Одиночка: Одиночка. Горные тропы. Школа пластунов - Ерофей Трофимов

увидел свои переметные сумки. Похоже, князь и его слуга заранее все решили. Елисей оглянулся и вопросительно посмотрел на него. В ответ слуга чуть улыбнулся и, прикрыв глаза, кивнул. Тут все и без слов было ясно.

– Благодарствую, Котэ Георгиевич, – вздохнул парень. – Прикажи воды принести. Мне себя в порядок привести надо.

– Возьми, что надо, и пойдем. В доме купальня есть, – улыбнулся мужчина.

Спустя час Елисей нежился в горячей ванне, уже прикидывая, как бы сделать нечто подобное в своем новом доме в крепости. По сути, тут ничего особо сложного не было. Главное, найти подходящее количество медных бесшовных труб и придумать, как их соединить между собой. Впрочем, это уже чисто технические сложности. А сейчас ему хотелось только одного. Отбросить все мысли и просто насладиться моментом.

* * *

Покачиваясь в седле, Елисей кутался в бурку и внимательно прислушивался к окружающей вокруг обстановке. Шутить с местными бандитами было чревато последствиями, так что парень не расслаблялся, двигаясь домой. Получить пулю от какого-нибудь каторжника ему совсем не хотелось. А такое в этих местах было не редкостью. Но время шло, верста сменяла версту, а вокруг ничего не происходило.

Спустя две недели он въехал в Пятигорск и, не раздумывая, свернул к знакомой лавке. Скучавший в своем углу Изя, увидев его, заревел пьяным медведем и, едва не своротив прилавок, ринулся обниматься.

– Задушишь, бугай бешеный, – прохрипел Елисей, чувствуя, как хрустят ребра.

– Да тебя кувалдой не перешибешь, – хохотал гигант, от души хлопая его по плечу.

– Да уймись ты, изверг, искалечишь ведь от полноты чувств, – рассмеялся в ответ парень, потирая плечо. – Как у вас тут дела?

– Да какие тут дела, – отмахнулся Изя, успокаиваясь. – Тоска зеленая. Все отдыхающие разъехались, бандитов разогнали, а местным наши украшения только полюбоваться. Вот и сидим. Скоро мхом порастем. Привез чего нового? – не удержавшись, тут же спросил он.

– Кое-что привез, – кивнул парень, лукаво улыбнувшись.

– Ну, не тяни ты за душу, показывай, – едва не взвыл Изя.

– Да погоди ты, неугомонный, – рассмеялся Елисей. – Дай с дороги в себя прийти. А дедушка где? – вдруг сообразив, что гигант в лавке один, уточнил парень.

– В доме. Старый совсем стал, – вздохнул Изя, грустно усмехнувшись. – И зрение подводит, и спину от сырости ломит. Вот и сидит дома, в своем кресле.

– Ну и правильно, раз уж все равно покупателей нет, – одобрил Елисей. – На ночлег-то пустишь?

– Я тебе точно когда-нибудь в ухо дам за такие вопросы, – шутливо пригрозил гигант. – Знаешь ведь, что в этом доме тебе всегда рады.

– Ну, для порядку-то спросить полагается, – развел Елисей руками.

– Ну, если только для порядку, – рассмеялся гигант в ответ. – Заводи коня во двор, я ворота открою.

– Там не один, а три, – усмехнулся Елисей.

– Привез чего? – тут же сделал Изя стойку.

– Кое-чего привез, но не то, что ты думаешь, – усмехнулся парень. – Я не из крепости еду.

– А откуда? – удивился здоровяк.

– В Тифлисе был.

– Погоди, оттуда на фронт батальон какой-то уходил, – насторожился Изя. – Выходит, ты к этому делу отношение какое-то имеешь?

– Слышал, что в крепости школу пластунов устроили? – чуть улыбаясь, уточнил Елисей.

– Еще бы. Тут о ней только и разговоров было целый месяц. Господа офицеры на дерьмо от злости изошли, что никого из них ею командовать не поставили, – рассмеялся Изя.

– Ну, тогда позволь представиться. Директор школы пластунов, Елисей Кречет, – выпрямляясь и щелкая каблуками, произнес парень.

– Шутишь?! – ахнул здоровяк.

– Да какие тут, к чертям собачьим, шутки, – отмахнулся парень, тяжело вздохнув. – Повесили на меня эту обузу, да еще и дворянство добавили, чтобы вообще головы не поднять было.

– Тебе, дворянство?! – не поверил Изя собственным ушам. – Быть не может.

– Сам не поверил, когда услышал, – понимающе усмехнулся Елисей. – Да только бумаги мне передал человек, которого в дурных шутках ну никак не уличишь. Не та должность, чтобы так шутить.

– Это кто ж такой? – не сдержал Изя любопытства.

– Контрразведчик, подполковник Тимофеев.

– Знаю такого, – подумав, кивнул здоровяк кудлатой головой. – Он у меня как-то супруге ожерелье заказывал. Серьезный мужчина.

– Вот и я о том, – кивнул Елисей.

– Ладно. Заводи коней, потом поговорим, – спохватившись, скомандовал Изя.

Елисей вышел на улицу и, отвязав свой цуг от коновязи, повел его в знакомый переулок. Уехать из Тифлиса оказалось не менее сложно, чем проводить на фронт мальчишек. Князь делал все, чтобы задержать его еще хоть на пару дней, и только напоминание, что ему предстоит заняться делами школы, заставило его отступиться. Но это не помешало хлебосольному грузину навязать парню кучу всего.

Была бы возможность, князь бы ему с собой целый караван собрал из всего, чем был богат его дом. Елисей смог отговориться только тем, что задерживаться в дороге ему нельзя, а так как он едет один, то и много всего брать с собой не имеет смысла. В конце концов, это просто опасно. Сообразив, что парень прав, князь взял с парня слово, что при любой необходимости он со своими нуждами обратится именно к нему.

Но несколько мехов с вином со своих виноградников, мешки со сладостями и всякими вкусностями он все равно уговорил парня взять. А чтобы тому не было на что сослаться, приказал погрузить все собранное сразу на двух заводных коней. В общем, возвращался Елисей более нагруженным, чем ехал в Тифлис со своей командой.

Заведя лошадей во двор, парень разгрузил их и, быстро почистив, поставил под навес, накрыв попонами. Погода теплом не баловала, так что без такой предосторожности коней можно было просто застудить. Изя, глядя на сложенные в сарай мешки, только удивленно почесывал в затылке, не понимая, что такого можно везти из города.

– Митричу скажи, что я в городе, и вели стол накрыть, – попросил Елисей, заметив его недоумение. – Отметим приезд, заодно и всем сразу расскажу, как меня угораздило дворянином стать.

– Да уж, угораздило, – фыркнул здоровяк, высвистывая одного из своих многочисленных племянников.

Быстро отправив с ним сообщение кузнецу, Изя подхватил переданный Елисеем мешок и, покосившись на глухо булькающий мех, удивленно