Прикосновение полуночи - Лара Эдриан

- Если меня что-то и пугает, когда дело касается тебя, - тихо призналась она, - так это то, как сильно я нуждаюсь в том, чтобы чувствовать твои объятия, как сейчас. Ты заставляешь меня чувствовать себя в безопасности, Гидеон. Ты заставляешь меня думать, что ничто плохое не сможет коснуться меня, пока я с тобой.

- Не сможет. Я не позволю. Так долго, пока я дышу. – его голос был громовым, глубоким и громким. – Ты всегда будешь в безопасности, Саванна. Я клянусь своей жизнью.

Она улыбнулась от его неистовой клятвы. – Сказано, словно одним из благородных рыцарей Артура. У меня никогда не было своего собственного героя.

Он выплюнул низкое, приглушенное проклятие. – Нет, не благородный. И безусловно не чей-то герой. Просто кто-то, кому ты не безразлична. Человек, который хочет, чтобы ты всегда была в безопасности. Человек, который хочет, чтобы ты нашла счастье, которого заслуживаешь. Человек, который хочет…о, черт. – его взгляд горел, когда он смотрел на нее. – Я человек, который хочет чертовски многого, в то время как тебя терзает беспокойство.

Саванна наблюдала как напряжение играло на его острых скулах и на широкой линии рта. Оно усилилось, когда его горячий взгляд встретился с ее решительным взглядом. – Чего ты хочешь, Гидеон?

Его жгучие глаза впились в нее и когда он начал говорить, его ответ больше походил на гортанное, почти животное рычание. – Я хочу это. – сказал он и притянул ее ближе в свои объятия, малейшим движением мышц, которые держали ее как в клетке. Его сила текла по телу едва сдерживаясь, его пульс отдавался на ее коже везде, где их тела соприкасались.

- И это. – он нежно прошелся подушечками пальцев по ее лицу, затем его большой палец скользнул по ее нижней губе. Опустив свою голову к ее, он приблизился к ней, пока между ними не осталось расстояния даже для вдоха. – И я хочу это.

Он поцеловал ее.

Не та неспешная встреча их губ, как той ночью, а жадный поцелуй, смявший ее рот без стеснений. Его язык проталкивался мимо зубов с лихорадочной настойчивостью. Он что-то неразборчиво прорычал, когда прижал ее к себе, быстро, тяжело и горячо дыша напротив ее лица.

Его рот пожирал ее. Он выпивал ее с такой свирепостью, что это и поражало, и распаляло ее.

Гидеон сжал ее еще сильнее. Его возбуждение было очевидным. Его твердое, крепкое соседство взывало к ее самым первобытным инстинктам. Тело Саванны отвечало, желание теплом разлилось по ней. Она застонала, когда поцелуй Гидеона углубился. Наполненный страстью и таким явным желанием, он забирал дыхание из ее легких.

Он взял ее затылок в свою большую руку. Его пальцы горели, окутывая ее шею, оставляя обжигающие следы на ее коже.

Его поцелуй также принадлежал и ей.

Ее пульс бился повсюду, где он дотрагивался до нее. Рык заполнил ее уши, когда его губы и язык пожирали ее. Она подалась к нему, встречая его язык своим и проталкивая его глубже. Наслаждение грохотало в нем как гром, вибрируя около ее груди и живота.

Саванна выгнулась ему навстречу, когда его свободная рука нашла край ее свитера и проскользнула внутрь. Его жесткие, горячие пальцы пробежались по ее ребрам и по тонкому кружеву ее лифчика. Она застонала от удовольствия, когда он начал сминать ее грудь и продолжать сеять хаос в ее ощущениях от его поцелуя.

- Я хочу обладать тобой, Саванна. – прохрипел он ей в губы, затаив дыхание. – Боже…Я никогда так сильно не хотел кого-то, как тебя. Я хочу тебя. Всю тебя.

Он не стал ждать разрешения. Сняв с нее свитер и лифчик, он отбросил их в сторону и наклонился, чтобы ласкать ее грудь теплом своего рта. Ее соски набухли и затвердели от его прикосновений. Она стала влажной от желания, которое разлилось по ее телу огненной лавой от каждого движения его рта.

Она потянулась к молнии на штанах его униформы и почувствовала стальную выпуклость его члена, который набухал еще больше под ее ладонью и пальцами. Он был грубой силой в ее руке, которая пульсировала от плотской потребности.

Она тоже была крайне возбуждена. Снедаемая тем же желанием, той же необходимостью почувствовать его сильное тело на ней, внутри нее. Она схватила его член через ткань, и Гидеон оторвался от ее груди с резким рычанием. Спускаясь ниже, он целовал нисходящую тропу огня от ребер к животу, спускаясь на корточки перед ней. Затем его рот опустился ниже, дразня ее чувствительную кожу над обтягивающими джинсами с низкой талией.

- Да, Гидеон. – она задыхалась, дрожа от ощущений. Ее слова были не более, чем выдыхаемые звуки. – О, Боже, да. Мне тоже это нужно. Ты нужен мне сейчас.

Она сделала неглубокий вдох, когда он расстегнул кнопки и стянул джинсы и трусики вниз, одним быстрым, уверенным движением. Холодный воздух ударил ее по бедрам и по обнаженной копне кудрей между ними. Мгновение спустя там стало тепло, когда Гидеон прижался к ее влагалищу и целовал это самое сокровенное место.

Она опустила руки ему на плечи, сдерживаясь изо всех сил, когда его рот сомкнулся на ее плоти. Его язык проникал в ее интимные складочки, такие влажные и горячие, превосходные. Он ласкал ее, взяв упругую жемчужину между зубами, играя с ней, проводя своим языком по ее плоти и заставляя стонать от приближающегося удовольствия.

- Ты такая сладкая, Саванна. – сказал он ей между двумя эротическими, чувственными поцелуями. – Я хочу тебя съесть. Облизать каждый сладкий дюйм твоей кожи. Слышать, как ты выкрикиваешь мое имя.

«О, Боже, это не займет много времени», подумала она, закрыв глаза и откинув голову назад, когда он схватил ее за аппетитные задние полушария и уткнулся лицом между ее расставленных ног. Он дразнил ее клитор своим ртом. Подвергал мучениям, когда нежно расправлял ее набухшие, влажные лепестки кончиками пальцев, которые блестели от соков ее тела.

- Такая тугая. – пробормотал он, медленно проникая в нее одним пальцем. Ее тело прильнуло к нему мгновенно, жадно. Ее бедра вздрагивали, когда он прижимался к ней и работал своим пальцем внутри нее. – Боже, Саванна…Я знал, что ты необычная, но черт возьми. Я не был готов к такому. Ты так сладко отвечаешь мне. Это так чертовски прекрасно.

Она застонала от его чувственной похвалы – единственный ответ, который она могла дать, пока ее кровь лихорадочно текла по венам, заставляя каждое нервное окончание гореть в огне.