Женюсь на первой встречной-поперечной (СИ) - Кьярри Стелла

— Да вот, друзей встретила, — киваю. Из машины вылазит Рос, а следом и Максим.

Бабушка прищуривается, рассматривает, а потом ахает:

— Ростик, сынок! Приехал! А Лика сказала, что у тебя работы полно… А ты молодец какой, все дела отложил! Ну проходите, чего стоите. Молодой человек, и вы заходите, мы гостям всегда рады! Только вот пироги не успела поставить, дрожжи ждала. Ну ничего, завтра поутру испеку, — бабушка тараторит без умолку. Проявляет нездоровый энтузиазм, что даже удивительно. И чего это ей Сафин так нравится? Она, конечно, женщина простая, добрая… но неглупая.

— Спасибо, но я вас стеснять не буду, лучше в отель… Лика обещала показать, — смущается Макс.

— Отель? Где ж у нас тут его найдешь? — бабушка руками разводит.

— Они с Сафиным хипстеры, бабуль. Любят все модное: экостиль, единение с природой, все дела. Вот даже в обертывание навозом сделали, чтобы кожа была мягкая и шелковистая. А отель у нас во дворе найдется. Эксклюзивный. Курятник называется. Все максимально натурально и экологично: солома, дерево, куры. Пошли, провожу!

Лобанов секунду смотрит на меня и начинает ржать. А вот Сафин не разделяет его веселья.

— Я к невесте приехал, а не к курам. — А после тихо добавляет: — и спать я лягу дома, с тобой, а не в курятнике. Иначе завтра бабушка узнает нашу маленькую тайну...

Бросаю на него уничтожающий взгляд.

— Ладно, пошли в дом. Место всем найдется.

***

— Ой, чуть не забыл! Дамы… — Сафин лезет в авто и достает оттуда два пиона. Один вручает мне, а второй бабе Люде. Она аж замирает от неожиданности.

— Спасибо, сынок… мне так давно никто цветы не дарил… — голос у нее дрожит, и мне становится стыдно. У нее в жизни так мало радостей! Ну что мне стоит делать приятности чаще?

Сжимаю стебель в руке. Нежные лепестки едва раскрыты — белоснежный шарик мороженого! Вдыхаю и чувствую легкий аромат. Интересно, где они нашли эти пионы? Магазинов у нас в деревне нет…

Проходим в дом. От парней пахнет совсем ни так, как от цветов. Надо с этим что-то делать. Бабушка тут же к холодильнику бросается: спешит накрывать на стол.

— У меня ведь все просто: суп гороховый, каша тыквенная, котлеты куриные. Даже не знаю, чем угостить… — теряется.

— Котлетки — тема, — улыбается Лобанов.

— Да, мы всеядные. Очень любим горох и суп, — горячо кивает Рос. — Вы не беспокойтесь, Людмила… Кстати, как вас по батюшке?

— Васильевна я. Но для тебя просто бабушка, — улыбается.

— У вас, бабушка, есть в деревне ЗАГС?

Сафин берет быка за рога. Хочу его пнуть, но это будет заметно, поэтому быстро перебиваю.

— Никуда не торопимся.

— Как это? Через три месяца рожать, а мы все не расписаны. Я ведь поэтому и приехал. Людмила Васильевна! Миленькая! Вы на внучку повлияйте, она совершенно не соглашается за меня замуж выходить…

— Как через три месяца? — бабушка хватается за сердце. — Срок-то какой? Почему живота не видать?! Не ешь ничего, тощая какая! Говорила я…

— Бабуль! Он пошутил! — пытаюсь, но меня уже не слышат.

— ЗАГСА у нас тут нет, только в административном центре — около часа езды отсюда, — бабуля серьезно смотрит на меня. — Дело говорит. Не упрямься. Потом не до свадьбы вам будет — пеленки, распашонки.

— Вот и я о том же…

— Так, папаша, это мы обсудим завтра, — выталкиваю его из комнаты и шиплю: — а ну, перестань! Играешь нечестно!

— Ты вообще уже должна быть моей законной супругой! Сама упрашивала: «Женись на мне», — напоминает мои слова, сказанные в клубном дурмане. Даже стыдно такое вспоминать.

— Ничего я тебе не должна!

— Знала, что нас не расписали и сбежала! Сама нечестно играешь!

— Лика, я что-то переволновалась… вы меня извините, пойду прилягу. Наверное, давление подскочило. Справитесь без меня?

Бросаю на бабушку взволнованный взгляд и тут же запал спорить с Сафиным проходит.

— Справимся. А тебе моя помощь не нужна? Может, лекарство какое достать?

