Управление мировоззрением. Подлинные и мнимые ценности русского народа - Виктор Белов

Совсем иначе обстоит дело с отделением «плохих» свобод от «хороших» в либерализме. Либерализм с самого начала своей активной деятельности категорически отказался от включения элементов сакральности в возводимое им здание нового гражданского общества, заменив их здравым смыслом и конкретной пользой.

«Чтобы овладеть истинными основами морали, людям не нужны ни богословие, ни господне откровение, ни бог; для этого достаточен лишь здравый смысл. Достаточно людям посмотреть на самих себя, подумать над своей собственной природой, взвесить свои ощутимые интересы, разобраться в конечной цели существования общества в целом и каждой составляющей это последнее частицы в отдельности – и они сумеют без труда убедиться, что добродетель выгодна для них, а порок невыгоден».

И хотя Гольбах и его коллеги, романтики Просвещения, еще как-то, на словах, различали понятия порока и добродетели, но именно они сделали первый и главный шаг в пропасть безнравственности, когда напрямую связали мораль человека с его интересами и его выгодой. Вся остальная словесная эквилибристика по поводу неизбежности признания каждым индивидом выгоды добродетели не имела никакого ни морального, ни практического значения. Выбросив за ненадобностью совесть, исправно служившую до той поры именно в качестве главного инструмента для отделения порока от добродетели, просветители уже в XVIII столетии перешли Рубикон нравственных, табуированных установок традиционализма и оставили человечество без надежных навигационных приборов, способных формировать устойчивый моральный облик свободного человека. Этот переход означал, что отныне все важнейшие опоры прошлого традиционного общества должны были быть подвергнуты ревизии на предмет подтверждения их реальной значимости в практической жизни, или хотя бы их реального существования в природе. Такое подтверждение, по мнению либералов, могло дать только рациональное научное знание. Результаты исследований либерально настроенных энтузиастов-ученых, освобожденных от совести, не заставили себя ждать. Уже пару десятилетий спустя понятие «добродетель», например, существенно трансформировалось.

«Таким образом, наша добродетель должна заключаться в том, чтобы извлечь наибольшую сумму счастья из того материала, который предоставлен Богом в наше распоряжение. Присущие нам наклонности сами по себе всегда хороши, злоупотребление же ими распознается только в последствиях, на которые вследствие этого мы должны обращать постоянное внимание и сообразовать свои действия с полученными выводами».

Отличная практическая рекомендация – пьянство само по себе не грех, а совсем напротив, является благом и добродетелью, поскольку все наши наклонности a priori всегда хороши, единственная просьба – не злоупотреблять, чтобы голова назавтра не болела. При таком подходе к решению нравственных проблем, как и следовало ожидать, понятиям греха и совести, как не сумевшим доказать свое существование в материальном мире, в ценностном ряду нового общества места не нашлось. Их заменили понятия полезности и права. Отныне общество должно было руководствоваться и направляться не внутренними стройными непротиворечивыми духовными установками и ценностями каждой отдельной личности, существовавшими «от века», а некими многочисленными, зачастую весьма расплывчатыми правилами, сформулированными на основе достижений рациональной науки и принятыми от имени общества особой группой людей. Причем право на трактовку этих правил монопольно передавалось особой касте – юристам, которые в новом обществе стали играть роль духовенства, точно также монопольно трактовавшего Священное Писание в прежнем обществе. Мораль и справедливость в юридических оценках и процедурах, узаконивших новый набор ценностей, перестали играть какую-либо заметную роль, уступив место схоластике, казуистике, крючкотворству. Более того, неумолимая логика развития либерально-рыночного права, в конечном счете, привела к тому, что при вынесении судебных вердиктов решающую роль стали играть деньги, а вовсе не мораль и справедливость. Это и понятно – в рыночном обществе, где мерилом всего является монета, иначе и быть не могло.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Высшее благо (лат.)

2

Духовно (лат.)

3

Последнее прибежище (лат.)

4

Карл Маркс «Критика Готской программы».

5

Николай Некрасов «Железная дорога».

6

Der Deutsche Reichstag — немецкий Рейхстаг (пер с нем.).

7

Mein Kampf – «Моя борьба» (пер. с нем.)

8

«Да, мы сумеем!» (пер. с англ.) – из предвыборных речей президента США Барака Обамы