Вдова аятоллы - де Вилье Жерар

— Ты все равно остаешься блестящей женщиной, — сказал Малко.

— Блестящей! — воскликнула Шарнилар.

Она сорвала свою повязку, схватила «беретту» и подошла к нему.

— Ну что ж! Тогда целуй меня сейчас же и не закрывай глаза, или я убью тебя!

Она ткнула стволом пистолета ему в бок, прижавшись к нему с поднятым лицом. Малко поцеловал ее. Губы ее были сухие и горячие. Он не знал, сможет ли принять вызов. Он снял полотенце, обернутое вокруг ее бедер, и почувствовал теплоту кожи. Малко стал ласкать ее грудь и спину, продолжая целовать. Шарнилар оставалась каменной в его объятиях. Наконец она оживилась немного, ее тело стало более гибким. Когда он увлек ее к постели, то по-настоящему испытывал к ней страсть. Двумя руками Шарнилар схватила его голову и отодвинулась. Ее единственный глаз пылал огнем.

— Дай мне насладиться. Очень сильно! — сказала она.

Даже глядя на нее, он не ощутил, что у него пропадает желание. Он неистовствовал, опускаясь и поднимаясь в предложенном ему чреве. Она съежилась, согнув колени, а он молотил ее, как кузнец наковальню, пока не взорвался в ней с радостным ревом. Она оставалась в его объятиях и тихо плакала. Спустя некоторое время она прошептала:

— Первый раз я занимаюсь любовью с мужчиной без повязки.

Они еще долго лежали обнявшись, слушая плеск волн о корпус яхты. Малко не мог не думать о чудовищной драме, разыгравшейся недавно. Он почувствовал, как постепенно она расслабляется и ее настороженность тает под влиянием усталости, алкоголя и любви. Он тихо спросил:

— Ты, по крайней мере, узнала что-нибудь?

— Да, кое-что интересное, — медленно ответила она. — Теперь я знаю, что ты мне не солгал...

— То есть?

— Это были не американцы.

В каюте долго был слышен только шорох волн за бортом. Ужасное обращение с иранцем, по крайней мере, оказалось небесполезным. Малко ждал продолжения. Шарнилар была не такой женщиной, которая могла поддаться нажиму. Но он приехал сюда не для того, чтобы завести с ней любовный роман, а для того, чтобы выведать сведения, в которых нуждалось ЦРУ. Поскольку она ничего больше не говорила, он спросил:

— А ты знаешь, кто это был? Иранцы?

— Да, — сказала она. — Я ошиблась. Они действительно хотели меня вчера убить. Это не было попыткой устрашения. Поэтому у меня есть к тебе предложение.

Глава 11

Малко затаил дыхание. Поистине все женщины чувствительны к одним и тем же аргументам. Если бы он не смог заниматься любовью с Шарнилар, снявшей свою повязку, она могла бы его убить. Успокоившись относительно своего "я", она склонна была теперь оказать ему доверие.

— Объясни, что ты имеешь в виду? — спросил он с некоторым недоверием.

Шарнилар явно не хотела открывать всей правды.

— Они хотели убить меня вчера вечером. Тот негодяй сказал мне это. Именно он стрелял из винтовки.

— Почему же они тогда вернулись?

— Их главарь засомневался. Он хотел проверить.

— Я думал, что иранцы пытались тебя запугать, — заметил Малко. — Если ты умрешь, то это ничего им не даст. Они не получат ни денег, ни документов.

Шарнилар зажгла сигарету, прежде чем ответить.

— Им плевать на деньги. Это для них пустой звук. Сколько есть других иранцев, которые замешаны в хищениях. Их волнует документы. Те, кто командует этими убийцами, изменили свое мнение. Им известно, что только я одна имею доступ к сейфу, где хранятся документы, которые они хотели бы заполучить. Значит, если я исчезну, то эти бумаги навсегда останутся в банке. Они надеялись, что я уступлю после истории на Гудзон-стрит, но теперь они знают, что у них ничего не вышло.

— А каковы инструкции банку на тот случай, если ты исчезнешь?

— Я попросила в этом случае обнародовать документы. Но я знаю швейцарцев. Они не захотят ссориться с Ираном и воспользуются какими-нибудь юридическими уловками, чтобы ничего не делать или уничтожить эти бумаги. Именно этого мои преследователи и добиваются. Поэтому вот что я решила. Мой банк в Цюрихе использует сверхсложную систему защиты своих вкладчиков. Я объясню тебе, как она действует.

