Щедрое сердце - Шантель Шоу

– Это неприлично, – сдавленно произнесла она. Сальваторе наклонил голову, и рядом с ее ухом раздался его негромкий смех.

– Может, и нет, зато доставляет удовольствие нам обоим. Расслабься, cara, ты очень напряжена.

– Вы хотели поговорить о Рози, – с отчаянием напомнила она. – Ее уверенность в себе растет день ото дня, но очень важно, чтобы вы продолжали присутствовать на логопедических сеансах и поддерживали ее. Вы самый важный человек в ее жизни, – мягко добавила Дарси. – Рози обожает вас.

Он резко убрал руки.

– Сомневаюсь, что она будет обожать меня, узнав, что я – причина того, что она растет без матери. Имеешь ли ты представление о том, каково мне чувствовать, что я лишил свою дочь матери? – с хрипотцой в голосе спросил Сальваторе. – Иногда я думаю… – Он оборвал себя.

– Иногда вы думаете что?

– Может, я виноват и в том, что она глухая? Мне известно, что причина, вызвавшая глухоту, – ушная инфекция, но что, если к этому прибавилась травма из-за потери матери?

– Вы читали заключение врача. Это называется нейросенсорной тугоухостью. Возможно, Рози незначительно страдала этим при рождении, но ушная инфекция, которую она перенесла в год, вызвала дальнейшее ухудшение, в результате чего девочка оглохла. Поверьте, смерть ее матери никак не могла повлиять на потерю слуха. – Дарси помолчала. – Я не знаю, почему произошла та авария, но не сомневаюсь, что вы не стали бы ставить жизнь Адрианы под угрозу.

Сальваторе покачал головой:

– Нас выбросило из машины, а это значит, что мы не были пристегнуты. Не могу не спрашивать себя, почему я не пристегнулся в ту ночь и почему не настоял, чтобы пристегнулась Адриана, тем более что мы ехали с открытым верхом.

Сальваторе закрыл глаза, и его голову прострелила боль. Неожиданно в мозгу появились обрывки воспоминаний.

Он видел крутой поворот впереди. Он чувствовал, как ветер ерошит его волосы. Машина ехала слишком быстро. Он ощутил страх. Он должен повернуть руль и направить машину подальше от обрыва. Но его руки не на руле. Он не контролирует ситуацию, а сейчас уже слишком поздно…

– Сальваторе? – вырвал его из прошлого голос Дарси. – Что случилось? У вас опять мигрень?

– Нет. – Он пригладил рукой волосы. – Все в порядке.

Видения снова не имели смысла. Почему он не мог контролировать машину незадолго до катастрофы?

Сальваторе взглянул в зеленые глаза Дарси и ощутил прилив признательности.

– Спасибо, что ты успокоила меня насчет глухоты Рози. До этого я чувствовал себя виноватым, – признался он. – Отец должен защищать своего ребенка, а я считал, что причинил ей вред.

Дарси стало тяжело дышать, когда Сальваторе наклонил голову. Он коснулся своими губами ее губ. Поцелуй длился всего мгновение, но его сладость пронзила ее сердце, а от обещания чувственного экстаза Дарси задрожала.

– Рози возвращается, – тихо предупредил Сальваторе.

В его глазах Дарси прочитала сожаление, которое испытывала и сама. Глубоко вздохнув, она потянулась за солнцезащитными очками, чтобы скрыть свою растерянность.

Рози бросилась было к отцу, но затем помедлила, словно не была уверена в том, как он это воспримет. Ее осторожность отозвалась болью в душе Сальваторе. Маленькая девочка нуждается в нем, любит его. Теперь он должен показать ей, как много она для него значит.

Улыбнувшись, он раскрыл объятия. На личике Рози мелькнуло удивление, а потом она шагнула к отцу, и он крепко прижал ее к себе.

«Хочешь пойти со мной в конюшню?» – показал Сальваторе. Впервые он радовался тому, что не надо говорить, потому что к глазам его неожиданно подступили слезы. Сальваторе поспешно сглотнул, когда Рози энергично кивнула. Он взглянул на Дарси и по ее взгляду догадался, что она понимает, какие эмоции душат его.

– Я проведу еще немного времени с Рози. Встретимся в замке. Помнишь, сегодня вечером должен состояться деловой прием? Ты присоединишься ко мне, – распорядился Сальваторе, опережая протест Дарси.

Он усадил дочь на плечи и зашагал прочь.

Тропинка пролегала между бассейном и замком. Она шла по краю скалы, и с нее открывался чудесный вид. Цвет моря совпадал с лазурно-голубым цветом неба. По краям тропинки росли очаровательные розовые цветы.

Послеобеденное солнце грело плечи, и Дарси порадовалась тени, которую обеспечивала ее широкополая шляпа. Она влюблялась в Сицилию и пыталась заглушить внутренний голос, насмешливо утверждавший, что не только Сицилия пленила ее.

Думая о Сальваторе, Дарси рассеянно смотрела на мужчину, который шел чуть впереди нее. Она предположила, что он поднялся с пляжа. Мужчина оглянулся, увидел ее и стал поспешно спускаться. С этим человеком Лидия спорила в Таормине.

Дарси дошла до замка. Ее мысли переключились на предстоящий прием. Сальваторе сказал, что это будет деловой ужин для нескольких импортеров вина из Восточной Европы, которых он надеялся убедить продавать вина Кастеллано. Дарси задумалась, что ей надеть.

Она решила посоветоваться с Армондом. У нее сложились дружеские отношения с дворецким.

Армонда часто можно было найти в столовой, но, когда Дарси зашла туда, она удивилась, увидев Лидию, стоявшую у шкафа со столовым серебром.

– О, я думала, что никого нет, – раздраженно бросила Лидия. Дарси взглянула на большую сумку на полу, из которой торчала серебряная табакерка. – Я паковала кое-что из серебряной посуды, чтобы отнести профессиональному полировщику, – торопливо объяснила она. – Моя дочь любила, чтобы в замке был полный порядок, и я договорилась с Сальваторе, что возьму на себя обязанность следить за ценным антиквариатом. Адриана обожала Торре-д’Аквила.

Однако Сальваторе вспомнил, что его жена не любила замок. Дарси не сказала этого Лидии, пробормотав только:

– Я искала Армонда.

– Сегодня днем у него выходной. – Лидия затолкала табакерку в сумку и застегнула молнию. – Раньше ужина он не вернется.

Незадолго до восьми часов Дарси вошла в салон, где должны были подаваться коктейли перед ужином. Никто из гостей пока не приехал, и она надеялась, что, если Сальваторе сочтет ее платье неподходящим, у нее будет время переодеться.

Он стоял возле бара. Его внушительная фигура была затянута в черный смокинг. Сальваторе выглядел настолько сексуально, что в животе у Дарси все перевернулось.

Он молча смотрел на нее, и молчание его было красноречивым.

– Я перестаралась? – спросила Дарси. – Я не удержалась и надела вечернее платье, которое собиралась взять с собой во Францию. – Она направилась к двери. – Пойду надену что-нибудь другое.

– Не смей! – прорычал Сальваторе. С быстротой, которая была весьма удивительна, учитывая состояние его ноги, он преградил ей дорогу. – Ты выглядишь прекрасно.