Санта-Клаус, или Отец на Рождество - Барбара Мецгер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А я пописал за какими-то кустами.
Пытаясь не рассмеяться, Лиланд спросил:
– Что, разве вы выходили на улицу?
Мильсом смотрел поверх их голов.
– Полагаю, что это было в оранжерее, ваша светлость. За апельсиновыми деревьями.
Глава 8
– Бог дал Адаму владычество над всеми созданиями на земле, – вещал преподобный Беквит, – включая Еву. Не подобает женщине иметь подобные полномочия.
К несчастью для Грейс-Энн, она была единственной слушательницей сегодняшней проповеди. Она вернулась из Уэр-Холда и передала близнецов Мэг, чтобы мальчики могли вздремнуть – они не сопротивлялись, вопреки обычному поведению – а затем встретилась лицом к лицу с отцом в его кабинете.
– Я поговорила с его светлостью, папа, – начала говорить она.
– И я полагаю, что он забил тебе голову все этой ерундой.
– Если под ерундой ты имеешь в виду неплохой доход, то да. – Затем Грейс-Энн принялась объяснять, что в то время как преподобный Беквит тратит эти деньги на цели, которые счел достойными, Тони не согласился бы с ним. И она сама не согласна, и герцог Уэр тоже не согласен. Только обращение к имени Лиланда, и к его угрозам призвать викария к ответу, привели к тому, что Беквит прервал свою обличительную речь о сохранении древних, уважаемых текстов. – Сомневаюсь, что эти священные писания рассыпались бы в прах без наследства моих детей. Какой-нибудь другой пустоголовый коллекционер был бы счастлив сохранить их для потомков. А я нет.
Викарий проворчал:
– И я полагаю, что ты скорее позволишь Уэру проиграть все это наследство – или потратить его на куртизанок.
– Я не утверждаю, что герцог – святой, но не могу представить, что он растратит вверенные ему средства. Он просто не нуждается в еще большем богатстве. Кроме того, он по-настоящему желает для мальчиков всего самого лучшего. Они ему понравились.
Беквит фыркнул, отчего волосы у него в носу зашевелились.
– Ха! Ты всегда была зеленой, как простушка. Это называется «гладить теленка», несмышленыш. Чтобы ты переехала к нему, и тогда он получит наследников, состояние и готовую любовницу. Что ж, не приползай обратно ко мне, когда милорд распутник устанет от тебя и от этих порожденных дьяволом детей, мисси.
Грейс-Энн попыталась придержать язык. Это же твой отец, повторяла она себе. Вслух она произнесла:
– Все вовсе не так. Я не собираюсь переезжать в Уэр-Хаус.
– Что, он не предложил тебе карт-бланш? Должно быть потому, что он не хочет, чтобы невоспитанные сорванцы путались под ногами.
Если бы Беквит не был занят, лаская страницы своего недавнего – и, по всей вероятности, последнего приобретения, то он увидел бы, как вспыхнули щеки его дочери.
– Он сделал… то есть, ему понравились дети. Он предложил нам жить в замке, но я знаю, как работают мелкие умы. – Грейс-Энн должна была это знать, по опыту жизни в доме викария. – Так что я отказалась от его предложения. Я подумала, что пока смогу остаться здесь, ради матушки. – Когда она увидела, как вспыхнули глаза отца, то добавила: – Я буду оплачивать свою долю расходов, но не больше. И я буду проверять домашние счета вместе с тобой, чтобы мы оба были довольны.
Викарий думал о том, как он сможет пустить хотя бы часть этих развращенных, мирских денег на святые цели.
– А счета будут направляться поверенному Уэра?
– Нет. Его светлость согласился с тем, что мне можно доверить заботу о благосостоянии моих сыновей. Я буду проверять каждый счет, который ляжет на этот стол, и оплачиваться будут только те, которые я разрешу.
И тогда добрый викарий начал цитировать «Книгу Бытия» [14].
