Адепты стужи - Александр Маркьянов

За полтора часа до этого. Тяжелый десантный корабль «Санкт-Петербург»

— Осторожнее спускай! Осторожнее! Перевернешь — за снаряжением сам нырять будешь!

Два крана по оба борта десантного корабля неспешно спускали в воду большие, черные резиновые десантные лодки с жестким дном. Два двигателя были принайтовлены к самой лодке и сильно нарушали ее центровку, от этого боцман, командующий спуском десантных средств на воду постоянно матерился, а оператор таля [Таль — что-то типа крана] был вынужден мобилизовать всем свое умение. Дело было в том, что тали были рассчитаны на спуск намного более тяжелых десантных средств, и оператор такие легкие лодки тоже не тренировался спускать на воду. Легкие десантные средства должны были спускаться через десантную аппарель, но для этого корабль должен был бросить якорь. Якорь решили не бросать, дабы не привлекать внимание кружащих где-то в темнеющем небе разведчиков — поэтому лодки спускали с бортов, а десантники выстроились внизу на самой нижней палубе в ожидании. На нижней палубе были люки и что-то типа площадки — как раз для посадки-высадки десантников в малые десантные суда, если основная десантная аппарель занята техникой. Сейчас этот люк и эта площадка как никогда пригодились…

— Лодки на воде!

Боцман облегченно выдохнул.

— Трави! Просто трави, их прибьет к борту. Трави, пока не скажу!

Медленно поползла, разматываясь с барабанов лебедка…

— Стоп! — передали снизу.

— Стоп лебедка — продублировал боцман.

Лебедка остановилась, оператор закрепил ее стопором в таком положении…

Внизу, бойцы подразделения специального назначения Флота Атлантического океана споро рассаживались по лодкам. По восемь на каждую, с запасом. Итого шестнадцать человек, два экипажа. Один экипаж будет «держать» временную базу, второй же пойдет в самое логово, в устье Темзы, пройдет по нему пятьдесят километров против течения избегая винтов и корпусов кораблей, и все это только для того чтобы вытащить одного-единственного человека.

Когда все заняли положенные места в лодках, привели в боевую готовность оружие — сверху их накрыли маскировочными сетями, сделав низко сидящие в воде лодки похожими на плавучие островки из водорослей и растительности, вынесенные в море речным течением. Для этого задания сняли даже выдающиеся над бортами тарелки локаторов на высоких кронштейнах. Разведчики споро распаковали и установили двигатели…

— Возврат — «Алларих», запрос помощи — «Агреман» — крикнул один из провожающих десантников офицеров, напоминая кодовые слова связи…

— Так точно, господин капитан.

— С нами Бог!

— И за нами Россия!

Северное море, несколько километров от берега

— Правее, господин капитан. На тридцать…

Капитан Вольф медленно поднес к глазам бинокль. Лодки дрейфовали с выключенными моторами, и дрейфовали чуть больше получаса, очень похожие на плавучие островки, которые часто выносит течением в океан. Подгребали веслами чтобы оставаться в заданной точке. За это время им попались на пути три судна — и ни одно из них не подходило для задуманного…

— Карту…

Один из бойцов положил перед капитаном карту, второй подсветил фонариком с красным светофильтром. Капитан посмотрел на карту, потом на яхту, едва заметно белеющую в туманном полумраке, потом снова на карту.

— Совсем охренели… Там же отмель…

Капитан снова посмотрел на яхту в бинокль, пытаясь прикинуть, когда она сядет на мель. Удивительно, что до сих пор не села…

— На абордаж. Работаем под британцев. Ни слова по-русски. Средний вперед курс тридцать. Заходим с кормы.

На то чтобы приблизиться к яхте, потребовалось около десяти минут. Подходили с левого борта — с правого стоял неизвестный и безбожно травил в океан все что съел и выпил до этого. Две обитые резиной пиратские кошки вцепились в борта яхты, черные тени в гидрокостюмах и с автоматами одна за другой перескочили с лодок на палубу яхты и исчезли во внутренних помещениях…

Яхта «Красотка Севера»

— Боже… Мари, ты великолепна…

Молодой лорд Кевин кайфовал наслаждаясь жизнью по полной программе, на сто один процент. Черт… Ради этого стоит жить — яхта, девушки… Сейчас бы еще как следует забить косячок для полного счастья…

— Э… Мэри… у нас еще осталась трава… ты бы забила пару косячков… башка трещит…

Мэри не отвечала. Повернув штурвал так, чтобы идти к морю, лорд Кевин повернулся…

— Мэри…

Сидя на диване, девушка округлившимися глазами смотрела на лестницу и на людей на ней стоявших. В масках аквалангистов, в черных резиновых костюмах, с оружием они выглядели чертями, вырвавшимися из ада…

— Какого черта…

Не отвечая, один из чертей (в голове у бедняги так мутилось, что он впрямь принял их за чертей) прошел к штурвалу, невежливо отодвинув его в сторону — да так что он полетел на пол, не удержался на ногах.

