Ночная смена. Крепость живых - Николай Берг

— Ты шашечки на машине видишь? Нет? Правильно. Потому что это не такси. И времени тебя катать нет.

— Жлобье! Высадите меня здесь!

— Да с удовольствием! Нам дурных не надо, мы и сами на загляденье дурные. Только вот в метро ехать не рекомендую, частника лови.

— А почему это в метро нельзя?

— Когда милые упыри гнались за тобой по двору, тебе было куда бежать. А в метро, как считаешь, подвернется дежурный «логан»? Саша, притормози у ближайшего зомби, девушка хочет продолжить общение не со жлобами!

— Этот сгодится? — мрачно спрашивает водитель, действительно притормаживая напротив вяло плетущегося бомжа.

Сначала я не могу понять, это живой бомж или уже дохлый. Грязен он сильно и морда синяковая. Но вот он поворачивает к нам харю, видны становятся его глазки, и сомнения исчезают.

Саша оглядывается, но зомбак поблизости один, и, открыв дверцу, водитель окликает труп ходячий:

— Эй, гражданин. Тут с вами девушка познакомиться желает!

И быстро юркает под защиту стекла и железа.

Бомжик живо реагирует на голос и направляется к машине.

— По-прежнему охота вылезать? Глянь, какой красавец!

— Не, не, не надо, пожалуйста, пожалуйста!

— Ну так заткни свой рот и не хами, — неожиданно жестко говорит сзади невидная под моим рюкзаком Дарья Ивановна.

— Справедливо сказано, — подвякиваю я. — И без того от тебя ноги затекли. Одни убытки и никакой пользы.

Девка сидит как пришибленная. За окном еще веселее — тут и магазины разграбленные попадаются чаще, и трупы валяются неубранные, и мертвяки около них кормятся. Все настолько нереально, как в голливудском кино, — вроде как и не с нами это происходит, ну не может такое происходить с нами… Глупые мысли: отлично сделанный грим, прекрасная работа художника, очень правдоподобная бутафория, замечательная игра массовки… Здравый смысл тихонько толкует, что это все не кино, а правда жизни. Это не бутафория! И стоящая раком девчонка в драных черных чулках и короткой юбке, жрущая вместе с зомбакой, бывшей раньше колли, настоящая, и дергающийся от рывков их челюстей труп толстой женщины — самая что ни на есть правда. Очень не хочется слушать шепот здравого смысла. Потому что становится до судорог страшно.

В нагрудном кармане начинает вибрировать телефон. Деваха подпрыгивает, втыкается башкой в потолок и грузно шмякается обратно на отсиженные мои коленки.

— Что это? Что???

— Телефон, что еще! Подвинься, мне его так не достать!

Кончиками двух пальцев выцарапываю старенький «сименс».

— Але.

— Привет! Как у вас дела? Все благополучно? — Это Андрей, голос спокойный.

— Будем у вашего магазина минут через пять, если ничего не произойдет катастрофичного. Синий «логан». С нами кроме ожидаемых спутников еще трое беженцев.

— Вас понял. Магазин эвакуирован. Встречаемся у бутика, что рядом с вашей поликлиникой. Китайский автобус. Белый. Ждем вас. Если будет нужна помощь, звоните.

— Принято. Связь кончаю.

Нет, положительно в разговоре с Андреем начинаешь разводить цирлих-манирлих.

Проезжаем мимо магазина, в котором я вчера вербовал спасательную команду и разживался оружием и боеприпасами. Впечатление сильное — у витрины и входа валяется полтора десятка трупов, кровищи натекло лужами. Кроме трупов не меньше десятка зомби, которые, не отвлекаясь на нас, жрут неудачников. За такой толпой все же видно, что и стекла тамбура, и витрина густо прострелены и частью осыпались, а частью в пулевых дырах, окруженных сеткой стеклянных трещин. Продуктовый магазин наискосок тоже пострадал — и там пулевые дыры, но мало. Машину встряхивает, и она начинает переваливать через какое-то препятствие поперек дороги. Кошусь на Сашу — он прикусил губу и старательно крутит рулем. Опять начинаем изображать утку. Таращась на магазин, я не обратил внимания из-за девахиной спины, что и прямо на дороге нелепыми плоскими кучами тряпья лежит несколько человек. Сейчас Саша напряженно старается их объехать, но раскинутые руки и ноги не оставляют места для маневра. Хорошенькая же тут была бойня. Андрей вроде жив-здоров. А остальные?

У бутика стоит грязный автобус-коротышка. Таких в городе полно — они маршрутки-«газели» вытесняют. Сквозь загаженные стекла видно плохо, но практически пустой. «Логан» притирается рядышком. Из китайского агрегата без суеты выпрыгивают трое — двое берут под наблюдение окружающую местность, третий машет приглашающе рукой и встает так, чтоб прикрыть и нас.

— Всем сейчас быстро в автобус. Вещи оставим тут. Саша пока за рулем. Я беру Гаубицу, тебе оставляю Приблуду. Посматривай!

Наше десантирование получается таким, что жаль, Бенни Хилл помер. Отличное бы у него получилось шоу! Сначала долго выкарабкивалась деваха. И заковыляла раскорякой на своих каблучищах. Потом вылез я и обнаружил, что ноги у меня затекли страшно и хожу я плохо. Ружье мне Саша выдал, чуть не пробив прикладом лобовое стекло, а стволом — боковое. Далее трое пассажиров с заднего сиденья медленно и мучительно выкапывались из-под багажа, точь-в-точь как вылезают из могил ожившие киношные мертвецы — сначала высовываются руки, потом головы, и всё медленно и печально.

Стоя на ватных ногах и ощущая дикую в них щекотку от мириад мурашек, я сдвинулся так, чтоб в случае надобности прикрыть огнем сектор, перекрытый для Николаича машиной и пассажирами, — и тут как кто толкнул меня в бок. Не пойму, почему решил глянуть в казенник Гаубицы. В казеннике оказалась стреляная гильза. Все это время вместо ружья у нас была всего-навсего дубинка с прикладом. Замечательно! Ну Саше было, предположим, некогда, ему надо было машину уводить из-под носа раздухарившихся гостей города, но все равно — оружие сейчас должно быть заряженным постоянно! Как только будет свободная минутка, устрою профилактическую головомойку и Саше, и Дарье Ивановне, и себе, разумеется. Поспешно зыркаю по сторонам, заряжая ружье. И остался в самодельной патронташке последний патрон… Тоже мудро. К слову, и у Саши тож пара выстрелов всего получается, если что. Не подумали оба. И при себе у меня патроны как раз для Приблуды, а у него наоборот. И ведь учили меня умные люди, что любое огнестрельное оружие без патронов становится вычурным куском железа…

К счастью, в отличие от находящегося в нескольких сотнях метров магазина для охотников и рыболовов, тут не видно пока ни одного зомби. Когда весь этот бродячий цирк забирается в автобус, охранение спинами вперед отходит к дверям. Всё, все на месте, кроме Саши. Знакомим людей друг с другом. Всего в пустом автобусе четверо — Николаич с Андреем и двое незнакомых мужиков. Один крепкий, но слегка располневший, представляется Ильясом, второй, мелкий, верткий, — Владимир. Кратенько излагаю, что было. Упоминаю про две стычки. Слушают внимательно, задают толковые вопросы.