Власть книжного червя. Том 4 (ЛП) - Kazuki Miya

О нет, нет, нет, нет. Я чувствую себя так, как будто только что был заключен некий ужасный союз.

Я решила оставить в стороне чудаков, которые ведут себя странно, и сосредоточиться на насущном. Каждому куску сведений, собранных в Королевской академии, была присвоена соответствующая стоимость, и эта стоимость определяла, сколько платили каждому собирателю информации.

— Фердинанд, я также хотела бы вознаградить тех, кто переписывал для меня книги, — сказала я.

— Пожалуйста, отложите часть нашего бюджета на эти выплаты.

— Это не составит труда, но к чему такая поспешность? Не могли бы они быть оплачены позже?

— Я побуждала студентов, которые хотят изучить мой метод сжатия, самим зарабатывать деньги. Именно по этой причине мне нужно будет заплатить им до того, как начнется моё обучение. — Я продолжила объяснять, рассказав как один аристократ пожаловался мне на необходимость зарабатывать свои собственные деньги, на что Фердинанд тоже отреагировал явным раздражением, но он не критиковал мое решение. — Кстати, вы уже решили, кого учить моему методу сжатия?

— Да. Мы уже связались с теми, кому было предоставлено разрешение.

Как оказалось, мы будем обучать Вилфрида, вассалов семьи эрцгерцога — включая моих новых — и дома гибов, связанные с моей семьей. Это означало Бонифация, Лейзгангов, Халдензелей и Трауготта. Не все были рады, что Трауготта включили в список, но я дала ему обещание, которое намеревалась сдержать. Я не собиралась творить подобную мелкую месть, закладывая фундамент для будущей вражды, намеренно нарушая свои обещания. Не говоря уже о том, что он и так настрадался в Академии с Юстоксом в качестве своего слуги, я подумала, что позволить ему получить немного надежды на лучшее будущее будет совсем неплохо.

— Как прошло расследование о детях дворян из бывшей фракции Вероники? — Спросила я.

— Это будет зависеть от действий фракций и действий Аренсбаха на Конференции эрцгерцога. В настоящее время мы намерены предоставить им два варианта: они могут подождать, пока не достигнут совершеннолетия, и сами смогут выбрать фракцию, или они могут уже сейчас принять магический контракт с более строгими условиями. У тебя есть какие-то особые мысли по этому поводу? Мы не можем позволить им подписать контракт без дополнительных ограничений.

— …Если вы все решили, что это будет уместно, тогда я соглашусь с вашим решением. Я согласна с ним, пока у детей будет оставаться будущее.

Полное лишение возможности занять доступное им положение как по мне было бы излишне строгим наказанием, но меня полностью устраивало введение дополнительных, более строгих условий контракта, которые требовали от них большего прилежания и работы над собой. Дети из бывшей фракции Вероники знали о политике фракций больше, чем я, поэтому я была уверена, что никто из них не ожидал, что их немедленно простят.

— Я доставлю платежи через два дня, — сказал Фердинанд. — О, и это напомнило мне — Розмайн, если ты хочешь призвать компанию Плантен снова продавать книги в конце зимы, тебе нужно будет в ближайшее время подать заявление на получение разрешения.

А, точно. Мы ведь обычно продаем книги в конце зимы.

Я достала диптих и записала, что мне нужно запросить разрешение для компании Плантен. Я подам прошение, как только закончится встреча.

Два дня спустя пришло время заплатить тем, кто собирал для нас сведения в Королевской академии. Студенты выстроились в ряд с возбужденными лицами, среди них были и мои вассалы. Рихарда, Дамуэль и я сидели напротив них, среди тех, кто будет выдавать оплату.

Когда я вручала каждому человеку его плату, как и в прошлом году, я говорила им слова ободрения и передавала услышанную в их адрес похвалу, высказанную вышестоящими. — Командующий рыцарями был очень доволен твоими находками, — сказала я одному студенту. — Чиновники ауба передают что довольны твоей работой, — сказала я другому. Несмотря на то что он был аристократом, ребенок тут же гордо выпятил грудь, услышав похвалу, и сияя от получения денег, которые он заработал сам. Было приятно видеть довольную улыбку от хорошо выполненной работы.