— Сэр, те что внизу заблокированы в мастер-каюте. Сопротивления не оказали.

— Принял. Старший сержант, примите управление яхтой. Разворачивайтесь, курс сто тридцать.

— Да, сэр…

— Господи, проветрите здесь… Запах как в свином хлебу… Нечем дышать.

— Есть сэр…

Похоже на военных. Но это ведь частная яхта…

— Эй, какого черта это частное владение… — попробовал возмущаться лорд Кевин, на голову которого свежий воздух, ворвавшийся через отдраенный иллюминатор, оказал целительное воздействие — это частное судно, убирайтесь отсюда…

— Уберите этих двоих отсюда! Ко всем остальным их! Лейтенант, выставьте пост!

— Да, сэр.

Последним что помнил молодой лорд Уолдшоу, были двое чертей, наклонившихся над ним…

Вечер 15 августа 1996 года. Лондон, Великобритания. Район Крейфорд, верфи…

Последний раз так хреново мне было несколько лет назад — когда нас выбросили в Финский залив с вертолета, причем за несколько километров от берега. Добирайся до места построения как знаешь — но перед тем как добираться — надо тупо догрести до твердой поверхности. Это по майской воде. Преподаватели нам рассказывали как во время таких вот испытаний от переохлаждения и переутомления умирали люди. Не знаю — правду они говорили или врали. Сейчас, на тридцать третий час пребывания в воде — нежаркой, кстати, несмотря на лето — мне начало казаться что это правда…

Грею, наверное, было еще хуже.

Как бы то ни было — следует признать, что Скотланд-Ярд работать умеет. Особенно в полупустом городе и особенно когда приспичит.

Перекрыты все улицы — патрули на каждом углу, в том числе военные. Проверяют документы — сплошняком, у всех мало-мальски подходящих под ориентировки. Помимо этого — за городом наблюдают полицейские вертолеты и не просто наблюдают — на них установлены камеры, идет сплошной анализ потока информации с вертолетных камер и с камер наружного наблюдения, которыми утыкан весь Лондон. Просто удивительно — как снайпер до сих пор не попался при таких мерах безопасности. Ну, ладно под ориентировку он не подходит — но ведь уходить после выстрела он как то должен и винтовку транспортировать — тоже должен. Понятно — наверху его кто-то прикрывает — но не все же полицейские до рядового состава?

И тем не менее — эта мразь как то передвигается по городу. С винтовкой. И стреляет.

Узнать бы как… Хотя какое тут узнать — ноги бы унести.

Как и любой старой постройки город Лондон изобилует подземными пустотами, то на чем он стоит похоже на швейцарский сыр. Старые подвалы, линии метро, канализация, старые тайные ходы, которых немало нарыли в средневековье. Мы шли наугад, имея только одну цель — выбраться к Темзе. Вода — это спасение, спасение всегда приходит с воды. Запросто можно было бы заблудиться и сгинуть — подземные ходы изобилуют опасностями. Но все-таки мы вышли…

Вышли к Темзе, перед тем как бултыхнуться в грязную вонючую воду подобно канализационной крысе — я передал условное сообщение. Несколько внешне ничего не значащих слов. И теперь — оставалось только ждать…

Темза также патрулировалась полицейскими катерами — эта река всегда довольно хорошо охранялась, учитывая что многие важные здания, в том числе и здание секретной разведслужбы находятся на самом берегу. То и дело по реке проплывали небольшие, с мигалками катера — просто лодки RHIB с жестким днищем и надстройкой, лучи прожекторов жадно шарили по лениво текущей мутной, вонючей воде. Впрочем, опасность эти катера для меня будут представлять, только если я совершу ошибку, причем грубую — например, буду в них стрелять. Для того, чтобы представлять для боевого пловца реальную опасность они должны бросать в воду гранаты — а полиция этого делать не имеет права.