Апокалипсис доктора Дионова - Константин Ренжин

Виктор очень удивился, увидев самого себя в качестве нападающего на красноармейцев. Более того, их было двое. Второй выстрел попал прямо в него, но он ничего не почувствовал — просто исчез. "Ну и крепкий же был коньяк", — подумал он, видя такое раздвоение (третий Махов исчез). В голове закружилось — он чуть не упал, но его подхватили и поволокли в мавзолей.

— Какого хрена ты тут устроил? — ругал Махов самого себя.

— Вот это баг! — воскликнул Виктор, понимая, что Махов не персонаж, а живой человек — историческая личность, хоть и мало изученная, — Этого не было в сценарии!

— Это уже не игра! — раздался ещё один голос.

Махову, который оказался внутри мавзолея, показалось, что это был голос самого Венина, вещающего из своего стеклянного саркофага.

— Что за черт? — пробормотал он и, оступившись в темноте, свалился в беспамятство.

Возле одной из башен кремля с внутренней стороны стены есть еще один пост, где стоит не простой красноармеец, а сотрудник охраны НХВД в тулупе. Вооруженный автоматом и револьвером, он охраняет вход в подземелье, которое ведет в здание Старых Торговых рядов. Услышав выстрелы, он нажал на кнопку тревоги, завыла сирена. Кремлевский гарнизон вскочил в ружье. К мавзолею уже мчался дежурный броневик, дуло пулемета Максим искало цель…

Мумия и демон

Рассвело. На Красивой площади появились сначала дворники, разные служащие, спешащие по делам, сотрудники ГУМа — главного универмага страны, где в продаже было все, но не для всех. Вскоре появилась и праздношатающаяся публика — интуристы в сопровождении гида, отдельные гуляки — гости столицы, командировочные из гостиницы Москва. Несмотря на промозглую погоду, жизнь закипела. У кого-то было даже праздничное настроение.

У профессора Кознакова из Института переливания крови настроение было отнюдь не новогоднее — самое поганое настроение. Голова трещала, он смутно помнил вчерашний вечер. Кажется, он здорово набрался в том ресторане, его развезло, он много выступал, заработал шишку на лбу. Странно, что его не арестовали.

Никто не оценил его стараний и работу над идеей, которая совершит революцию в медицинской практике. Идея заключалась в том, чтобы заставить умерший организм воскреснуть.

Вообще-то по должности его задача была скромнее — спасать тело Венина от разложения и поддерживать мумию в приличном для глаз трудящихся состоянии. Работал над этим не он один, а целый институт. Когда он на очередном совещании профессор Кознаков озвучил свои идеи, Нехтерин поднял его на смех. Ишь ты, чудотворец! Воскресенье! Евангелие читал небось. Что за ненаучный подход! Не место в рядах светской науки всяким мракобесам. Партия тебе поручила тело вождя не для оккультных экспериментов. Ишь ты — антимортальный вирус придумал. Хочет нам здесь эпидемию устроить? Заразить воздушно-капельным путем!

Но поскольку это было перед самым новым годом, то никто не хотел вникать в суть предложения Кознакова. Академики даже не поняли, что он там такое говорит. Все это так сложно. Вечно эти молодые ученые придумают, наделают ошибок, а им потом расхлебывай и объясняйся перед начальством. И хотя Кознакову было уже далеко за сорок, на том собрании он действительно был самым молодым. Подающим надежды. Но слишком горяч и много болтает лишнего. В общем, неудобен оказался и приказ об увольнении уже лежал на подписи у директора.

Пропуск в институт и в лаборатории у него еще не отобрали. Официально он еще должен отработать, пока не сдаст дела. А кроме дел, на нем была еще и материальная ответственность за препараты и за само тело Венина.

Итак, в самом поганом настроении в первый день года Кознаков явился на рабочее место, дежурить возле тела и производить ежедневные замеры.

В самом здании мавзолея одно из подсобных помещений — это лаборатория. Ее не показывают простой публике, которая приходит в мавзолей посмотреть на тело вождя Революции, но она есть и там ничего такого интересного на самом деле нет. Кафельные стены, медицинские шкафчики, банки-склянки и прочее медицинское и химическое оборудование. Главная лаборатория исследовательского Института переливания крови находится в другом здании, далеко от Кремля.

В лаборатории мавзолея хранятся только вещества необходимые для поддержания тела Венина в подобающей свежести.

Караул на месте. Кознаков предъявляет пропуск. Проходит в лабораторию. Все как обычно.

Он, конечно, не знал, что ночью во время смены караула обнаружилось, что красноармейцы были пьяны до беспамятства. Начальник караула решил не поднимать скандал и отправил тех двоих отсыпаться. Потом выяснилось, что они не только потеряли память, а еще и тронулись в уме.

Войдя в мавзолей, Кознаков первым делом пригляделся к лицу Ильича. Цвет вроде сохранился тот же, новых пятнышек не появилось, волосы не отрасли. Температура воздуха в норме, влажность слегка повышена, надо подрегулировать заслонки вентиляции. После первичного осмотра Кознаков пошел в лабораторию.

Высокая массивная деревянная дверь не была заперта. Она выполняла декоративные функции и ее запирали только во время наплыва посетителей. За ней была вторая дверь, которая всегда была заперта, такие устанавливали в банковских хранилищах, обычного роста, средней толщины. Ключ он получал в канцелярии Кремля, в пристройке у башни там он отмечался в журнале, и по окончании работ должен был вернуть ключ и отметиться. Как в обычном светском учреждении. И вот он открывает дверь, включает свет и видит фигуру в форме хамиссара НХВД.

— Доброе утро, товарищ Кознаков, — произносит то ли человек, то ли привидение, — Опаздываем на работу?

Проклятье гробницы

Между подтрибунными помещениями, лабораторией мавзолея и общественным туалетом у кремлевской стены имелся проход в подземелье. Виктор знал об этом, ибо он сам участвовал в проекте интерактивного макета Москвы. Как только он услышал голоса чекистов, прибывших к мавзолею по сигналу тревоги — прошмыгнул в потайную дверь под лестницей.

Когда строили мавзолей, в плане было прорыть ответвление и к подземным коридорам, чтобы в случае чего эвакуировать тело Венина. На секретном совещании возник спор, о том, что такого случая никогда не будет — вся белогвардейская сволочь побеждена, а если какие-то диверсанты с Запада или сумасшедшие покусятся на тело Венина, то охрана кремлевского полка отобьет эти жалкие попытки. В итоге, так никто и не понял, построили ход или нет. Были и другие секретные совещания с другими людьми.

Те, кто строил мавзолей, не знали про ходы, знали только, что в плане мавзолея и под трибунами для публики спроектированы дополнительные подсобные помещения. Некие исследователи утверждают также, что общественный туалет возле кремлевской стены напротив Исторического музея — это