— Уже приняла. Сейчас полежу малость и отпустит. Возраст…

— Людмила Васильевна, отдыхайте. Ваша внучка — отличная хозяйка. А мы ей поможем, чем сможем, — заверяет Рос, а потом тихонько говорит, — если надо в больницу, то отвезем, хоть сейчас.

— Тебе отмыться следует для начала… — нацепив улыбку, любезно напоминаю.

— Ну ладно, тогда справляйтесь. Котлеты на плите.

Бабушка направляется в сторону спальни вздыхая. Ох, не нравится мне все это… чего доброго, до инфаркта доведет «зятек».

Молча возвращаемся на кухню. Лобанов копается в телефоне, посматривая на аппетитный ужин на сковороде.

— Ну, знаете, я вас за стол в таком виде не пущу!

— Сами не сядем. Показывай ванную.

— Ванная в городе. А в огороде у нас баня. Пошли.

Хватаю с полки парочку полотенец и как Иван Сусанин веду своих гостей через заросли травы.

— Вот. Это баня. Это мыло. Это таз, — тыкаю пальцем и объясняю, для тех, кто еще не вкушал радости сельской жизни.

— Когда я хожу в сауну, там жарко, — оглядывается Макс. — А где тут печка?

— Перед тобой, — киваю на холодную каменку.

— А розетка?

— Отчего? — переспрашиваю.

— Печь в розетку втыкаешь, и она греется. Полчаса и готово.

— Лобанов, ты дурак? В этой глуши со свечкой моются, — фыркает Сафин. А меня разбирает злость. Ну ладно, я вам покажу глушь…

— А зачем нужна печка, если ее не нагреть?

— Дровами топят, огнем! — объясняет Ростислав. Ишь какой умный.

— А дрова где?

— В лесу, — пожимаю плечами. — У нас помощников нет, дрова колоть некому. Вот и моемся со свечкой и без печки.

— Ясно, — хмурится Максим.

— Так, а где вода? — оглядывается Рос.

— В шланге, — киваю на поливочный, похожий на тот, чем Тетя Маша драчунов у магазина разнимала.

Выбегаю на улицу, поворачиваю кран, и из шланга под напором льется вода прямо на парней. Второй раз за день, контрастное обливание.

Хотели релакс? Будет!

Ростик отскакивает, хватает шланг и откидывает в сторону. А затем отряхивает брызги с очков и переглядывается с Максом.

— Ладно, Личка… Мы поняли. Вода только холодная, мыло хозяйственное, а вместо мочалки кора дуба.

Фыркаю, чтобы не хихикнуть, но тогда выдам себя.

— Легкого парка, гости дорогие! Носы не отморозьте! — закрываю дверь в холодную баню и с чувством выполненного долга иду домой. Надо за бабушкой понаблюдать, как ее самочувствие.

К облегчению, баба Люда лежит на кровати и мирно похрапывает. Тихонько прикрываю дверь, и сама сажусь с ложкой перед горшочком с кашей. После бани нужно подкрепиться. И если хорошо кормить, гости надолго не задержатся…

Беру соль и высыпаю в кастрюлю с супом почти всю банку. Соленый гороховый суп — это бомба! И пусть попробуют отказаться… Хозяюшка из меня отменная, Рос еще пожалеет, что со мной связался.

Проходит время, в который раз посматриваю на часы. Что-то мальчики долго в холодной воде плещутся… может к соседям пошли удобства искать?

Решаю выйти, посмотреть. И ахаю: Рос с Лобановым сидят на лесенке и мило беседуют. Но главное, из трубы на крыше дым валит.

— Присоединяйся, Лик. В бане-то тепло, — приподнимает бровь Сафин.

— И водичка нагрелась в баке. Спинку не потрешь? — подмигивает Макс.

Цокаю языком. Неужели печку затопить смогли?

— Что, думала мы только по клавишам стучать можем? — продолжает подкалывать Рос.

— Ваш ужин остыл, будете холодное есть, — прикусываю губу и ухожу. Почему-то улыбаюсь, хотя счет между нами пока не в мою пользу.

— Спасибо за баню, хозяюшка! — Лобанов с красными щеками заходит в дом. На бедрах полотенце, одежда-то перепачканная. Смотрю на его торс: а он ничего такой, подтянутый… непохож на ботаника.

— Где бы постирать? — Рос отодвигает Макса, явно заметив, что я таращусь на его друга. Невольно оцениваю их: оба высокие, довольно неплохо сложены. Даже не знаю, у кого фигура лучше. — Лика! Прием!

Вздрагиваю и тут же отвожу взгляд.