— Леди Розмайн, я накопил столько денег, сколько мне нужно. Теперь я могу купить ваш метод сжатия маны.

— Действительно. Может быть, мы еще встретимся во время моей лекции.

Как только выплаты были завершены, на следующий день была запланирована лекция о сжатии маны. У нас оставалось не так много времени до праздника в честь весны. Я вернулась в свою комнату, похвалив своих вассалов за их тяжелую работу.

— Леди Розмайн, вы тоже будете преподавать четвертую ступень сжатия? — Спросила Ангелика. Она уже знала обычный метод, так что эта дополнительная стадия была всем, что её сейчас волновало. Это имело смысл, учитывая, что это и было её мотивацией, чтобы сдать выпускные экзамены.

— Я обучу тебя, Ангелика, так как ты вовремя сдала свои экзамены. Но план состоит в том, чтобы научить только моих вассалов четвертому шагу. Другие получат возможность обучиться этому позже — после того, как изучат предыдущие стадии, — объяснила я.

Все выглядели очень довольными, но у Филины была самая счастливая из всех улыбок. Она собирала информацию так, как учил её Хартмут, и даже вложила все силы в переписку манускриптов, в результате чего заработала достаточно денег, чтобы позволить себе этот метод. Её усилия наконец — то окупились.

— Я вижу, ты довольна, Филина.

— Безусловно. Теперь я могу изучать метод сжатия маны вместе со всеми остальными, — сказала она, её щеки залились теплым румянцем. Она родилась в благородной семье, которую ни в коем случае нельзя было назвать богатой, и поэтому с самого рождения была вынуждена не получать того, чего хотела. Она знала, что её родители не захотели бы покрывать расходы на обучение, поэтому она была вне себя от радости, что заработала достаточно, чтобы заплатить за себя.

— Все стало особенно трудно с тех пор, как умерла мама, и отцу пришлось снова жениться… — Филина продолжала: — Я искренне рада, что вы написали и издали книгу рассказов моей матери, леди Розмайн.

Она не сказала этого прямо, но явно подразумевалось, что она и её младший брат сильно страдали из-за того, что были детьми предыдущей жены. Филина считала рассказы, переданные ей матерью, своими самыми драгоценными воспоминаниями; у нее был такой сильный интерес к книгоизданию, потому что она хотела навсегда сохранить их в овеществленной форме. Мой двухлетний сон задержал исполнение этого, но она целыми днями записывала все что могла упомнить из них, чтобы не забыть.

— Был случай, когда моя мачеха конфисковала все написанные мной рассказы, но отец вернул их мне. Он сказал, что это потому, что вы выдали мне бумагу, леди Розмайн.

Если бы кто-то отнесся к подаркам от семьи эрцгерцогов без уважения, невозможно было бы сказать, какие неприятные повороты «судьбы» могут последовать или какая катастрофа может обрушиться на такую семью. Именно по этой причине отец Филины ясно дал понять, что никто не должен прикасаться к её бумаге.

— Их обращение с нами стало намного более жестоким с лета, когда у них родился новый ребенок. Я ужасно беспокоюсь о том, как там поживает мой младший брат, пока меня нет рядом… — сказала Филина. Как мой вассал, она всегда могла попросить выделить ей комнату в замке, если бы захотела, но её младший брат еще даже не был крещен, поэтому она даже не рассматривала этот вариант.

— Твой младший брат, несомненно, тоже находится под божественной защитой богов, — сказала я.

— …Я благодарю вас, леди Розмайн.

На следующий день, когда я должна была преподавать свой метод сжатия маны, Филина не явилась на службу. Прилетел ордонанс с сообщением, что она больна, но на заднем фоне сообщения я услышала её крик: “Верните мои деньги!”

— Мне нужно помочь ей, — сказала я, вскакивая на ноги.

— Леди Розмайн. — Хартмут положил руку мне на плечо, чтобы остановить меня. — Для изучения вашего метода уже собралось много аристократов. Вы не можете сейчас уехать к Филине.