Николетт. Охотники на оборотней (СИ) - Анна Этери

не могла заставить себя двигаться дальше. Еще шаг, и я потеряю сознание.

Шипенье рядом.

Мартина.

Кошка стояла на одной ступеньке со мной и выгибала спинку.

Глупо так останавливаться на полпути. Нужно идти дальше.

Еще одна ступенька. И еще одна.

Там сидит живой человек, которому нужна помощь. Он в подвале уже несколько дней. И, судя по всему, обращались с ним не очень хорошо.

Поторопившись, я оступилась, и подвернутую накануне ногу пронзила боль.

Я ойкнула, и человек внизу пошевелился, придя в себя, и поднял голову.

Наши глаза встретились. И я буквально оцепенела от его взгляда. Звериного, нечеловеческого, горящего нестерпимым жаром.

Глава 23

Побег

«Помоги».

Я в удивлении моргнула. Как он может говорить, если у него рот залеплен скотчем?

Но ведь мне не показалось.

— Погоди. Я сейчас.

Я спустилась вниз, не зная, что собираюсь делать. Руки дрожали, да и всю меня трясло.

Его одежда была в красных пятнах, капли засохшей крови виднелись и на лице.

Собравшись с мыслями, я содрала скотч. Мужчина зарычал, и я отпрянула, едва не свалившись.

— Воды, — прохрипел он.

— Что?

— Пить.

— А… — Я огляделась. На столе много жидкости в пузырьках и колбах, но где тут вода?

— Там, в желтой бутылке.

Положив на пол включенный фонарь, я открутила крышку и дала незнакомцу напиться. Вода текла по его подбородку, лилась на испачканную рубашку.

— Как ты здесь очутился? Откуда ты?

В Эденвиле я знала всех, а этого мужчину видела впервые.

— Помоги освободиться. Найди нож или что-нибудь еще перерезать веревки.

Кругом валялось столько вещей, но ничего подходящего не находилось.

— Быстрее! — поторапливал он. — Они могут вернуться в любую минуту.

Наконец, в куче вещей в углу, я нашла осколок зеркала.

— Перережь на одной руке, а дальше я сам.

Веревки поддавались плохо, осколок то и дело соскальзывал, по лицу тек пот. Но я справилась. И за считанные секунды незнакомец освободился и, пошатываясь, двинул к лестнице.

Казалось, мужчина вот-вот свалится, но он, придерживаясь за стенку, поднимался. На одну ступеньку, вторую. Во всех его движениях сквозило что-то необъяснимое, какая-то особенная грация.

Спохватившись, я подняла фонарь с пола, и с удивлением обнаружила, что незнакомец исчез. А сверху раздался грохот и протяжный вымораживающий нутро кошачий ор.

Взбежав по лестнице, распахнула дверь и увидела Мартину. Кошка с вздыбленной шерстью ходила дугой и шипела, срываясь на дикий крик. На полу валялась опрокинутая лампа с зеленым абажуром. Удивительно, что она не погасла.

Напротив обезумевшей Мартины, как в ступоре, стоял мужчина.

— А ну ни с места! Стрелять буду, — раздался голос Эммы.

Женщина держала в руках ружье, мое ружье, которое я, видно, забыла на комоде, когда искала фонарь. И целилась она в пленника.

Я и дух перевести не успела, как Эмма выстрелила.

С быстротой молнии мужчина метнулся в сторону. Только осколки полетели от подстреленной вазы.

С визгом я пригнулась и бухнулась на пол.

Еще выстрел, отчего сердце едва не выпрыгнуло из груди.

Хлопнула дверь… даже не так, вылетела, сопровождаемая звоном разбитого дверного стекла.

Быстрые шаги, шорохи… шорохи… шорохи…

Я ничего не видела, прикрыв голову руками, и плакала.

— Николетт, вставай, — наконец прозвучал голос Эммы. — Всё закончилось… черт!

* * *

Эмма принесла смоченный антисептиком бинт, и я приложила его ко лбу. Неудачно упала, и вот.

Женщина ходила туда и обратно среди беспорядка, и о чем-то серьезно размышляла.

Я сидела на диване и помалкивала, не зная, с чего начать. Да и что говорить? Я ничего не понимала. У меня не складывалась в голове картинка.

Оставалась наблюдать за тем, как Эмма, перестав мерить шагами комнату, ставит на плиту чайник и заваривает чай.

— Вот, держи. — Протянула она мне большую кружку с желтыми утятами, из которой исходил крепкий аромат мяты. И я была не против успокоиться.

Как там бабушка? Слышала ли она выстрелы?

В последнее время бабуля предпочитала спать с ватой в ушах, потому что ей мешали шаги и скрипы дверей наших постояльцев.

Надо бы ее проверить, думала я, но продолжала сидеть, как примороженная.

Эмма взволнованно терла лоб.

— Надо было давно тебе всё рассказать. Но как тут расскажешь? — покосилась она на выломанную дверь. Даже когда Джек выбил топором замок, та и то не так сильно пострадала.

Я послушно выпила полкружки успокоительного чая, но меня никак не отпускало. И Эмму — тоже.

— Человек, которого ты выпустила… — Она расстроено покачала головой. — Это очень плохо. Очень. Конечно, это я во всем виновата. Я. Ты тут ни при чем.

Женщина всхлипнула, но слез я не увидела.

Интересно, куда она дела ружье?

— Этот человек… — начала Эмма снова. — Он вовсе и не человек. Его зовут Данар. И он оборотень.

На стене тикали часы. Где-то вдалеке лаяла собака.

И ночь была темна как никогда.

— Что? — переспросила я. Может, Эмма после шока немного сошла с ума? — Оборотень?

Сейчас она скажет, что это, конечно же, шутка. Что она, Эмма, просто хотела разрядить обстановку.

Хотя шутка странная. Как и обстановка.

— Наверное, нужно рассказать всё с начала, а потом перейти к главному, да?

Я пожала плечами, не понимая, что вообще происходит.

Может, если я лягу спать, то завтра проснусь и пойму, что всё это дурной сон, и на самом деле ничего этого не произошло.

— Я говорила, что Дэниел — профессор антропологии. Он читал лекции в университете Дебертауна. Писал статьи, изучал эволюцию человека. Однажды ему попалась статья о метаморфах, существах, чье развитие с самого начала пошло по другому пути. Они выглядят как люди, но их тела более пластичны, они способны принимать формы животных. Те, о которых читал Дэниел, принимали вид волков, им присвоили название Ночные охотники. Лунный свет способствует их превращению. Как понимаешь, они обращаются ночью. Ночью они наиболее опасны. Особенно когда на небе полная луна.

Эмма перевела дух и глотнула мятного чая.

Глава 24

Признание Эммы

— Конечно, всё это звучит как бред, — признала Эмма. — Я и сама не верила в существование оборотней. Но Дэниел отнесся к этой статье серьезно, он начал разбираться. Написал профессору Ллерсу, автору статьи, но оказалось, что тут умер при странных обстоятельствах. Это еще больше подхлестнуло Дэниела заняться изучением вопроса. Ему даже удалось добыть кости со странными изменениями, неприсущими человеческим, когда мы начали получать письма с угрозами. В анонимках говорилось, чтобы Дэниел прекратил расследование и не лез, куда не просят, иначе будет хуже. Но Дэниел