Ангел-мститель (СИ) - Ирина Буря

и на земле — это хоть и обидно, но понятно: они сюда являются людей совращать. А начальнику их зачем этот породистый, с горбинкой нос, изящные брови вразлет, загадочные, чуть раскосые, темные глаза, высокие скулы, тонкие, но четко очерченные губы, сложенные в надменную усмешку, черные, как смоль, гладко зачесанные от лица волосы? От него так и веяло тщательно сдерживаемой, но неуклонно накапливающейся энергией — у меня прямо мороз по коже пошел, когда я представила себе, что будет, если она все-таки прорвется наружу.

А вот Кисын (как впоследствии выяснилось) начальник внешне никак не ассоциировался ни с руководящей должностью, ни с деятельностью руководимого им отдела. Среднего роста, весь какой-то сухонький, реденькие волосики тщательно прилизаны, губы в узелок сжаты, и глаза то и дело в сторону двух других, более импозантных представителей руководящего звена стреляют. Ни дать, ни взять — воробей, он и передвигался также — чуть подпрыгивая. Странно, Киса тоже тощий, как Кощей Бессмертный — можно подумать, что эти распределители не космической энергией с людьми делятся, а своими собственными жизненными силами…

На самом деле все эти наблюдения с последующими размышлениями заняли у меня всего несколько минут — ровно столько времени, сколько потребовалось ангельскому руководству, чтобы подойти к нам, а мне — чтобы сообразить, что все их подчиненные (из глубокого почтения, разумеется) опять словно воды в рот набрали. Снова мне пришлось человеческое гостеприимство демонстрировать. Из вежливости я, конечно, поинтересовалась вкусами гостей, но в глубине души (вспомнив опыт как моего ангела, так и Тоши) ни секунды не сомневалась, что начинать нужно прямо с чая с какими-нибудь вкусностями — для создания атмосферы, способствующей задушевной беседе и улучшению умственной деятельности.

Слава Богу, и Марина меня поддержала. А там и Стас подключился. Ну, конечно, он — сам себе начальник, ему и капризничать в выборе напитков можно!

К сожалению, волшебные слова «чай с пирожными» услышал и мой малыш — и принялся еще активнее толкаться, чтобы тоже к столу выбраться. Кто бы сомневался, что он и аппетит от отца унаследует! Мне пришлось опять все силы сосредоточить на том, чтобы уговорить его, что мы с ним просто морального права не имеем отрывать папу от серьезного мероприятия. Не говоря уже о том, что нам не мешало бы и самим на нем поприсутствовать на тот случай, если папа опять мыслию по древу растекаться начнет.

Стоило мне отвлечься, как все они именно этим и занялись. Ну, почему каждый из них одной фразой ограничился, когда те стражи ангельского порядка явились, а теперь соловьем разливаются? А мой ангел — так и вообще соловьем-оратором по связям с небесной общественностью? Мысли он высказывал, на удивление, разумные — особенно в отношении терпимости, сосуществования и сотрудничества (я ему их припомню, когда он опять на меня давить начнет!) — но зачем так многословно? Не досижу ведь! Вспомнив занятия с будущими родителями и прикинув, сколько времени проходит между попытками моего малыша вырваться на волю, я поняла, что встречу эту пора сворачивать.

Вот и руководителю моего ангела тоже так кажется! Нашу позицию он понял, аргументы выслушал, теперь передаст, куда нужно, а к тому времени, как они решение примут, я уже из больницы вернусь — знаю я их медлительность!

Но тут на Марину красноречие напало. И после этого кто-то будет мне говорить о женской солидарности? Ведь она-то точно не могла не понять, что со мной творится, а туда же — невтерпеж ей, понимаешь, свое равенство с ангелами в праве голоса доказать! А то, что собрат-человек либо в больнице от неутоленного любопытства умрет, либо прямо здесь, в антисанитарных условиях ребенка родит — это ей, ключевой болтунье, все равно!

Хотя, впрочем, если бы меня так время не поджимало, я бы даже порадовалось тому, как она всех этих ангелов припечатала — и за непонимание земных условий работы, и за драконовские методы руководства, и за отсутствие чуткости и внимания… особенно, к людям. А тут еще и интересные подробности подвига моего ангела по спасению Марины выяснились… А потом и возможность того, что у Марины появится-таки свой собственный хранитель, замаячила…

Так, все. Вот на этом и нужно ставить точку. Пока они все от неожиданности задумались и замолчали. Возникло блестящее, удовлетворяющее все стороны решение — нужно срочно принимать его. А то они сейчас опять дискутировать начнут…

Да какие условия, Марина?! Пусть в принципе соглашаются, пока растерялись — условия потом выставим! Ведь совершенно естественно, чтобы новый примкнувший к нашей хорошо сработавшейся компании ангел попал под наше с моим ангелом руководство — с нашим-то опытом взаимодействия с Анабель и Тошей! И нечего моего ангела слушать — он всегда возмущается, прежде чем подумать! Порадовался бы лучше, что все вокруг, включая его собственного руководителя и вечно несогласную с ним Марину, глубоко верят в него и его выдающиеся способности…

Я просто не могла допустить, чтобы он из ложной скоромности перечеркнул это глубокое доверие. У меня хватило сил дождаться, чтобы на этой встрече прозвучала безусловно оптимистичная, жизнеутверждающая нота — на которой мы его и закончим.

Меня чуть не скрутило от уже совсем нешуточной боли — вот и малыш говорит, что пора и честь знать. У него, по-моему, тоже терпение уже кончилось.

Прикусив губу, чтобы не охнуть, я сообщила об этом моему ангелу.

Ну, спасибо, хоть на этот раз они все болтать не стали! Уставились на меня вместо этого круглыми, одинаково ошарашенными глазами — и сидят! Я принялась неловко подниматься из-за стола, чтобы сдвинуть с мертвой точки эту, так не вовремя возникшую, немую сцену.

— Да что же ты раньше молчала! — завопил вдруг мой ангел, бросаясь ко мне с расставленными в стороны руками.

— Не трогай! — отмахнулась я от него, и тут же, поскольку сдерживаться больше не нужно было, от всей души охнула. — Я сама — мне сейчас ходить полезно.

— Да подожди ты ходить, — лихорадочно забормотал он, никак не попадая рукой в карман куртки, — нам сначала нужно доктору позвонить, чтобы он приехал и тебя принял — сейчас-то он наверняка уже не на работе… — Вытащив, наконец, мобильный, он принялся нервно возить дрожащими пальцами по экрану. — Черт, у меня здесь только его служебный! Давай мне его домашний номер, — уставился он на меня в ожидании.

— Так он же дома, — растерянно протянула я. — Вместе со всеми документами для больницы.

— Я же тебя просил везде их с собой носить! — простонал он, хватаясь за голову.

— А ну, не