Полые куклы - Марси Кейт Коннолли

Небольшие фигурки влиятельных деятелей далёкого прошлого, витиевато расписанные изогнутые вазы и другие чудесные маленькие штуки привлекают моё внимание. На подходе к библиотечному ярусу стены покрыты широкими гобеленами, и у всех своя история, к которой так и хочется прикоснуться. Я невольно останавливаюсь у каждого полотна. Себастьяну приходится буквально тащить меня за собой.

Нам известно, что Юна «сова», ложится поздно, так что в первую очередь идём проверять её кабинет. Это маленькая комната на четвёртом ярусе, отделённая от библиотеки стеклянной стеной, там хранятся особые документы, манускрипты и текущие работы Юны. Но когда мы поднимаемся на четвёртый ярус, Юны в кабинете нет и свечи не горят. Кажется, сюда уже несколько часов никто не заходил.

Тогда мы отправляемся в ту часть здания, где находятся покои библиотекарей; мы идём быстро и скоро добираемся туда. Мы стучим в тяжёлые двери комнаты Юны, но никто не отвечает.

«Думаешь, она спит?» – спрашивает Себастьян.

«Сомневаюсь. С тех пор как мы здесь, я ни разу не видела, чтобы она рано ложилась».

«Может, сегодня вечером ей пришлось пойти в другую часть библиотеки, чтобы продолжить изыскания?»

Я размышляю: «Может быть. Но давай ещё раз попробуем».

Мы снова стучимся, на этот раз громче. Проходит две минуты – по-прежнему никакого ответа.

Всё то время, что мы в Архивах, я изо всех сил сдерживала свою магию. Я знаю, большинству людей не нравится, когда кто-то подсматривает их сокровенные мысли. Но внезапно меня охватывает страх, и я понимаю, что должна знать наверняка. Есть во всём этом что-то странное.

Я отпускаю свою магию и отправляю её за дверь, чтобы узнать мысли Юны или её сны, если она спит.

Но я ничего не нахожу.

С помощью магии я осматриваю другие тёмные комнаты поблизости, но и там нет Юны – только её коллеги.

Я хватаю Себастьяна за плечо, мои пальцы впиваются ему в кожу:

– Её здесь нет. Что-то не так.

Себастьян пытается не поддаваться тревоге:

– Может, она пошла на кухню перекусить? Мы всё равно туда собирались. Давай проверим.

Я делаю глубокий вдох:

– Да, ты прав. Наверняка есть простое разумное объяснение.

Но беспокойство кольцами свивается в животе, отчего у меня сводит все внутренности. Страшное предчувствие крадётся вслед за нами, не отставая ни на шаг, вниз по лестнице и на нижний ярус, где находится кухня. Себастьян открывает дверь, нас окутывает тёплый запах жареного цыплёнка и свежеиспечённого хлеба.

Когда мы заходим, кухарка машет нам:

– А я всё гадала, заглянете вы или нет.

Мы не первый раз вот так наведываемся сюда поздним вечером, хотя обычно приходим вместе с Мэвой. Кухарка подталкивает к нам пару тарелок и указывает на стулья у камина.

– Давайте ешьте. Столько людей доводят себя до истощения, когда проводят весь день за книгами и даже забывают перекусить.

Мы не заставляем себя упрашивать. Еда превосходно приготовлена, но я едва чувствую вкус. Я могу думать только о главном библиотекаре.

– Вы видели Юну сегодня вечером? – спрашиваю я у кухарки, которая заканчивает прибираться.

– После ужина нет, не видела. Думаю, она ушла к себе.

Моя нога подскакивает, отчего оставшиеся куски цыплёнка с моей тарелки улетают в камин.

«Мне это не нравится», – мысленно говорю я Себастьяну.

Ему удаётся сохранить самообладание: «Мне тоже».

«Мы должны найти её».

Мы заканчиваем есть и быстро выходим из кухни. Обычно мне трудно надолго сосредоточиться на одной мысли, но страх – единственное, что заставляет меня стойко и уверенно концентрироваться на цели. Пока мы петляем по коридорам библиотечной крепости, у меня сбивается дыхание. Себастьян берёт меня за руку и пожимает. От этого мне становится немного лучше, и я знаю, что ему тоже легче от прикосновения.

Мы заботимся друг о друге. В прежние времена как могли защищали друг друга от леди, и мы всегда будем защищать друг друга. Больше мы никогда не будем жертвами.

Пока мы бегаем по коридорам, я начинаю жалеть, что не разбудила Мэву. Она могла бы помочь нам, а если она проснётся и увидит, что меня нет, то может забеспокоиться. Но мы уже почти на самом верху библиотеки, так что будет проще закончить начатое.

Наши ноги уже устали, а сжатые руки вспотели, но мы не отступим. Страх бурлит у меня в груди, и я отпускаю на свободу свою магию, отчаянно желая услышать хотя бы отзвук мыслей Юны. Её я пока что не нахожу, но зато чувствую кое-кого ещё. Ида не спит, и я ощущаю её любопытный, расчётливый разум, она сейчас на одном этаже с нами. Судя по её мыслям, она у нашего рабочего стола, роется в книгах, которые мы там оставили днём: «Они утверждают, что ищут Рен, но, возможно, здесь найдётся что-нибудь о леди Эшлинг…»

Интерес Иды к леди Эшлинг – она его и не скрывала в нашу первую встречу – по меньшей мере внушает беспокойство: уж слишком рьяно она взялась за своё исследование. Из-за этого её интерес к нам вызывает ещё больше опасений.

Я вздрагиваю и спешу вслед за Себастьяном на следующий этаж. Юна должна быть где-то здесь. Она не могла просто исчезнуть, это невозможно без пространственного прыгуна, а, насколько мне известно, в Архивах нет ни одного. Если не считать нас, единственная, кто здесь владеет магией – это Рэйчел, а её дар книжницы никак не связан с исчезновениями. Пока что нам встретились только несколько библиотекарей, корпящих, как Ида, при свете свечей, и множество погруженных в сон сознаний.

До тех пор, пока мы не добираемся до предпоследнего этажа крепости. Услышав злой разум, я замираю на месте, и Себастьян врезается в меня.

«Никчёмные глупцы. Они никогда не поймут значения моего исследования».

Коннор. Учёный из Циннии. Я отзываю свою магию.

«В чём дело?» – спрашивает Себастьян.

«Коннор. Он где-то рядом, и он не в духе».

«Ты же не думаешь, что он что-то сделал с Юной, верно?»

Лунный свет сочится сквозь узкие окна в шахте лестницы, и в нём глаза Себастьяна светятся.

Я закусываю губу: «Надеюсь, что нет. Он кажется довольно безобидным, только сварливым».

Ни мне, ни Себастьяну Коннор не нравится, и это чувство обоюдное. Он груб с нами с самого нашего прибытия.

«Давай не будем попадаться ему на глаза», – предлагаю я.

Мы ныряем в ближайшую комнату, к тёмным силуэтам многочисленных книг на полках, и ждём, когда Коннор стремительной походкой пройдёт мимо.

Он проносится мимо нашей двери, не переставая бухтеть о важности – как его самого, так и его исследования.

Когда он скрывается на лестнице,