Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов

Риге в XIII–XIV вв. С XIII в. на смену однокамерным постройкам, распространенным в XII в., приходят двухкамерные дома. Они состоят из основного сруба с печью, к которому примыкает прируб с тремя стенами, служивший сенями или кухней. В XIII–XIV вв. преобладают двухкамерные дома, но встречаются и трехкамерные, состоящие из основного сруба с печью, открытых сеней и кухни. Все исследованные раскопками срубные жилища принадлежали ремесленникам и рыболовам. В XIV в. такие дома строились в основном на окраинах города и в его пригородах.

С XIII в. в Риге появляются постройки фахверковой конструкции. Стены таких зданий сооружались из деревянного каркаса, промежутки которого заполнялись кирпичом или глиной. Полы были глинобитными, кирпичными или дощатыми. Отопительное устройство было единым для всего здания и находилось посреди центрального помещения. Это были или открытые очаги, или очаги вместе с глинобитными печами.

Фахверковые дома Риги были одноэтажными. Они имели стропильные двухскатные крыши с наклоном около 45°. Кровля состояла из соломы, обмазанной глиной. С XIV в. некоторые фахверковые строения ставились на каменных фундаментах. В XIII в. такие дома отапливались еще по-черному. Под жилищами устраивались погреба с каркасными стенами. Судя по письменным источникам, застекленные окна в домах рижан стали широко входить в обиход с XV в. Размеры фахверковых построек — от 10×6 до 12×8 м. Постройки фахверковой конструкции появились в Риге в результате переселения немецкого населения из Северной Германии. Рижские дома близки нижнесаксонским.

В слоях, датируемых второй половиной XIII–XIV вв., раскопками в Риге вскрыты фрагменты 17 каменных зданий (Caune A., 1978b, 100–116 lpp.). Это однокамерные строения, четырехугольные в плане, размерами от 9,5×8,6 до 5,9×4,8 м. Стены их сооружались из необработанных блоков доломита и облицовывались кирпичом. Толщина стен 30-100 см. Нижние этажи — полуподвальные помещения для хозяйственных целей, верхние — жилые, отапливаемые при помощи каминов, вделанных в стены. Со стороны входа к постройкам примыкало небольшое крыльцо, по которому поднимались на верхний этаж прямо со двора. Каменные дома в Риге принадлежали духовенству и богатым торговцам.

Раскопками зафиксирована уличная застройка древнего города. Прослеживается на протяжении столетий четко выраженная стабильность планировки кварталов и ориентации улиц. Срубные дома без дворов размещались вплотную вдоль улиц. В отдельных случаях открыты небольшие усадьбы, состоявшие из жилого дома и хозяйственных построек. Фахверковые дома ставились торцом вплотную к улицам, на расстоянии 1–2 м друг от друга. Дворы их находились внутри кварталов. Большинство изученных каменных домов в Риге — свободно стоящие строения в середине дворов.

Раскопками на бывшей Ратушной площади выявлены мостовые старого рынка. В других местах прослежены уличные деревянные мостовые. Изучено также свайное укрепление набережной речки Риги. Исследовались участки оборонительной каменной стены XIII в. с четырехугольной башней, ворота Рижской гавани XIV в., судоверфь XIII в.

Основная масса латышского населения в XIII–XV вв. жила не в городах и замках, а в сельских неукрепленных поселениях. К сожалению, эта группа археологических памятников остается пока неизученной. Некоторое представление о культуре сельского населения того времени можно составить по могильникам.

Христианская религия распространялась в массах латышского населения медленно. Там, где власть немецких феодалов еще не укрепилась, население в XIII–XIV вв. и отчасти в XV в. продолжало придерживаться старых языческих погребальных традиций. Погребения XIII–XIV вв. обычно находятся на древних кладбищах.

Так многие латгальские и селские могильники использовались до XIV–XV вв. Сохраняется тот же похоронный ритуал. Некоторые изменения претерпевает ориентировка умерших. Как отмечалось, до XIII в. у латгалов и селов господствует широтная ориентация, причем мужские и женские погребения ориентированы в противоположные стороны. С XIII в. ориентация умерших становится произвольной, не следующей каким-либо закономерностям.

Вблизи крупных населенных пунктов (Валмиера, Селпилс, Цесвайне и др.) раньше, чем в других местностях, устанавливается свойственная христианским погребениям ориентировка головой на запад. Так, на Селпилсском могильнике, расположенном вблизи замка, раскопками были исследованы 234 захоронения XIII–XVI вв. (Šnore E., Zariņa А., 1980, 177–216 lpp.), совершенных по христианскому обряду. Погребения совершены близко одно от другого, рядами, преобладает юго-западная ориентировка. Зафиксированы реликты языческой погребальной традиции — десятая часть захоронений содержала уголь, свыше половины — погребальный инвентарь, в некоторых имелись камни. В одной трети погребений обнаружены шейные ожерелья, в состав которых, помимо бус, входили амулеты — бубенчики и раковины каури. В нескольких мужских захоронениях найдены топоры и копья. Очень распространены подкововидные застежки, которые и по формам продолжают старые традиции. Начиная со второй половины XIV в., их сменяют кольцевидные застежки. Захоронения в Селпилском могильнике оставлены местными крестьянами. В пользу этого свидетельствует и антропологический материал.

В глубинных районах Латгалии и земли селов христианское воздействие на погребальную обрядность было еще меньше. Умерших в XIII–XIV вв. хоронили по старому ритуалу, довольно часто с различным вещевым материалом. Однако противоположной ориентации мужских и женских захоронений не наблюдается. В одних случаях и мужчин, и женщин хоронили головой на восток, в других случаях — головой на запад.

В земгальском регионе старые, языческие, погребальные традиции сохранились в ряде мест вплоть до XVII в. В XIII в. погребения в грунтовых могильниках имеют прежнюю ориентацию с северо-запада на юго-восток, причем мужские и женские захоронения ориентированы в противоположные стороны. Но постепенно мужские и женские трупоположения стали иметь одинаковую ориентировку. В XIII–XIV вв. уменьшается количество могильного инвентаря, в том числе постепенно исчезает обычай класть в мужскую могилу оружие.

Только вблизи крупных центров погребения в земгальских могильниках имеют широтную ориентацию. Таков, в частности, могильник, исследованный в 1953 г. Е. Бривкалне близ Тервете.

У куршей в XIII–XIV вв. продолжали бытовать грунтовые могильники с трупосожжениями. Местами трупосожжения в Курземе встречаются вплоть до начала XVII в. Как правило, сохраняется древний ритуал. Остатки кремации, собранные с погребального костра, с инвентарем, характерным для мужских захоронений, ссыпали в могильные ямы, ориентированные с юго-запада на северо-восток или с запада на восток. Остатки женских сожжений укладывались в могилы с ориентацией северо-запад-юго-восток.

В XIV–XV вв. обряд трупосожжения в Курземе постепенно сменяется трупоположениями. В XV–XVI вв. господствуют еще трупоположения, ориентированные с юго-запада на северо-восток, а с XVII в. погребения с ориентировкой запад — восток становятся преобладающими.

Для ливов, как уже отмечалось, были характерны меридиональные трупоположения — умерших, как мужчин, так и женщин, хоронили в могильных ямах головой на север. В XIII–XV вв. видземские ливы под влиянием христианской религии меняют ориентацию умерших на широтную, головой к западу. В исследованных раскопками могильниках Икшкиле, Мартиньсала и др. все могилы имели западную ориентировку.

В это время начался процесс