Шарнилар встала и достала из ящика стола бело-синюю пластиковую карточку размером с кредитную. В ее верхнем левом углу была укреплена позолоченная наклейка с надписью «Clematic CPS».

— Вот что иранцы хотят заполучить от меня, — сказала Шарнилар. — Эта карточка — ключ. Достаточно ее вставить в щель на моем сейфе — и дверца откроется.

Шарнилар на минуту замолкла и продолжала:

— Так они думают, по крайней мере. Но даже если она окажется в чужих руках, это все равно ничего не изменит. Ты видишь эту золотистую наклейку?

— Да.

— Это микрокомпьютер, где содержатся ответы на пятьдесят касающихся меня вопросов. Я отобрала их с программистом, приготовившим эту карточку. Когда ты вставляешь ее в щель, то включаешь «материнский» компьютер. Он тотчас же задает серию вопросов на контрольном экране... Только я знаю ответы. Если вы отвечаете неправильно, сейф не откроется, а компьютер немедленно посылает сигнал тревоги в службу безопасности.

— Так в чем же заключается твоя идея?

— Есть две абсолютно одинаковые карточки на тот случай, если одна потеряется или испортится. Если ты согласен, я сообщу тем, кто меня преследует, что я передала тебе одну из них. Если меня убьют, ты сможешь воспользоваться ею, чтобы открыть мой сейф.

— Значит, ты хочешь оформить страховку на случай смерти, — констатировал с улыбкой Малко.

Шарнилар кивнула головой.

— Я подумала, что это входит в твою миссию. Полагаю, что у тебя защита более эффективная, чем у меня.

Солнце уже поднялось, и его свет заливал каюту. Малко увидел в зеркале свое отражение: выглядел он далеко не блестяще. Сильная усталость смыкала его веки. У него была теперь только одна мысль — уснуть.

— Хорошо, — сказал он, — я согласен. Остается только, чтобы ты мне рассказала о тех сведениях, которые заложила в компьютер.

Шарнилар бросила на него странный взгляд, словно он обратился к ней с неуместной просьбой.

— Я не сказала, что дарю тебе мои секреты, — заметила она. — Я предложила только разделить со мной риск, которому я подвергаюсь.

Это был дьявольский ход. Тихий ангел пролетел и удалился, волоча крылья, потрясенный таким цинизмом. Вся усталость Малко улетучилась, и он запротестовал:

— Ты смеешься надо мной! Какой тут интерес для тех, на кого я работаю? Все карты остаются в твоих руках.

Она слегка улыбнулась.

— Разумеется. Так какой же будет твой ответ?

— Если я скажу «да», что произойдет потом?

Шарнилар взглянула на иллюминатор и проговорила устало:

— Не знаю. Нужно выиграть время. Вся эта история — сплошной кошмар. Если ты найдешь решение, которое обеспечит мне безопасность, я отдам тебе эти документы. Мне плевать на них. Я хочу только жить.

И пользоваться двумястами сорока миллионами долларов...

— А если я скажу «нет» — что тогда?

— Я продолжу путешествие одна и попробую выпутаться сама.

Малко задумался. Единственным выигрышем здесь было — завоевать доверие Шарнилар. В надежде, что в конце концов из этого что-либо может получиться. Еще раз он должен был сыграть роль козла отпущения...

— Я согласен, — сказал он.

Шарнилар устало и мягко улыбнулась. Наклонившись к Малко, она положила на минуту голову ему на плечо.

— Я ожидала этого от тебя. Спасибо.

Почти сразу же она выпрямилась и вызвала по внутреннему телефону капитанский мостик:

— Поднимайте якорь, — приказала она капитану. — Идем в Шарлотту-Амалию. И сделайте все необходимое, чтобы мы смогли сбросить в море тело, которое находится в машинном зале.

Капитану придется еще долго вспоминать этот рейс. Шарнилар потянулась.

— Я думаю, мне надо немного поспать. Я больше не выдерживаю...

Она постарела лет на десять. Малко поднялся. Ему тоже нужен был сон и литр кофе, чтобы начать новый день. Какие сюрпризы принесет он?