– Кроме того, – добавил он, предпринимая последнюю попытку, – Бог сделал мозг женщины меньше, чем мужской. Он не поступил бы так, если бы хотел, чтобы они разбирались в финансах.
Грейс-Энн была не настолько глупой, чтобы спорить с цитатами из священной книги.
– Все это нелепо. Мама много лет вела счетные книги.
– И растрачивала половину нашего дохода на бедных, – пожаловался Беквит, не отступая от своей точки зрения. – И посмотри, что случилось из-за того, что она перенапрягала свой разум. Теперь она большую часть времени проводит в кресле на колесах.
– Папа, она проводит всю зиму в кресле на колесах, потому что в этом доме слишком холодно для ее артрита. Ты не позволяешь разводить достаточно огня, чтобы поддерживать здесь тепло. Это тоже должно измениться.
– Ну-ка, подожди минутку, девочка. Ты можешь растратить свое наследство на тряпки и безделушки для этих дьявольских отродий, но ни одна женщина не будет указывать мне, как я должен тратить свои деньги.
– Я бы даже не подумала об этом, папа, ведь мой мозг слишком мал. Когда я положу эти счета в твою пачку, то просто буду считать, что ты выплачиваешь те деньги, которые позаимствовал из состояния Тони.
Поначалу Пруденс тоже не обрадовалась новому материальному положению Грейс-Энн.
– Это просто несправедливо! Ты выходишь замуж за красивого солдата и оправляешься с ним за границу, становишься родственницей герцога, а теперь еще и это! Ты всегда получаешь все! В самом деле, папа даже не позволит мне пойти на бал к сквайру Макстону! А Лайам пригласил меня на первый танец!
– Лайам Халлоран не имеет права ни о чем просить тебя, прекрасно зная, что папа этого не одобрит. А у тебя будет множество шансов найти себе красивого кавалера в следующем году, когда тебе исполниться восемнадцать. Я позабочусь об этом.
Пруденс начала догадываться о том, как выгодно иметь старшую сестру с набитыми карманами, когда отправилась сопровождать Грейс-Энн во время ее самого первого похода за покупками. Конечно же Пру надула губки и топнула ногой, когда Грейс-Энн настаивала на том, что оранжевое шелковое платье не подходит для ее возраста. Но она согласилась с тем, что тафта персикового цвета так же красива, как любое платье Люси, после того, как Грейс-Энн добавила к платью кашмирскую шаль, новые туфельки и расписной веер. Если честно, то Грейс-Энн считала, что с дурным настроением у близнецов было справиться намного легче. При этом гораздо меньше денег уходило на то, чтобы вызвать у них улыбку.
За исключением кратковременного сбоя, в целом поход за покупками имел оглушительный успех. Генри Мун и его сын были готовы смастерить санки. Их не успеют покрыть лаком до Рождества, но кузнец пообещал, что санки будут достаточно крепкими даже для ее маленьких демонов, хм, детишек.
У мистера Анструзера в местном универсальном магазине нашлись игрушки для близнецов и побрякушки, без которых не могла жить Пруденс, хотя и сумела продержаться семнадцать лет в их отсутствие. Однако у него не было никакой посуды «высшего качества». В этом не было необходимости, пояснил он, так как Уэр выписывает свой фарфор специально из Лондона или прямо у изготовителей, и даже жена сквайра раз в год ездит в город, чтобы приобрести изысканные домашние принадлежности. Никто другой из всей округи не испытывал потребности в фарфоровых тарелках. Однако миссис Анструзер обнаружила несколько цветных гравюр с образцами фарфора, которые они могли бы заказать в Бирмингеме. Она может послать мальчика прямо сейчас, если миссис Уоррингтон уверена, что это то, что ей нужно: дорогая посуда не продержится и дня в одном доме с этими дьяволятами – нет, с душечками. Фарфор будет здесь на Рождественское утро, если не пойдет снег.