Ты моя судьба - Пола Сангер

Темные глаза брюнетки оглядели Мейбел, собаку, коробку на полу, насос, одеяла и простыни, лежащие на кушетке, и остановились на Джереми.

— Привет, Джереми, — сказала она. — Напомни, чтобы я купила вам в качестве свадебного подарка фартук. Боюсь, это произойдет еще нескоро, но, думаю, это самая удобная вещь, которую можно вам подарить, — надел и все. — Она протянула Мейбел руку. — Я Лорин Финли. А вы, должно быть, его малышка-жена?

8

Мейбел всегда считала рассказы о том, как перед глазами тонущего мгновенной вспышкой проходит вся его жизнь, сильным преувеличением. Но теперь она убедилась: именно так и бывает. Потому что за ту долю секунды, что она держала в своей руке наманикюренную ручку Лорин Финли, она увидела не только свое прошлое, но и будущее. И эта картинка Мейбел не понравилась. У нее появилось отвратительное ощущение, будто пять миллионов сказали ей «прощай» и взмахнули крылышками.

Но это мы еще посмотрим! — тут же вскинулась Мейбел. По крайней мере, без борьбы я не сдамся.

Она пожала протянутую руку.

— Рада с вами познакомиться. Я — Мейбел Палмер. — Ее голос стал чуть более хриплым, чем обычно, но она успокоила себя тем, что ее голоса Лорин Финли до этой встречи не слышала.

Искусно выщипанные брови Лорин выгнулись дугой.

— Палмер? Не Стейтон?

Разве в наше время обязательно брать фамилию мужа? — могла бы задать встречный вопрос Мейбел, но промолчала. При данных обстоятельствах затевать какие-либо дискуссии, всегда грозящие дополнительными вопросами, было опасно. Если Лорин не поверит этому спектаклю…

— Мейбел до кончиков ногтей феминистка, — пришел ей на помощь Джереми. — Такие вещи, как фамилии, независимость и работа, для нее самое главное в жизни.

— И, кажется, она даже не носит обручального кольца, — заметила Лорин.

Мейбел машинально бросила взгляд на свою левую руку.

— Вот почему я и отказываюсь от своего бизнеса, — воспользовался ситуацией Джереми, — раз гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.

Лорин улыбнулась ему. Точнее было бы сказать, подумала Мейбел, продемонстрировав отлично сделанные зубы, потому что на ее лице не было и намека на улыбку.

— Как странно, Джереми, что раньше вы никогда не упоминали об этой особой причине.

Джереми широко улыбнулся.

— Не стану же я кричать на всех перекрестках о мельчайших подробностях личной жизни! Я просто хочу продать свой бизнес, Лорин. И вряд ли вы ожидали, что я стану говорить о своих проблемах, пока вы не предложили его купить.

— Еще ничего не подписано, — напомнила она.

Джереми пожал плечами.

— Сделка, можно сказать, заключена. Остается обсудить отдельные детали. Вот почему я решил, что нет смысла откладывать больше свой приезд сюда.

— Потому что ваша жена именно сейчас нуждается в вас, — бросила Лорин.

Мейбел решила, что пора вмешаться.

— Вы правы. Он мне нужен. И сейчас особенно.

Жестом собственника она положила свою руку на руку Джереми, тот в ответ улыбнулся нежной, ласковой улыбкой. И, хотя Мейбел знала, что это всего лишь представление, приятное тепло разлилось по всему ее телу.

— Но если ваша жена так самодостаточна, то почему она в вас нуждается? — продолжала расспросы Лорин.

Ее большие яркие глаза снова — более внимательно — оглядели Мейбел, затем осмотрели гостиную и даже примыкающую к дому территорию, ту часть, что можно было разглядеть в открытую дверь.

— Я думал, вам не нужно это объяснять, Лорин, — мягко проговорил Джереми.

Что-то в его тоне мгновенно изгнало теплоту, которой полнилось тело Мейбел, заменив ее холодными злыми мурашками. Фраза Джереми прозвучала так, словно эта женщина должна была знать, что он может ей объяснить, а что она обязана знать сама. Но ведь Джереми сказал, что у него не было с Лорин любовных свиданий. Неужели он все-таки спал с этой бизнес-леди?

— Разумеется, — сказала Лорин. — Хотя с другой стороны… — Она указала на кровать Мейбел, видневшуюся через открытую дверь спальни, и покосилась на коробку с матрасом, лежащим посреди гостиной. — У вас, кажется, весьма подходящая для двоих кровать. А теперь и еще одна, явно новая покупка в доме.

— О, это… — Мейбел запнулась, тщетно пытаясь придумать объяснение.

— Совсем как Джереми, — спокойно продолжала Лорин. — Похоже, он тоже новехонькое приобретение. Очень интересно.

Уголком глаза Мейбел заметила какое-то быстрое движение в углу гостиной. У нее совсем вылетело из головы, что, когда она открыла дверь, ожидая увидеть хозяина собаки, животное моментально проскользнуло в дом.

— А, этот надувной матрац… Он предназначен для собаки, — нашлась, наконец, Мейбел.

— Мейбел не очень хорошо себя чувствует, — вступил в разговор Джереми, — поэтому, чтобы дать ей возможность как следует отдохнуть…

Лорин перевела взгляд с одного на другого, потом посмотрела на собаку.

— Хм, мне приходилось слышать о мужьях, которых отсылают в собачью конуру, — пробормотала она, — но не в собачью постель. Кстати, чье это животное?

— Наше, — твердо сказал Джереми.

— Понимаю. Бог мой, Джереми, вы стремительно врастаете в домашнюю жизнь. Жена и собака.

Собака, как будто чувствуя, что речь идет о ней, протиснулась между Джереми и Мейбел, испустила тяжелый вздох и ткнулась головой в бедро Мейбел, снова едва не опрокинув ее.

Джереми схватил собаку за ошейник и потащил к двери. Он открыл дверь, чтобы выдворить псину, как раз в тот момент, когда Верджи, стоявшая на крыльце, собиралась нажать на кнопку звонка.

Верджи открыла рот, собираясь что-то сказать, и Мейбел затрепетала: от Верджи можно было ожидать чего угодно. Она быстро проскользнула за спиной Джереми и, чуть ли не сбив Верджи с ног, плотно закрыла за собой дверь. Джереми выругался, собака взвыла.

Мейбел приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы собака могла выскочить. Та ухмыльнулась ей всей пастью и пристроилась на ее ногах.

Мейбел взглянула на Верджи.

— Что ты здесь делаешь? Я думала, ты уже отмечаешь свою годовщину.

— Я бы и отмечала, то есть мы совсем собрались отмечать, но у нас проблема.

Верджи указала пальцем через плечо, и Мейбел увидела девочку лет тринадцати-четырнадцати, стоящую за Верджи в тени олеандров, растущих недалеко от террасы.

— Нет-нет, ничего страшного, — поспешно принялась объяснять Верджи, — простое недоразумение. Санди приехала на олимпиаду, но она не может спать вместе со всеми детьми.

— Но почему?

Девочка вышла из своего укрытия и приблизилась.

— Причина совершенно смешная, — сказала она. — Я астматик, и моя мама боится, что у меня будет приступ. Она настояла, чтобы за мной присматривал кто-нибудь из взрослых. Смешно, потому что дома я сама слежу за своими лекарствами.