Ангел-мститель (СИ) - Ирина Буря

фронт. И дело вовсе не в том, что они покусились на мою машину — ту самую, которую я так долго выбирал, с которой я уже так сроднился и за которую я еще кредит, между прочим, не выплатил! В конце концов, в выздоровлении Марины я принял самое активное участие, и мне было больно думать, что тяжелые воспоминания могут вновь подорвать ее здоровье.

Да уж, недаром мне так не хотелось во внештатники подаваться, когда меня туда переманивали во время первого вызова на контрольную комиссию! Теперь понятно, почему их руководителя повышенная способность к изворотливости в кандидатах интересовала. Она в них — длительным натаскиванием — в умение добиваться своего любой ценой перековывается. Не задавили авторитетом — возьмут силой, перевес сил не в их пользу оказался — прижмут провокацией.

И ведь действительно вопрос, кто сейчас кому первым по уху врежет, может весьма существенно сместить акценты в предстоящем расследовании изначально пустякового-то дела. Они на меня навалятся — мы будем в полном праве защищаться, а там уже полшага до заявления о неадекватности меры пресечения инкриминируемому проступку. Я сейчас к этому, вовремя отошедшему, приложусь — речь пойдет об активном сопротивлении находящимся при исполнении. Причем отягощенном преступным сговором, что сразу же лишит какого бы то ни было веса показания моих свидетелей.

Я лихорадочно соображал в поисках мирного выхода из накалившейся ситуации. Нужно направить ее в какую-то другую сторону, чтобы моя группа поддержки выпустила залп эмоций по учебным целям, а внештатники смогли отступить, не потеряв лицо — и дав мне возможность последовать за ними добровольно, но чуть позже и без свидетелей. Одним словом, нужен неожиданный поворот…

Собственно говоря, следовало ожидать, что поистине неожиданное предложение последует от Татьяны. Следовало. Из всего моего опыта столкновений с ее в рамки здравого рассудка не укладывающихся идей следовало! Но ей опять удалось застать меня врасплох. И если уж меня, давно привыкшего держаться на плаву в бурном океане ее воображения, приглашение контрольной комиссии в полном составе к нам на чашку чая лишило дара речи — что уже об остальных говорить.

Ладно, спасибо, Татьяна, нужного эффекта мы с тобой добились — нервничать точно все перестали. И соображать заодно. Теперь, когда они все способны видеть происходящее вокруг в истинном свете, а не через призму собственных чувств, самое время продемонстрировать им дипломатический выход из обострившегося, казалось бы, до предела конфликта. И, кстати, весомость моего слова в определенных кругах. Это точно на будущее пригодится.

Я выжидательно улыбнулся вытаращившим на Татьяну глаза внештатникам. Разумеется, они ей ничего не ответили — им сейчас дай Бог вспомнить, как дышать, а не говорить. По себе помню — в первые недели прямого общений с ней я по несколько раз в день гордился собой, добившись одной-единственной цели — не задохнуться. От восхищения.

— Насколько я понимаю, — доброжелательно заговорил, наконец, я, — вы не располагаете достаточными полномочиями, чтобы прямо обращаться к контрольной комиссии? В таком случае, я позволю себе лично передать это приглашение моему непосредственному руководителю.

Краем глаза я заметил какое-то движение справа от себя — скосив туда глаза, я увидел, что Татьяна как-то дернулась и поморщилась у Тоши за спиной.

— Татьяна, я обращусь к нему отсюда, — бросил я ей успокаивающе, и вновь глянул на внештатников. — Вам же я настоятельно рекомендую не предпринимать сейчас никаких действий — связываться с руководителем я буду официально, через диспетчера, с просьбой зафиксировать время моего обращения и, если контакт прервется, немедленно выяснить причины грубого нарушения неотъемлемого права ангела-хранителя.

Они молча смотрели на меня, явно пытаясь сообразить, во что влипли. Вот и хорошо — второго шока им минут на десять точно хватит, а мне больше времени и не потребуется. Наверно. Хватит-хватит — если закон надобности даже на материальные объекты действует, то моя убедительность сейчас удесятериться должна.

Успев напоследок прямо затылком ощутить волну возбужденного ожидания у себя за спиной, я сосредоточился и уверенным, не терпящим возражений тоном мысленно произнес:

— Мне нужно срочно поговорить со своим руководителем. Где бы он ни находился. Дело не терпит никаких отлагательств. Мы стоим на пороге вооруженного конфликта между различными подразделениями — в присутствии людей.

— Ваш руководитель свяжется с Вами… — защебетало у меня в ушах.

Дослушивать эту уже оскомину мне набившую ненавистно-доброжелательную фразу у меня не было ни малейшего желания.

— Девушка! — рявкнул я. — Я, по-моему, русским языком сказал, что ситуация критическая. Будьте любезны немедленно передать мои слова моему руководителю.

Очаровательная диспетчер, судя по всему, не часто сталкивалась с подобной напористостью.

— Хорошо, — растерянно пробормотала она отнюдь не жизнерадостным тоном.

Через пару минут я убедился, что она действительно передала мое послание дословно — в голосе моего руководителя также не было ни малейшего намека на его обычную невозмутимую приветливость.

— Это что еще за вооруженный конфликт? — прорычал он без каких бы то ни было приветствий.

— Который может вспыхнуть с минуты на минуту, — заговорил я как можно быстрее, чтобы хоть основную мысль успеть передать. — Если мы его не предотвратим. Общими усилиями. Если позволите, я объясню. В двух словах.

— Я Вас слушаю, — проворчал он уже немного спокойнее.

— За мной прислали сотрудников отдела по внештатным ситуациям, — начал я, помянув в душе незлым тихим словом необходимость использования официальных — и чрезвычайно длинных — терминов. — У меня есть свидетели, готовые доказать мою невиновность по каждому пункту обвинения. Среди них — начальник отдела по внешней защите, у которого сейчас очередная операция на земле в самом разгаре, небезызвестный Вам Тоша, который не может просто так, без предупреждения свою подопечную оставить, и сотрудник… э… восточного отдела… э… по распределению энергии, кажется — которому вообще давно пора на рабочее место возвращаться…

— А вот о последнем Вам нужно было думать, — фыркнул мой руководитель, — когда Вы этого сотрудника с ответственного поста похищали.

— Так в том-то и дело, — завопил я, — что я никого не похищал! У нас здесь… неожиданно… сложилась неординарная ситуация, и я просто воспользовался случаем, чтобы восстановить доброе имя всех хранителей в глазах отдельных представителей человечества. И готов объяснить все свои действия, но мои свидетели не могут предстать перед контрольной комиссией прямо сейчас. А я не могу там, у нас, ждать, пока они освободятся — у меня жена со дня на день родит! А внештатники, — плюнул я на принятую терминологию, — отказываются подождать, хотя мы заверили их…

— Разумеется, отказываются! — снова вспыхнул мой руководитель. — Их послали выполнять поставленную задачу, а не Ваши ультиматумы выслушивать.

— Да какие ультиматумы! — Мне