Ночь оборотня - Светлана Сухомизская

– Спасибо, Алина. Если бы вы знали, как вы нужны мне. И как дороги.

Алина протянула руку к магнитофону, нажала на клавишу перемотки, недолго подержала ее прижатой и снова надавила на «пуск».

– Алина. Если бы вы знали, как вы нужны мне. И как дороги.

Открыв глаза, Алина запустила пальцы в ворох бумаг, рассыпанных вокруг папки, и достала оттуда любительский снимок: Крымов на фоне афиши, со всех сторон к нему тянутся микрофоны. Алина снова перемотала кассету.

– ..как вы нужны мне. И как дороги. Прикрыв веки, она улыбнулась и медленно поднесла фотографию к губам.

Глава 18

В ГОСТЯХ У ПРЕКРАСНОГО

Гроза еще не началась, когда за мной заехал Марк. Всполохи на горизонте не внушали мне никакого доверия, да и страхи относительно слежки еще не улеглись, поэтому я предложила Марку изменить запланированную на вечер программу и остаться дома, хотя и осознавала, что такое предложение таит в себе долю опасности: Марк мог воспринять его как мое желание перевести наши отношения в русло интимных контактов, а такого желания, несмотря на всю мою симпатию к нему, я пока не испытывала.

Но, как оказалось, у него были свои планы, и менять их он не собирался. Категорически заявив, что домой мы никогда не опоздаем, он велел мне собираться. По его словам, он недавно нашел одно чудное место – замечательное, помимо всего прочего, и тем, что там не бывает никто из его знакомых, – и это место он просто обязан показать мне, потому что я – одна из немногих людей, которые могут оценить его по достоинству. Заинтригованная, хотя и по-прежнему терзаемая неясными страхами, я подчинилась натиску Марка, хотя и попыталась припугнуть его тем, что собираюсь взять с собой здоровенный рюкзак, так как последняя маленькая сумочка пропала без вести на поле боя. Но даже перспектива тащить за мной тяжести не смутила упорного Марка.

Пока я носилась по квартире, непрестанно теряя и находя всяческие необходимые вещи, вроде носового платка, складного швейцарского ножа со множеством лезвий, дискеты со своими нетленными произведениями, которые я считала полезным все время иметь при себе, и тому подобного, Марк изучал мое жилище в медленном прогулочном темпе.

– Что смотрим? – спросил он, поднимая с кресла кассету, о которой я, честно сказать, успела забыть. – О, «Никитский бульвар». Ты любишь мелодрамы?

Едва заметная перемена в его голосе подсказала мне, что моя непривычно длинная полоса удач все еще не кончилась.

– Да нет, – стараясь говорить как можно небрежней, ответила я. – Решила еще раз полюбоваться на своего любимого актера.

– Какого? Уж не Багровского ли? Называя фамилию исполнителя второстепенной роли, он выдал себя окончательно.

– Нет. Крымова. – Я посмотрела Марку прямо в глаза и увидела, как по его лицу пробежала тень.

– Не думал я, что ты относишься к любительницам сладких мордашек, – криво усмехнувшись, сказал он.

– Вовсе нет. Я действительно считаю его хорошим актером. Сладкая мордашка тут ни при чем.

– Рад это слышать. Но ты, надеюсь, знаешь, что он вообще-то не актер, а писатель.

– Знаю, – ответила я и, помедлив, добавила:

– И хотела с ним познакомиться еще до того, как он стал сниматься в кино.

– Женщины почему-то совершенно не умеют отделять понравившиеся произведения от создателей. Им непременно надо познакомиться, – буркнул Марк.

– А ты случайно не знаком с ним? – пропуская мимо ушей его не слишком учтивое замечание, оживленно спросила я. – Ты же работаешь в издательстве и, наверное, знаешь всех знаменитых писателей!

– Во-первых, не всех. – В голосе Марка послышалось раздражение. – Во-вторых, Крымова я не знаю. И, в-третьих, даже если бы и знал, не стал бы лезть к нему со всякими глупостями. Неужели ты не понимаешь, что творческие люди, как и все остальные, имеют право на частную жизнь?

– Ладно-ладно, – примирительно сказала я. – Что толку спорить и сердиться, если ты все равно его не знаешь?

На самом-то деле я была почти на сто процентов уверена, что они с Крымовым знакомы – слишком уж бурной была реакция на обычный женский треп. А если и незнакомы – все равно Марку что-то известно. И провалиться мне на месте, если я из него не вытащу это что-то в ближайшие несколько дней.

Сев в «Фольксваген» Марка, я почти успокоилась. На улице возле моего дома не обнаружилось никого подозрительного, вспышки на горизонте могли оказаться ложной тревогой, да к тому же рядом со мной находился человек, на которого можно было положиться в минуту опасности.

– Кстати. – Меня вдруг озарило. – Ведь ты спас мне жизнь, а я так тебя за это и не отблагодарила!

– У тебя впереди еще масса времени, – улыбнулся он. – И я рад, что ты так высоко ценишь мои скромные заслуги!

Внезапно я ощутила укол совести. Человек действительно спас мне жизнь – и это при том, что перед этим получил от меня пару увесистых ударов по лицу, – относится ко мне, непонятно почему, как к родной, а я только размышляю, как бы им получше воспользоваться. Да, хороша работа детектива, нечего сказать. Но, с другой стороны, преступление, на мой взгляд, гораздо хуже.

Дорогой, пока мы болтали о какой-то малозначащей чепухе, я ломала себе голову над тем, как заставить Марка разговориться о Прошиной и их отношениях. Задача представлялась трудновыполнимой – Марк казался человеком, который не любит делиться наболевшим и разговорам о собственных проблемах предпочитает занятия, разгоняющие черные мысли. Еще того хуже, мне предстояло разузнать как можно больше о Крымове, а Марк, как стало ясно из его слов, распространяться о том, что ему известно, категорически не намерен.

Я так погрузилась в мыслительный процесс, что не заметила, как машина въехала через арку в какой-то двор и остановилась. Только когда Марк галантно вышел из машины и распахнул дверь, я поняла, что мы приехали.

А выйдя из салона во дворик, как и весь город, притихший в ожидании грозы, я увидела знакомые ручки в виде львиных голов с кольцами в зубах на знакомых белых двустворчатых дверях, знакомые готические буквы на вывеске над ними и на мгновение окаменела.

Марк привез меня в «Ступени», клуб Себастьяна и Даниеля.

Первым моим порывом было немедленно симулировать приступ стенокардии, аппендицита, эпилепсии, словом, чего угодно, только бы заставить его увезти меня отсюда. Но потом течение моих мыслей изменилось. Если Себастьян и Даниель узнают, что я знакома с Марком, в расследовании это им не поможет, а мои планы не расстроит – я прикинусь клинической дурой, эта роль у меня не так уж плохо получается, и напущу такого тумана, из которого им вовек не выбраться. Говорить Марку, что я работаю в детективном агентстве, они не станут – на это у них мозгов хватит, как всякая Баба Яга в тылу врага, я могу им пригодиться. Да и удалось ли им уже выяснить, что Марка и Евгению Прошину связывали близкие отношения?