Танец отражений. Память - Лоис Буджолд

Он сделал еще глоток прохладного пива. «Личность. Вот мой слон», пришла уверенная мысль. Не слава как таковая, хотя известность имеет определенное значение. Ты тот, кем тебя делают твои деяния. «А я сделал многое». Если жажду стать личностью можно перевести в категорию пищи, то он был бы таким обжорой, что Марку и не снилось. «Это иррационально, стремиться быть кем-то так сильно, до боли». А достаточно — это сколько?

Иллиан тоже отхлебнул пивка и подергал леску.

— Ты уверен, что здесь вообще водится рыба?

— О, да! Она водится здесь уже не одно столетие. Можно лечь на причал и понаблюдать за мальками, снующими возле камней, или поплавать среди них. Это озеро было терраформировано сразу, как только закончился Период Изоляции. Причем терраформировали его старым добрым дедовским способом: покидали туда всякий органический мусор, украденные водоросли и разнообразных рыбешек, авось возникнет земноподобная экосистема. Поскольку во времена графа — моего дедушки была целая толпа ребят, работавших в администрации графства в Хассадаре, которые занимались научным терраформированием и рыбоводством провинции, то воду можно спокойно пить, а рыба водится вполне приличная. Озерная форель, окуни, пресноводный лосось… тут, под нами, плавают весьма ценные сорта.

Иллиан с некоторым сомнением посмотрел на прозрачную воду:

— Правда?

Он вытянул леску и поглядел на крючок. Протеиновый кубик исчез.

— Я наживку насаживал?

— Да. Я сам видел. Скорее всего она сорвалась.

— Ловкие пальчики у рыбки.

Иллиан удержался от искушения выдать более пространную шуточку насчет рыб-мутантов. Он покрепче насадил наживку и снова забросил удочку.

Открыли еще по бутылке. Майлз сел на борт и свесил ноги в воду.

— Очень неэффективный способ ловли, — заметил Иллиан.

— Я и сам над этим не раз задумывался. Не думаю, что тут предусматривается эффективность. Скорее, рыбную ловлю специально изобрели для того, чтобы создать видимость напряженной деятельности, когда, по сути, не делаешь ничего. Возможно, чтобы отвязаться от жен.

— Я бью баклуши вот уже целую неделю, — хмыкнул Иллиан и немного погодя добавил: — А толку никакого.

— Неправда. Ты уже лучше играешь в карты. Я за тобой следил.

— По-моему, в последний раз вы с леди Элис специально сговорились, чтобы дать мне выиграть.

— Не-а.

— А! — Иллиан просветлел, но лишь на мгновение. — Боюсь, способности играть в карты, изредка выигрывая, недостаточно, чтобы я смог вернуться в СБ.

— Дай время. Ты только-только начал поправляться.

Майлзу свело ноги, и он вернулся на свой складной стул.

Иллиан посмотрел на дальний коричнево-зеленый, освещенный предзакатными лучами, берег.

— Нет. У успеха есть пик. И когда ты побывал на этом пике, играя в полную силу, ты не можешь потом играть хуже. Перефразируя любимое изречение твоей матери, все, что не может быть сделано хорошо, не стоит того, чтобы им заниматься. А руководство Имперской службой безопасности — далеко не игра. Слишком много человеческих жизней от тебя зависят, причем ежедневно.

— М-м-м… — промычал Майлз, отхлебнув пива.

— Я прослужил императору два раза по двадцать лет, — продолжил Иллиан. — Начал в восемнадцать, в военном училище, еще при Эзаре. Не в Имперской Академии, в те времена требовалось больше баллов, денег и слогов в начале фамилии, чтобы попасть туда. Я пошел в провинциальное училище. И никогда не собирался отслужить три раза по двадцать. Понимал, что придется уйти раньше, только не знал, когда именно. Я начал служить Грегору, когда ему было пять лет. А теперь он уже давно взрослый.

— И в этом — немалая твоя заслуга, — сказал Майлз.

Иллиан кивнул:

— Не только моя. Но я не могу… быть тем, кто я есть… кем я был… и не знать этого.

— А я не отслужил и первой двадцатки, — мрачно буркнул Майлз. — Даже близко не подошел.

Иллиан прокашлялся, пристально глядя на леску.

— По-моему, клюет.

— Вряд ли. Иначе бы она сильнее натянулась. Это течение тянет грузило.

— Должен заметить, что вовсе не собирался сейчас в отставку, — бросил Иллиан. — Я бы хотел сам провести Грегора через свадебные церемонии…

— А потом — через следующий кризис, — поддел его Майлз. — И через следующий, и…

Иллиан согласно крякнул.

— Так что… может, оно и к лучшему, — произнес он немного спустя. — Ты не думаешь, что всю рыбу в твоем озере кто-то украл?

— Сначала пришлось бы ее всю поймать.

— Ха! Верно подмечено! — Иллиан выудил сетку с пивом, одну бутылку открыл, а вторую протянул Майлзу. Выпив примерно полбутылки, он сказал:

— Я понимаю, как много для тебя значили дендарийцы. Я рад, что ты выжил.

Он не сказал «извини», отметил Майлз. Катастрофа, произошедшая с Майлзом, была отчасти его рук делом.

— Смерть, где твое жало? — Он подергал леску. — Крюк, где твоя рыба?.. Нет. Я обнаружил, что самоубийство больше для меня не выход. Это не старый добрый подростковый кризис. Я больше не лелею тайную мысль, что смерть каким-то образом минует меня, если я сам не предприму ничего в этом направлении. А отдать жизнь… Ну, кажется глупым не использовать то, что мне дано, целиком. Не говоря уж о том, что с моей стороны это будет чертовски неблагодарно.

— Ты думаешь… ты и Куин… как бы поделикатнее выразиться? Ты думаешь, что сможешь убедить капитана Куин заинтересоваться лордом Форкосиганом?

А, вот в чем все дело. Иллиан пытается извиниться за то, что поломал личную жизнь Майлза. Майлз пил пиво, серьезно размышляя над этой темой.

— Прежде я не имел такой возможности. Хочу попробовать… должен попытаться еще раз. Снова. — Когда? Как? Где? Как больно думать о Куин! Как больно вообще думать о дендарийцах. Ну, значит, и не надо о них думать. Во всяком случае, много. «Хочу еще пива». — Что же до остального… — Майлз, горько усмехнувшись, отхлебнул пива. — Есть неопровержимые свидетельства тому, что я уже слишком стар, чтобы изображать собой живую мишень. На самом деле в последнее время я предпочитал задания, не требующие использования крупной военной силы.

— В конечном счете ты все-таки мудреешь, — резюмировал Иллиан, глядя на Майлза сквозь стекло бутылки. — Хотя даже маневренная война требует значительного количество войск, чтобы было чем маневрировать.

— Мне нравится побеждать, — тихо сказал Майлз. — Вот это мне действительно нравится.

Иллиан швырнул бутылку в ящик и свесился за борт, глядя на воду. Затем вздохнул, поднялся, поправил навес и снова выудил сетку с пивом. Вместо рыбы.