Вид с Лубянки - Олег Калугин

1. В соответствии со статьей 17 Закона СССР "О статусе народного депутата СССР" назначить депутатское расследование по проверке соответствия законам СССР инструкций и указаний, действующих в системе КГБ СССР, в этих целях образовать специальную депутатскую комиссию.

2. Предложить председателю КГБ СССР оказать необходимое содействие в проведении расследования, представить необходимые для объективного изучения вопроса сведения и документы.

3. В ходе расследования считаем целесообразным изучить следующие аспекты деятельности КГБ СССР:

а) о бюджете комитета — статьи расходов, кем и как рассматривается и утверждается бюджет;

б) о штатах комитета — целесообразность существующих структур, перспективы сокращения;

в) о реальной подчиненности комитета — структура принятия решений в центре и на местах, кто является потребителем информации, какова роль руководства КПСС;

г) информация о конкретных направлениях деятельности комитета:

— насколько соответствует действительности утверждение генерала Калугина о существовании в нашей стране политического сыска, несовместимого с принципами демократического государства;

— по чьим указаниям проводится прослушивание телефонных разговоров и используется специальная техника;

— характеристика предыдущей деятельности 5-го и 9-го управлений КГБ СССР;

— существует ли сегодня практика физического устранения политических противников;

— используется ли органами КГБ метод дезинформации через средства массовой информации;

— деятельность комитета в отношении оппозиционных партий, общественных организаций, стачечных комитетов — внедрение и вербовка агентуры, дискредитация и т. д.;

— соответствие деятельности международным нормам прав человека — ведение слежки, досье и т. д.

Просим внести вопрос о проведении парламентского расследования и создании специальной комиссии по данному вопросу в повестку IV сессии Верховного Совета СССР.

Народные депутаты СССР от ВЛКСМ:

А. Плотников, А. Казарин, Я. Денисов, А. — Сапрыкин, Ю. Чемоданов, Б. Мухаметжанов, М Прусак, Э. Мамедов, В. Губин, К. Гежин, О. Осокина, А. Колодезников, А. Трубин, А. Шаронов

НЕ ПЕРЕХОДИТЬ НА ЛИЧНОСТИ

Не считаю для себя этичным вступать в дискуссию на том уровне и в том духе, которые заданы Центром общественных связей КГБ. Переход на личности не лучший способ разрешения принципиальных споров. Но поскольку против меня выдвинут ряд конкретных обвинений, то, видимо, нужно объясниться. Тем более что руководство КГБ считает возможным публично осуждать детали некоторых оперативных дел, к которым я имел отношение.

За время моей работы в качестве начальника внешней контрразведки (1973–1980 гг.) ни одного агента из числа сотрудников ЦРУ советская разведка не имела. Поэтому что-либо терять по причине моих "некомпетентных, самонадеянных действий" было невозможно. Дальше. Прозрачный намек в мой адрес о "далеко не безобидной утечке информации". Давайте называть вещи своими именами. С 1960 по 1980 год на Запад сбежали трое сотрудников КГБ. А с 1980 изменили Родине около 20 человек (последний беглец ушел в Бельгию весной этого года). Таким образом, можно смело говорить не об утечке информации, а о передаче и продаже на Запад большинства секретов советской разведки, полном провале огромного числа агентурных сетей. Но все это тщательно скрывается от общественности.

В том же сообщении Центра общественных связей упоминается ученый (почему-то в кавычках) К., чью виновность в спекуляции валютой и антиквариатом я якобы собственноручно подтверждаю. С К. я познакомился еще в США. Опасаясь преследований, он в 1964 году выехал в СССР, оказал немалую помощь советским специалистам в создании современных видов ракетного топлива. Но, столкнувшись с безобразиями в нашей стране, начал высказывать диссидентские настроения, в связи с чем попал в поле зрения Московского УКГБ. Не понимая, как ученый (он русского происхождения) мог добровольно вернуться в Союз, московские чекисты заподозрили неладное и стали изучать его как шпиона. ЦРУ. Доказать ничего не удалось. Тогда решили подставить ему агента-провокатора, специалиста по валютным сделкам. Во время осуществления сделки К. был арестован и осужден на 7 лет. Чувствуя моральную ответственность за человека, по моей вине вернувшегося на негостеприимную Родину, я написал записку Андропову с просьбой пересмотреть дело, просил об этом и в личном разговоре. Безуспешно. Сейчас К. на свободе, он может и сам рассказать свою историю.

И последнее, о "гатчинском деле". Тогда по обвинению во взяточничестве в партийном и советском аппарате было арестовано около 40 человек. Дело велось совместно с облпрокуратурой и ГУВД. Ни один из арестованных не предъявлял претензий по процедуре следствия. Прокурор области и обком КПСС высоко отзывались о дружной работе правоохранительных органов. До тех пор, пока не появились показания на высокий уровень взяточничества в исполкоме Ленсовета и обкоме партии. Дело по указанию обкома было прекращено, в связи с чем я направил протест в адрес Генерального прокурора СССР и КПК при ЦК КПСС. Никто по линии КГБ наказан, тем более "строго", как это сейчас утверждается, не был.

Таковы реальные обстоятельства тех дел, которыми руководство КГБ решило проиллюстрировать всю степень неприглядности моей личности. Я только не понимаю, какое отношение они имеют к тем вопросам политической и организационной перестройки КГБ, которые я поднимаю в своих публичных выступлениях.

О. Калугин

ЖИТЬ НЕ ПО ЛЖИ

("Аргументы и фалы", N0 27, 1990 г.)

4 июля 1979 г. генерал-майор КГБ Олег Данилович Калугин доложил руководству стенограмму своей беседы с заключенным К. Вот ее фрагменты:

О.Д. Что тебя привело к уголовщине?

К. Только за дачу надо было 30 тысяч. Срочно продавал один еврей, который собирался в Израиль. А у нас было только 7 тысяч. Надо было скорее достать деньги… Я не знал, что продавать доллары противозаконно…

О.Д. Но, насколько я знаю, ты этой куплей-продажей занимался и до 77-го года? Мне, честно говоря, просто не верилось, когда мне сказали, что тебя посадили за уголовное дело, связанное с валютной спекуляцией.

Этот документ О.Д.Калугин не только заверил своей подписью, но и в отдельном отчете о встрече с К. написал:

"Вокруг него появились знакомые из числа армян и евреев, интересовавшиеся его долларами. Постепенно он вовлекся в куплю-продажу антикварных изделий, начал продавать доллары… "То, что меня осудили, — сказал К., — это правильно".