Туманность Ориона - Андрей Ливадный

Ф…А…Г…И…У…У…Б…И…И…В…

Фраза почему-то осталась незаконченной.

ГДЕ ТЫ НАХОДИШЬСЯ?

Ответа на заданный вопрос Вадим не получил. Курсор моргал, остановившись на одном месте, в конце набранной им фразы.

Опять потянулись минуты ожидания. Вязкая, осязаемая тишина облепила его со всех сторон, она давила на разум, напоминая о простирающихся вокруг полумертвых коммуникациях древнего корабля, о его одиночестве, о безвыходности положения.

Вадим набрал еще несколько вопросов, но безрезультатно. Связь оборвалась так же внезапно, необъяснимо, как возникла.

Минут через десять он понял, что ждать бесполезно. В какой-то момент надписи на мониторе стали тускнеть, потом экран на секунду вспыхнул бледным мерцанием и погас, теперь уже окончательно.

Вадим посмотрел на индикаторы питания. Они не светились. Энергия плазмоида иссякла.

Запоздало корить себя за чтение записок капитана Глатышева Вадим не стал.

Сделанного не вернешь. Некоторое время он сидел в кресле перед омертвевшим терминалом, размышляя обо всем, что узнал за последний час.

Предположение о том, что на связи с ним был бортовой компьютер колониального транспорта, Полуэктов отмел сразу – такая гипотеза не выдерживала ни малейшей критики: стал бы бортовой кибермозг корабля терпеливо ждать, пока он прочтет дневник бывшего капитана? Конечно, нет. Что ему стоило влезть в программу просмотра, прервать ее исполнение и начать диалог? Да ничего не мешало! Вадим нагнулся, заглядывая за терминал. Кабели сетевого соединения находились на своих местах, подключенные к разъемам. На всякий случай он воткнул на место и вилку питания, но ничего не изменилось, комплекс по-прежнему оставался мертв. Хотя следовало учесть, под потолком каюты тускло горел аварийный плафон!

Нет, однозначно, бортовой компьютер «Альфы» тут совершенно ни при чем.

Тогда кто?

Цепь событий опять не укладывалась в рамки логики.

Непонятный космический корабль атаковал его на входе в систему. Неизвестная сила перенесла на «Альфу». Затем появился биомеханический робот, гонявшийся за ним по лишенным атмосферы коридорам, а представитель самой страшной пространственной формы жизни, какую встречало Человечество на пути своей экспансии в галактику, закончил самопожертвованием, сначала спасая его в вакууме, а затем отдав себя в качестве энергии компьютерному терминалу… чтобы некое существо без имени могло перекинуться с ним парой слов…

Информация… Вот чего не хватало Вадиму, как воздуха.

Покинув каюту капитана Глатышева, он пошел в сторону второй переборки, за которой начинались жилые отсеки резервного экипажа «Альфы».

Мысли в голове бродили невеселые.

После потери «Гепарда» он лишился возможности возвращения. Ни один аппарат на борту «Альфы» не был снабжен гипердрайвом, поэтому, прежде чем соваться куда-либо, следовало выяснить судьбу своего космического истребителя. Не хотелось даже думать о том, что тот канул в пучине пространства. Тогда Вадима ждала совершенно незавидная перспектива, о которой он предпочитал пока что не думать.

Миновав переборку, он тщательно обследовал следующие триста метров жилого отсека.

Здесь в отличие от предыдущих помещений царил относительный порядок. Вещей, разбросанных по полу, практически не встречалось – подчиненные Гарри Хьюмена были людьми военными, приученными к дисциплине, да и разбудили их перед самой эвакуацией с «Альфы».

Исследуя коридор, Вадим наткнулся на еще одно важное отличие этого сектора. Спальных помещений было столько же, но между ними, за счет сокращения пространства холлов, конструкторы «Альфы» втиснули узкие, пеналообразные комнатки для хранения оружия.

Двери одной из них были распахнуты настежь.

Впрочем, ожидание на этот раз подвело. В какой бы спешке ни проводилась эвакуация, но оружие члены экипажа забрали, все подчистую. Не удовлетворившись таким выводом, Вадим вернулся назад по коридору и долго возился с замками запертых комнат, пока в одной из них на полу ему не попался странный, непривычного вида автомат, с примкнутым магазином.

Внимательно осмотрев находку, Полуэктов понял, что в руках у него реликт системы, о каких он лишь слышал. Отстегнув магазин, Вадим сначала не понял, что в нем не шарики, которыми стреляет импульсное оружие, а патроны!

