Игры света и тьмы - 2 - Юлия Ветрова

в постели он его не снимал. И сейчас её привычка к подспудному анализу подтолкнула её спросить:

— Он связан с тем, о чём мы говорим?

Дезмонд вздрогнул, посмотрел на неё. Опустил глаза, прослеживая её взгляд.

— Да… — медленно произнёс он. — Да, связан. Эти перстни объединяют нас и дают возможность чувствовать друг друга. Если кто-то из нас в беде — другие всегда придут. Быстрее, чем можно прилететь на космическом корабле.

— Вот оно как… — Иса откинулась на спинку стула и надолго замолкла в задумчивости. После всего, что она узнала о пространственных перемещениях за последние сутки, это уже не было для неё настолько удивительным, каким могло бы показаться год назад. Впрочем, о способности демонов перемещаться в любое место она знала и так. Вот только необходимым условием таких способностей была принадлежность к роду демонов. «Чёрная кровь». Или — к роду духов. «Белая кровь». Теперь она знала, что в Дезмонде течёт одна из них, но до этого момента не задумывалась о том, какие преимущества это может ему давать.

— Много вы можете взять с собой? — спросила она.

— Это зависит от силы, — здесь Дезмонд уже не видел смысла что-либо скрывать, такие нюансы были меньшей частью тех тайн, которые он собирался раскрыть. — Я могу перетащить небольшой корвет.

— Твой любимый размер корабля! — усмехнулась Иса.

— Да.

— Но почему девять? — вдруг опомнилась она. — Кажется, ты перечислил только четверых… И я всё равно не понимаю, что вас связывает. Что в вас особенного?

Дезмонд вздохнул. Ненароком огляделся по сторонам и, достав откуда-то из складок плаща небольшой прибор, закрепил в центре стола.

— Купол тишины, — пояснил он.

— Всегда носишь с собой?

— Да. Миссии бывают разные, но всегда находится то, о чём на людях лучше не говорить. А в технотронных мирах другие способы блокировки эфира действуют… плохо.

— Это я ещё помню, — вздохнула Иса, остро ощутив, что те проблемы, с которыми она жила почти тысячу лет, для Дезмонда — всего лишь характерное свойство «некоторых миров».

— Кроме нас четверых… Есть ещё. Но они не на нашей стороне. А наши возможности… Дело не совсем в них. Впрочем, может, ты позволишь мне рассказать по порядку? Иначе мы так ни к чему и не придём.

Иса послушно кивнула.

— Хорошо, жду.

Дезмонд сделал глубокий вдох. Снова посмотрел на неё и надолго замолк, собираясь с мыслями.

… - Они пришли в наш мир на заре времён, — наконец сказал он. — Судя по всему планета, на которой они оказались — и была Астерой. И это было задолго до того, как на Нимее затеплилась жизнь. Откуда они пришли? Из внешних миров. Более точного ответа не знает никто из ныне живых. Даже Аэций мало помнит о том, что было до того, как они оказались здесь. Их было девять, и они странствовали между мирами, изучая и познавая, обучая и даря. Пока не столкнулись с теми, кто правил здесь.

Силы. Четверо посланниц мира Света — только те, кого мы знаем по именам. Гея, Нимуэ, Ардис и Ирэн. Те, кто выполняли волю… не знаю чью, но волю тех, кто в те времена правил и миром света и срединным. Они посчитали странников угрозой и сделали всё, чтобы уничтожить их. Но странники не были людьми ни в каком из смыслов — разве что лица их походили на лица людей. Они обладали истинным бессмертием, ни одного из них нельзя было убить, ранив плоть.

Поэтому единственное, что придумали Высшие — они решили выдворить чужих за грань мира, в вечную пустоту. В ту, через которую теперь пролегают наши тоннели. Высшие понимали, что, улучив возможность, изгнанники попытаются вернуться, и поэтому был разработан проект, протянувшийся в будущее на десятки веков. Его смутные отголоски вы читаете в книге звёзд. Смутные — потому что Айрен изложила только то, что поняла сама.

Суть их задумки сводилась к тому, что Мидгар получит защиту от любого, кто захочет проникнуть из внешних миров. Были созданы три талисмана, дававшие избранницам высших сил бесконечную силу и власть. знаменитый венец — для той, что соберёт вместе людей. Меч — для той, что защитит мир от вторжения извне. И жезл — для той, что установит в новом мире благоденствие.

— …«Та, которая придёт, на чьё чело возляжет венец. Да соберёт под свою власть тысячу миров.

Та, которая придёт, чьи руки поднимут священный меч. Да охранит мир людей от всех врагов.

Та, которая придёт, чьи руки примут скипетр древних королей. Да создаст новый мир на руинах империи, разрушенной войной».

— шёпотом произнесла Иса, но Дезмонд не расслышал её слов.

— Как можно видеть, план довольно быстро пошёл наперекосяк, — хмыкнул Дезмонд. — Аврора не захотела отдавать дарованную ей власть. Кто бы не должен был стать второй избранницей Сил, скорее всего, она уже мертва. Где искать третью — не знает никто.

— Но мы справились с вторжением из внешних миров, — возразила Иса.

— Не из внешних, — поправил её Дезмонд. — То, что в наших мифах называют мирами Света и Тьмы, Нижним и Верхним, Асгардом и Мадерой — это всего лишь отзвуки нашего мира. Или вернее наш мир — связующее звено между теми двумя. За пределами нашей вселенной существует ещё множество миров. И пустота… Из которой в конце концов удалось выбраться одному из девяти.

— Так.

— Имени его не помнит никто. Возможно, в этом имени заложена власть над ним. Или Стихии приказали его забыть. Но когда Аэций смог вернуться, «тот, другой» — был уже здесь. Он воцарился в Хель и готовил планы мести миру высших сил. Люди Мидгара для него — лишь разменная монета в войне, порождённой его ненавистью.

— На то чтобы собрать силы, у него уходит тысяча лет… — медленно повторила Иса слова Авроры.

— Именно так. В первый раз Аэций убедил его остановиться, напомнив о нас. О… — Дезмонд вздохнул, слова как будто бы давались ему тяжело. — О наследниках девятерых, — закончил он. — Дело в том, что прежде, чем Девять были изгнаны за грань мира, они собрали свою силу и пустили её в поток душ. Так осколки их чаяний должны были со временем возродиться в детях мира людей — девять к девяти. Возможно это последнее живое, что ещё осталось в сердце «того». И потому Аэций дважды смог отговорить его от продолжения войны. В первый раз — напомнив о том, что Безымянный погубит не только людей, но и семя, которое посеял он сам. Второй раз — когда Безымянный вернул своего наследника и был готов