Искрящее сердце - Юлия Шолох
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пришлось отойти на несколько шагов от костра, и каждый шаг для ослабших, дрожащих мышц был почти подвигом. Блики беспорядочно прыгали по телефонному экрану, не давая толком рассмотреть, что он показывает. Но вот… полоска. Даже две.
Можно звонить.
В горле пересохло и кучей полезли мысли, какое это будет унижение – просить помощи. Умолять принять меня обратно в город. Извиняться и твердить, какая же я дура!
Образы будущего плоского существования сменяли друг друга и среди них не было ни одного светлого.
Но ведь магии нет!
В этот момент я заплакала, так горько, как никогда в жизни не плакала. Слезы текли по щекам теплыми полосами, и вовсе не от картины того приёма, что ждёт меня по возвращению в город. Мне было безразлично, потому что в результате там всё пойдёт по-старому.
Нет, я не могла до конца поверить, что обманулась. Что выдумала что-то такое… такое прекрасное. Как я могла выдумать его? Его голос? Его музыку? Как я посмела?!
Нужно нажать кнопку вызова и заговорить. Сказать, что заблудилась в лесу – в городе достаточно тех, кто сможет организовать спасательную операцию. Если захотят.
Но останавливало меня всё-таки не это. Не мысли, что меня могут и не спасти. А отчаяние.
Я рыдала, потому что не могла заставить себя нажать на кнопку – необходимость сделать это казалась такой же нелепой как прижать пистолет к голове и нажать на курок. Распрощаться с мечтой о моём мужчине, о чём-то более важном, чем цивилизация и максимально возможная по качеству и по длительности существования жизнь.
Я не могла.
А потом за спиной раздался шорох.
Спутниковый телефон упал на землю, когда я разжала руки и с трудом обернулась.
Он стоял в темноте, у ближайшего дерева. Его плащ сливался с травой, а над плечом высился точёный гриф гитары.
Луна серебрила его волосы, но оставляла лицо в тени. Только зрачки глаз блестели.
Теперь, по сравнению со сном, оказалось, что он выше меня, что его плечи шире, мышцы массивнее и физически он явно сильнее. Это было так же правильно, как темнота, опускающаяся на землю по ночам.
Мы стояли в тишине, и вдруг подумалось – как странно, я так давно не слушала городской музыки, потому что батарейки плеера сели, но ни разу об этом не пожалела. Потому что я слышу музыку сейчас. Совсем другую, недоступную слуху, играющую в сердце, неподражаемую…
– Привет.
Не знаю, чей это был голос. Его? Леса?
Он сделал шаг вперёд, и в тот же миг на грудь перестала давить тяжесть. Стало невыразимо легко. Столько пережитого сразу – и уход из привычной среды обитания, и надежда, сменившаяся отчаянием, и фантазии, и метания. Столько сложностей. А теперь всё так просто. Так понятно.
Как там раньше говорили?
Хоть на край света…
Я оставила за спиной вещи, включая телефон, в котором еще теплилась зарядка, а, следовательно, последний шанс запросить помощь, раскаяться и вернуться к прежней жизни. Он уверенно протянул мне руку – и я приняла её. И ступила к нему, не оглядываясь, потому что в мире нет ничего более важного.
Вот она – магия.
Октябрь, 2014 г.
Жених
– Чем женщина умней, тем сложнее ей самой выбрать себе мужа. А ты, милая, многих по уму обгонишь. Поэтому предлагаю свою посильную помощь в решении данного вопроса, – скромно потупив глаза, предложила Колетт, моя опекунша, компаньонка, и по совместительству подруга. Её аккуратные кудряшки подрагивали, будто она посмеивалась. Подозреваю, так и было.
– Я подумаю.
Вру, и думать не собираюсь!
– Ах, Мариетта, – с притворным равнодушием ответила Колетт. – Дело в том, что твоя нелюбовь к противоположному полу не играет роли, когда на кону стоит вопрос безопасности. Королевство не выстоит против нашествия кочевников без преданных войск, следовательно, замуж тебе все равно выйти придётся. Но! Доверившись мне, со временем ты сможешь разглядеть в своем муже потрясающие качества, ведь ты слепа, как котёнок, и даже с лупой хорошего не разглядишь. А разглядев, разумеется, с моей скромной помощью, станешь если и не счастливой, то хотя бы тихой и мирной.
Я фыркнула. Ноги сами собой носили меня по гостиной, не останавливаясь вот уже полчаса – именно столько времени прошло с момента, когда Совет объявил о моем будущем неизбежном замужестве.
– Прошу прощения, Ваше Высочество, но после подсчётов наших сил и сторонних угроз Совет нашел единственный выход – объединиться с кем-нибудь из соседей. И учитывая, что вы единственная наследница королевской крови, пребывающая в живых, то самым подходящим способом объединения является замужество. – Заявил мне лорд Баскем, покачивая седой головой.
– Может, я лучше удочерю какого-нибудь сиротку королевской крови? – пробубнила я.
– Никак нет! У всех сирот имеются регенты и опекуны.
– Её Высочество шутит, лорд, – подоспела Колетт, сидевшая в кресле и обмахивающаяся алым, с золотым шитьем веером.
– Прошу прощения, – нахмурился тот, – что в отличие от вас не имею возможности шутить. Если нападение кочевников состоится, единственное, что мне останется – взять саблю, залезть на верного коня и выехать им навстречу. Данные обстоятельства напрочь лишают меня желания шутить на эту скользкую тему.
– Ах, лорд Баскем, – запела Колетт. – Мы чувствуем себя под вашей защитой, как за каменной стеной. Не устаю благодарить небеса за вашу неоценимую честность и самоотдачу, денно и нощно оберегающие наш покой.
– Благодарю вас. Понимаю, что решение предстоит сложное, поэтому разрешите откланяться, – сухо ответил лорд. К своим пятидесяти восьми годам он занимал пост главнокомандующего войсками уже двадцать два года, но оставался холостяком, который в каждом кокетливом взгляде подозревал подвох. Леди Колетт, несмотря на старания, за много лет так и не сумела приучить его к женским улыбкам и комплиментам. – Ждём вашего решения к вечернему чаю.
Он поклонился и вышел. С тех пор я бегаю по гостиной, а Колетт не может сдержать улыбки – так и светится радостью. Вначале она пыталась прикрыть довольное выражение лица веером, однако вскоре бросила попытки и теперь просто радуется, не прячась.
– Тебе давно пора выйти замуж, милая моя. И если уж обстоятельства подталкивают, кто мы такие, чтобы спорить со знаком свыше?
– Ещё пара подобных замечаний и мне не останется ничего иного, чем свернуть вам шею и спрятать ваше тело в кладовке, – пробормотала