Выщелкнув один из них в ладонь, он рассмотрел гильзу, которую видел впервые, затем каплеобразную пулю с острым концом… Пороховое… С ума сойти…

Впрочем, в его положении выбирать не приходилось. В вакууме от такого оружия толку никакого… но все же он взял автомат, предварительно разобравшись в том, как работает его механизм. Патроны он пересчитал и снова возвратил в магазин. «Неплохо было бы найти еще», – подумал Вадим. Двадцать пять зеленых цилиндриков с впрессованными пулями не казались ему солидным боекомплектом.

Потратив еще немало времени на осмотр оружейных комнат, он обнаружил электронный бинокль в чехле, какой-то незнакомый навесной прибор к оружию, да стопку пожелтевших инструкций, отпечатанных на пластбумаге.

Негусто, но приходилось довольствоваться.

До отсека шаттлов Полуэктов добрался спустя несколько часов.

Переступив порог очередного шлюза, Вадим внезапно оказался в невесомости. На вмонтированном в переборку информационном экране тускло горела предупреждающая надпись:

«Внимание, декомпрессия!»

Отсеки по ту сторону защитной преграды были разгерметизированы. Закрыв забрало гермошлема, Вадим тщательно проверил системы скафандра и только после этого включил механизм переходной камеры.

В этой части вращающегося корпуса «Альфы» царил мрак. Разнообразные предметы опять плавали в невесомости, неожиданно появляясь в поле зрения. Плечевые фонари скафандра освещали покрытые голубоватым инеем стены, полные мусора вертикальные колодцы погрузочных шахт, по которым когда-то медленно проползали челночные корабли, получавшие грузы из расположенных вокруг ствола отсеков.

Вадим не стал исследовать грузовые палубы, но потратил много времени, плавая в темноте стартовых шлюзов. Все они оказались пусты; в вакууме парили раскрутившиеся шланги стационарного обслуживания, присутствовал и брошенный инструмент, а в одном месте он наткнулся на массу грузовых контейнеров, похожих на оброненные в невесомость кубики.

Его надежды постепенно таяли вместе с запасом кислорода в регенераторе скафандра. Оказаться заточенным на неопределенный срок внутри погибшего колониального транспорта казалось ему слишком безрадостной перспективой. Семь километров полуживых коммуникаций древнего корабля, конечно, были преодолимы, но, даже достигнув управляющей полусферы, чем он изменит существующее положение вещей?

Единственным разумным выходом для него был немедленный поиск покалеченного лазерным лучом «Гепарда», который, по логике вещей, должен был находиться где-то поблизости, дрейфуя в пространстве неподалеку от «Альфы».

В конце концов поиски Вадима увенчались успехом. Правда, это не был его «Гепард».

Он обнаружил челночный грузовой корабль, когда уже начал серьезно задумываться о возвращении в район жилых отсеков для вынужденной передышки и смены реактивов в регенераторе скафандра.

Шаттл, закрепленный двумя опорными фермами, висел в стартовой позиции, напротив открытого прямоугольного провала.

Сердце Вадима глухо стукнуло при виде форм отделяемого аппарата. Он был похож на «Альфу» в миниатюре: та же трезубая вилка ходовых секций, цилиндрический корпус, только нос был конусообразным, а не полусферическим.

«Интересно, почему он не стартовал?» – подумал Полуэктов, разглядывая чернь космического пространства за прямоугольным провалом открытого вакуум-створа.

Попав на борт корабля через открытую грузовую рампу, он увидел пустой отсек, в котором болтался один-единственный контейнер.

Челнок просто не успели загрузить, а открытый вакуум-створ говорил о том, что все внешние ворота шлюзов капитан Глатышев распорядился открыть заранее, пока в бортовой сети «Альфы» еще оставалась энергия.

Вытолкнув контейнер наружу, чтобы не болтался в отсеке челнока во время старта, Вадим подождал, пока он уплывет во мрак. Убедившись, что тот не отрикошетил от стен шлюза, а исправно канул в глубины транспортной шахты, Вадим добрался до переборки, отделявшей кабину пилота от грузовой части корабля.

Внутри отсека управления обнаружились два кресла, разделенные выступающими приборными панелями.

Пришлось еще раз мысленно сказать спасибо Покровскому, который составлял список информационных баз данных для закачки их в память Вадима перед началом операции: взглянув на органы управления челноком, он понял, что узнает их…

Правое кресло принадлежало пилоту, левое по необходимости мог занимать экспедитор, сопровождающий груз. Иных пассажирских мест на борту не предусматривалось.