Гулы - Сергей Кириенко

Франческо вытащил из кармана спичечный коробок. В тот момент, когда пальцы его выудили из него спичку, он ощутил страшную горечь, представив, что через секунду своими руками уничтожит то, что строил всю жизнь, вычеркнет из бытия тех, кого любил, и что же ему останется? На мгновение захотелось просто уехать отсюда. Ведь не могут же гулы использовать все трупы в городе, все восемьдесят тысяч? Может быть, этот дом они обойдут стороной, и когда все закончится (а ведь не может же этот кошмар длиться вечно?), он вернется сюда и похоронит дочь и жену как полагается, по обычаю… Какое-то время он стоял на дорожке, стиснув зубы и готовый поддаться этому желанию, но другая мысль поднималась из глубины подсознания и обжигала огнем: если есть шанс, что находящиеся в доме покойники превратятся в гулов, пусть даже малейший, он должен уничтожить его.

Франческо медленно поднял руку и чиркнул спичкой об коробок. Маленький огонек взметнулся вверх, проглотив дерево, словно демон ада — душу покойника. Секунду Франческо был похож на каменное изваяние — глядя на дом, в котором лежали Мальда и Нанда, он словно губка старался впитать и запечатлеть те эмоции, которые появились в нем в тот момент, когда он шагнул из холла в библиотеку, и владели сейчас,— это было необходимо ему словно воздух…

Наконец, разжав пальцы, он позволил горящему огоньку соскользнуть вниз, развернулся и отправился к будке — огненная змея метнулась за его спиной по крыльцу и через секунду ворвалась в дом.

Франческо не видел, как, выбив стекла, языки пламени взметнулись по стенам и огненными лианами соединились над крышей — он слышал только хлопок. Прикусив губы и не оглядываясь назад, Франческо Борзо шел по дорожке к воротам, где его ждали машины…

Глава тридцать четвертая

Тишину под навесом нарушило хлопанье тента, натягиваемого порывистым ветром. Глядя в лицо старика, комиссар чувствовал поднимающийся по позвоночнику страх — помимо собственной воли слова Аз Гохара заставили его вспомнить два эпизода последних суток: первый — их вечернюю поездку на кладбище, второй — ночное стояние у окна. На первый взгляд, ничего общего между ними не было, однако он отчетливо помнил, что в обоих случаях его поражало странное чувство, возникавшее у него при взгляде на темноту (в первом случае клубившуюся за оградой чимитеро Нуово, во втором — за окном), что она есть нечто живое, способное думать и действовать. Гольди помнил свое ощущение, появившееся у него на кладбище,— смутный страх от мысли о том, что черная пелена над могилами храпит в себе что-то древнее, способное отомстить нарушившим его вековой покой людям. Четыре часа спустя, когда он находился у себя дома и смотрел на улицу за окном, страха не было, но было тоскливое чувство, похожее на отчаяние, к тому же в этот раз ему показалось, что он слышит зов, идущий со стороны Кальва-Монтанья. Сегодня утром он готов был приписать этот «зов» своему полусонному состоянию, но теперь понимал, что это не так — слова старика расставили все по своим местам…

В этот миг Джей взяла риччарелло и вытащила из пачки пару миндальных кружков — хруст бумажной обертки разорвал тишину под навесом. Аз Гохар наклонился к Гольди.

— Комиссар, вы в порядке?

Сцепив пальцы в замок, Гольди кивнул. Старик хотел спросить что-то еще, но сделать этого не успел — внезапно от парапета раздалось:

— Взгляните-ка вниз!

Джей Адамс и Аз Гохар, сидевшие лицом к городу, посмотрели в долину, комиссар повернул голову и заметил, как на севере города взметнулся вверх язычок пламени.

— Похоже на взрыв,— объявил демонолог. Через секунду он поймал пламя в объектив телескопа и кивнул: — Загорелся какой-то дом.

Комиссар встал со стула и шагнул к парапету. Джей Адамс сделала то же. Взяв бинокль, Гольди навел его на Террено и через мгновение разглядел подрагивающий язычок пламени, поднимающийся над массивом деревьев. Как он и думал, это была северная окраина города — его аристократический район. «Возможно, на одной из вилл взорвалась газовая установка,— пронеслось в голове комиссара,— сейчас, когда люди мертвы, в городе царит стихия…»

Не опуская бинокль, Гольди сказал:

— Наверное, загорелось на одной из вилл — похоже на газ.

Андрей согласно кивнул:

— Да, скорее всего. Сейчас по всему городу полыхают машины, а в восточном районе горит пара домов.— Сделав паузу, он добавил: — Правда, есть здесь кое-что странное: за последние пять минут несколько пожаров погасли — словно сами собой.

Комиссар перевел на него взгляд, желая что-то сказать, но его опередил Аз Гохар:

— Это дело рук гулов. Это они тушат пожары, чтобы огонь не распространился по городу — он нужен им целым, пока они не осуществили свой план.

Старик взял с подноса глазированный пончик и колу и подошел к парапету. Поставив банку на парапет, произнес:

— Сосредоточьтесь на южной окраине города, синьор Белов,— там расположены кладбища и, скорее всего, гулы начнут действовать именно там.

Демонолог нахмурился, но ничего не сказал, старик же откусил от пончика и оглядел город.

Пару секунд Гольди разглядывал лицо Аз Гохара — в профиль оно напомнило ему лицо средневекового воина-мавра,— наконец выдохнул:

— Синьор Аз Гохар, мы немного отвлеклись от нашего главного разговора, но его необходимо продолжить — ведь вы рассказали не все?

Не поворачивая головы, Аз Гохар кивнул.

— Теперь бы мне хотелось узнать, чего боятся эти создания. Вы уже говорили, что гула можно убить. Объясните: как именно?

Какое-то время, после того как замолчал комиссар, старик не отвечал, занятый пережевыванием пончика, затем сделал глоток и сказал:

— Насчет первой части вашего вопроса, комиссар… Вы хотите узнать, что действует на гулов?

— Да, вы говорите, что против них бесполезно огнестрельное и холодное оружие, яд и вода — все то, что убивает людей. В таком случае чем можно бороться с гулами? Может быть… — Гольди помедлил, словно не хотел задавать этот вопрос, но все-таки задал: — Может быть, какими-то религиозными символами?

Повернув голову, старик внимательно посмотрел на него.

— Религиозными символами? Что вы имеете в виду, комиссар?

Глядя на старика, Гольди облизнул губы — на мгновение ему показалось, что в глазах его проскользнула усмешка,— и выдавил:

— Крест, святая вода, Библия… Я плохо знаком со святынями мусульманства — думаю, в этом вы разбираетесь лучше меня,— но может быть, Коран… — он вдруг запнулся, поняв, что звучит все это как-то нелепо.— Я и сам в эхо, конечно, не верю, но если исходить из фильмов и книг, то все эти дьявольские существа — вампиры, демоны, духи,— боятся всего этого, вот я и подумал, что на них могут действовать религиозные символы.