Я подарю тебе все… - Марина Серова

– Понимаю. И вот еще что я хочу вам сказать… – задумчиво произнесла я.

Я рассказала ему о поведении Ковалева в Амстердаме, показавшемся мне очень странным. Рассказала о встрече с чернявым типом, фотографиями которого, увы, я не сумела запастись, а также о несоответствии в цифрах по документам. Озеров внимательно слушал.

– По-видимому, это несоответствие нужно Мирошникову, – резюмировал он. – То есть Ковалев подготовил двойные документы: для голландцев образцов было пять, а для Мирошникова – три. Я думаю, его зам прокручивает эти дела за спиной директора. Словом, присмотрись ко всем фигурантам. Задача ясна?

– В общем, да, – кивнула я.

– Вот и отлично, тогда осталось обсудить детали, – кивнул полковник. – Ты налегай на шашлычок-то, налегай!

Сам Озеров налегал на нежное, сочное мясо, ничуть не стесняясь своего аппетита. Я, конечно, не считала, но, по поверхностным прикидкам, полковник умял уже три хорошие порции. Я, естественно, никак этого не комментировала, подумав лишь о том, что скоро Владимир Георгиевич вновь займется поисками принципиально новой, суперэффективной диеты… Хотя гораздо проще есть раза в два-три меньше – толку больше выйдет.

Полковник, посчитавший наш договор делом решенным, немного расслабился и откинулся на спинку шезлонга.

– Связь лично со мной, – продолжил он. – Сначала звонок, потом встреча. Только ездить ко мне будешь не сама – за тобой станет заезжать Костя.

– Костя?! – невольно воскликнула я, напугавшись, что мне теперь придется ходить с опухшими ушами – из-за его неумолчной болтовни или «хорошей музыки».

– Да, а что? – удивился моей реакции полковник. – Не понравился? Странно! Он у нас – местная звезда. Все девушки от него просто пищат.

– Я – не все! – отрезала я. – И пищать не умею!

– Женя, Женя, специалист твоего уровня должен уметь все! – посмеиваясь, сказал Озеров, подливая мне сока. – И пищать, и плакать, и борщ сварить, если потребуется! Профессия у нас такая, что поделаешь! Сами такую выбрали!

– А вы-то борщ варить умеете, Владимир Георгиевич? – поинтересовалась я.

– Надо будет – сварю! – рубанул Озеров и нахмурился. – В общем, мы с тобой договорились.

– Что ж, договорились! – согласилась я.

Домой я в тот вечер попала поздно. И не думала о том, что сегодня последует какое-то продолжение сегодняшнего эпизода. Однако оно последовало: ближе к полуночи мне позвонил Геннадий Владиленович Мирошников и попросил завтра утром приехать к нему в объединение – для серьезного разговора. Пообещав приехать, я отправилась спать. В десять утра следующего дня я вошла в помещение «Поволжск-фарм».

Геннадий Владиленович по сравнению с нашей последней – и, к слову сказать, единственной – встречи выглядел заметно более мрачным. Только теперь к этому мрачному виду добавилась еще и заметная нервозность. Он постоянно теребил свою бородку, которая и так не отличалась излишней аккуратностью, а теперь, после его манипуляций, приняла и вовсе малоопрятный вид. Галстук у Мирошникова съехал набок, воротник рубашки измялся… Но внешний вид Геннадия Владиленовича сейчас, кажется, волновал меньше всего. Когда я, постучав, вошла в его кабинет, он быстро поднял голову от каких-то бумаг и произнес:

– Здравствуйте, Евгения Максимовна.

– Добрый день, – ответила я, проходя к столу.

– Рад бы с вами согласиться, да обстоятельства не позволяют, – проговорил Мирошников весьма унылым тоном.

– Что случилось? – спросила я.

– Нападение на нашу компанию в целом и на мое имущество в частности!

И Мирошников пересказал мне подробности ночного происшествия.

– Здоровью охранника ничто не угрожает? – уточнила я.

– Нет, с ним все в относительном порядке. Но угроза нависла надо мной и моим предприятием! Я уже молчу о том, что пропало несколько ящиков лекарств, причем далеко не самых дешевых! Меня больше волнуют образцы, привезенные из Голландии. Их нужно сохранить во что бы то ни стало! Но и не только их, конечно. У меня здесь специализированное оборудование, дорогие материалы для синтезирования лекарств. Техника, деньги, в конце концов!

– Но у вас же есть охрана? – заметила я.

– Есть, – грустно усмехнулся Мирошников. – И вот видите, как все обернулось?

– Вижу. Охрана оказалась не на высоте. Только чего именно вы от меня-то хотите? – спросила я.

Мирошников встал и прошелся по кабинету. Потом резко остановился рядом, навис надо мной и, тряся своей бороденкой, произнес с нажимом:

– Я вас прошу, найдите вора! Найдите вора, Евгения Максимовна!

