывая эстафетную палочку отвечать на вопрос мне.

– Вы меня начинаете вдруг расспрашивать про исчезновения кораблей – значит, в этом есть какой-то смысл. – Очень умело и почти незаметно начал немного надавливать я.

– Понимаете, этот указ был подписан не просто так – мы очень сильно переживаем за состояние наших рыболовов, ведь думаю для Вас не секрет, что основной источник существования нашего города – это рыбная ловля. – Оправдываясь и уходя от ответа, заключил Барабелл.

– Но ведь если рыбный промысел – это основной источник существования города, – продолжая стоять на своём, начал я, – не логичнее было бы разрешить ловлю, пусть и с небольшим выходом в море – не далеко, буквально в нескольких милях от берега?

– Указ не запрещает рыбакам ловить рыбу с пристани или с другой прибрежной территории. – Словно ожидая такого утверждения, ехидно ответил Барабелл, – Не беспокойтесь, сэр Иннес очень мудрый городской голова – все указы он продумывает и составляет лично.

– А что с матросами, с рыбаками что? – Решил поинтересоваться я. – Они как, хотят в море или нет?

– Морякам не терпится как можно скорее отправиться в путь, но все они – законопослушные и здравомыслящие люди. Никто не хочет потерять своё судно, – непонятно, то ли будучи действительно убеждённым в этом, то ли нет, заключил Барабелл, – будь то от столкновения со скалой или потери курса, будь то от действия юридической силы указа – причём в последнем случае, поверьте – Вы хотя бы сохраните свою жизнь.

Чем больше я с ним общался, тем всё больше я убеждался в своей правоте о неоднозначности этого городка. На первый взгляд он выглядел довольно милым и уютным, гостеприимным городком; теперь же я начинал понимать, что на самом деле всё это – умелая и искусная игра, вызванная соображениями встречи чужеземца. И только единицы – не очень далёкие люди могли здесь быть откровенными. Хотя и они, быть может, тоже могли что-то недоговаривать. Барабелл здесь был образцом идеальности в плане олицетворения сути города – говорил только то, что было выгодно ему; не трепался и не болтал, постоянно следил за языком, стараясь не проронить лишнего. И только тогда, когда я услышал альтернативную версию насчёт рыбаков, я окончательно убедился в том, что здесь не всё так однозначно и гладко, как кажется на первый взгляд. Город словно за считанные минуты превратился из приятного и милого пристанища для путника в чуждый и холодный город со своими тайнами и скелетами в шкафах.