– Как же я его найду? – задала я резонный вопрос. – Я ведь не частный детектив! Не сыщик, не аналитик…

– Ну, насчет аналитика это вы не скромничайте. Я ознакомился с некоторыми вашими заслугами, во многих из них присутствуют не только сила и ловкость, но и ум, – польстил мне Мирошников.

– Спасибо, но все-таки у меня другая специализация. – Я внимательно наблюдала за Мирошниковым, понимая, что следует его об этом предупредить, хотя согласно поручению полковника Озерова мне надо радоваться, что меня позвали в «Поволжск-фарм» на работу. Сейчас требуется не отказываться, а повернуть мою специализацию в правильное русло.

– Но ваш профиль в этой ситуации тоже как нельзя кстати! – убедительным тоном произнес Мирошников. – Во-первых, мне необходимо усилить охрану. Зайцев недвусмысленно дал мне понять, что своими силами мы этого не сделаем. Придется привлекать людей со стороны, то есть посторонних. Зачем мне это надо?

– Но с вами мы тоже не близкие друзья, – бросила я.

– А этого и не нужно! Но у вас, по крайней мере, проверенная репутация. У меня имеются основания доверять вам. Ну, и… Вам ведь нужны деньги?

– Деньги, конечно, нужны всем, – не стала спорить я. – Вопрос в сумме, на которую вы готовы раскошелиться, а также в спектре моих обязанностей.

– Ваша обычная дневная ставка, – пожал плечами Мирошников. – Разве этого мало?

Это было вполне достаточно, учитывая, что дополнительно я получу оплату от Озерова. Правда, и обязательства мои при этом возрастают, но тут уж выбирать не приходится. Двойную ставку следует отработать на «пять». Но я не спешила с ответом, пока мы абсолютно все не обговорили с предельной четкостью.

– То есть вы собираетесь представить меня как нового охранника? – спросила я директора объединения.

– Ни в коем случае! – резко возразил он. – Об этом не может быть и речи. Вы должны находиться на предприятии, выразимся так, инкогнито! Ваша главная задача – слежка. Наблюдать, анализировать, делать выводы и обо всем – абсолютно обо всем, Евгения Максимовна! – докладывать мне. Я хочу знать все, что происходит за моей спиной.

– А вы уверены, что за вашей спиной что-то не то творится?

– Я думаю, у нас происходит… утечка информации, – несколько оживившийся было Мирошников вновь помрачнел. – И вам нужно выяснить, кто ее сливает и кому. Хотя главное – кто? Поэтому мне и нужен свой человек, грамотный, успешно влившийся в коллектив. Я не верю никому! Вы заметили, что наш разговор ведется без свидетелей? Так вот, никто в объединении не в курсе, с какой целью вы здесь находитесь.

– Так-таки и никто? А Ковалев, а Зайцев? – спросила я. – Они оба прекрасно осведомлены о том, кто я такая.

– Они – да, – согласился Мирошников. – Но тут уж ничего не поделаешь. Но им я сказал, что вы будете лишь обеспечивать охрану предприятия. И ни слова о наблюдении, подслушивании и слежке. Увы, в такой ситуации приходится шифроваться даже от своих ближайших коллег.

– Значит, мне и подслушивать придется, – скорее самой себе сказала я, прикидывая в уме, где и как лучше разместить соответствующую аппаратуру.

– А как же без этого? Это ведь часть вашей профессии, какие же тут возможны морально-этические переживания?

– Я вовсе не парюсь по этому поводу, расслабьтесь, – усмехнулась я.

– Вы будете свободно передвигаться по территории объединения, подходить к сотрудникам и задавать им интересующие вас вопросы.

– А в качестве кого меня им представите, чтобы я так беспрепятственно могла шататься по помещению и приставать ко всем со своими вопросами? – посмотрела я на Мирошникова.

– Я представлю вас как молодого специалиста, лаборанта. Вы молоды и абсолютно неопытны. Поэтому любые ваши вопросы не противопоказаны, даже напротив – они приветствуются. Попутно расспросите людей и о других вещах… Ну не мне же вас учить, в конце концов, как строить беседу, чтобы выведать нужные сведения? – несколько раздраженно развел руками Мирошников, видимо, имевший весьма специфические представления об особенностях моей профессии. – У вас есть глаза, уши, язык и техника. Этого набора, я считаю, вполне достаточно для сбора информации.

– И долго будет продолжаться моя… скажем так, миссия?

– Столько, сколько потребуется, – заявил Геннадий Владиленович. – По крайней мере, до тех пор, пока образцы не будут синтезированы и превращены в лекарство и не начнется массовое производство препарата. Дальше я уже позабочусь об охране… в другой форме. Ну или до тех пор, пока вы не обнаружите предателя и не обезвредите его.