Левенхет - Владимир Калашник

— Тебе это ни о чём не скажет, поэтому я поясню. Наш древнейший враг вернулся, сестра, и Шикру почувствовал его в этом мире.

— Древний враг?

— Тот, с кем наш народ сражался в начале времён, — сказал император Фэй, — тот, кто столетиями уничтожал нас и держал закованными в цепях, тот, кто чуть было не уничтожил всех пилимов, но получил достойный отпор. Лишь всем вместе, нам удалось одолеть древнюю тьму, и вот она снова пришла в этот мир. Звучит невозможно, но Шикру никогда не обманывает и никогда не ошибается.

— Он нарисовал это, — сын императора протянул Аквилансии листок бумаги.

На нём хорошо изображён рисунок побережья с невысокими холмами, со множеством пещер, ведущих куда-то вглубь, а также большими кратерами на поверхности.

— Княжество, — догадалась Аквилансия, — Сифские пещеры.

— Туда лежит твой путь, — подтвердил император, — найди врага и убей его. Покончи с этим раз и навсегда.

— Я исполню любую вашу волю, император, но это всё равно, что искать крупицу риса в большой долине. Я даже не знаю, что за враг нам угрожает.

Верховный чародей Еамио Юи вытянул ладонь вперёд и через секунду в ней возник листок бумаги и чернильница. Он сунул лист в руку Шикру, а другую макнул в чернильницу тонким длинным ногтем существа, после чего принялся, что-то шептать ему на ухо, точнее туда где оно должно быть. В какой-то момент, Шикру перестал храпеть, застыв всем своим телом, и очень быстро задвигал тонкими руками, что-то рисуя ногтём на бумаге. Такой скорости Аквилансия ещё никогда не видела, с виду даже нельзя сказать, что существо рисует, а просто судорожно трясёт пальцем над листком, периодически макая его в чернильницу, но уже через полминуты, Шикру, вновь, захрапел, сложив руки на животе. Еамио вытащил рисунок у него из пальцев и передал Аквилансии. На нём было отчётливо изображено лицо человека, точнее мальчишки, и она находила его очень симпатичным. Короткие густые волосы, печальный взгляд, даже не верится, что он и есть та самая угроза всему её народу.

— Этот мальчишка и есть древний враг, о котором вы говорили? — спросила Аквилансия, — Это же просто человек.

— Враг хитёр, — кивнул император, — не стоит верить тому, что видишь. Помни, Шикру никогда не ошибается. Найди его и покончи с этим. Ты согласна?

— Вам интересно моё мнение? — улыбнулась Аквилансия, сворачивая рисунок, после чего встала на ноги, достав из ножен свой клинок, довольно осматривая наточенное лезвие, — Я лишь инструмент самой смерти, исполняющий вашу волю, император Фэй. Если вам угодно, чтобы мальчишка погиб, значит я исполню это, ради всего нашего народа. Я отправляюсь в Княжество.

***

60 день Глора, 537 г., в десяти километрах от Крова, Княжество

Внутри гильдии стало довольно шумно, так как все жители этой маленькой деревушки вошли в здание, готовясь к предстоящему обеду. На лавках за длинным столом уместились все наёмники, с которыми Марк уже успел познакомиться, однако была пара неизвестных таких как девушка-шатенка маленького роста, которая, судя по всему, являлась женой Даркли, обняв его и расположившись рядом. И спустившийся сверху мужчина в кожаной коричневой куртке с густой щетиной и двумя пистолетами на поясе, имеющими несколько тонких стволов. Вместе с ним оттуда спустился и Яи, который сразу же поприветствовал пришедшего в сознание Марка, как и все, удивляясь тому, что мальчишка чувствует себя так бодро после воздействия крови Минаса. Все члены гильдии являлись людьми, за исключением розовокожей Скафки, расположившейся в конце стола, рядом с Милоной, не показывая никаких эмоций радости, по сравнению с остальными. Марка усадили между Бракасом и Сантилием, почти посередине стола, напротив исхудок и Лайлы с Ильвой, но при этом на столе лежали только столовые приборы и тарелки, без каких-либо блюд. Неожиданно, он почувствовал, как кто-то положил ему руку на плечо, и мальчишка сразу же обернулся, увидев, стоящего сзади, Виктора.

— С возвращением с того света, парень, — улыбаясь, сказал он.

— Привет, Виктор, — обрадовался Марк, — думаешь, я всё-таки был мёртв?

— Однозначно, — кивнул он, — видел бы ты тогда свою рожу. Не переживай на свой счёт. Декарн, что-то знает, так что скоро даст ответы на вопросы.

— Надеюсь.

— Виктор, — Лайла помахала ему рукой, — хочешь сесть рядом? Место ещё есть.

— С радостью, но боюсь, что одно неловкое движение стального Тайфора, и на моём теле добавится синяков, — он посмотрел на, сидящего по правую руку от Лайлы, Тайфора, — мне, с лихвой, хватает дырки в ступне. Я сяду, напротив.

Виктор занял место слева от Бракаса и его дочери, и через несколько секунд, что-то привело его в сильное раздражение, и он сильно дёрнул ногой, заставляя залаять Подонка, расположившегося у его ног.

— Тайфор, убери от меня свою псину, — потребовал Виктор.

— Зря ты так, синеглазый, — Тайфор погладил по голове пса, вылезшего из-под стола, — ты ведь ему нравишься.

— Ему нравится любой, кто сидит за обеденным столом и, возможно, даст ему пожрать. Не путай любовь и выгоду. Терпеть не могу собак.

— В следующий раз, мой хороший, — Тайфор грубым хриплым голосом обратился к Подонку, — если захочешь поесть, то отгрызи ему ногу, ну или сделай ещё одну дырку.

— Бракас, — Каил-Бони держал в руках курительную трубку, протягивая её в сторону наёмника, — не хочешь немного шнаха?

После этих слов все присутствующие начали громко смеяться, даже серьёзные Жак, Даркли и Скафка улыбнулись в этой ситуации. Наёмники продолжали ржать, пока Бракаса трепало от злости, но его ругательств даже не было слышно во всей этой суматохе. В конце концов он обратил свой суровый взор на хохочущего Фимало.

— Фима, урод! Я же просил никому не рассказывать!

— Не смотри на меня, — начал оправдываться Фима, — я сказал только Шимею, и то, по секрету!

— Шимей! — Бракас помотрел на наёмника, сидевшего на краю стола с Айсой.

— Я говорил, лишь, Айсе, — спокойно ответил он.

— Прости, Бракас, — продолжала смеяться Айса, — я не удержалась.

Наёмник продолжал стоять, испепеляя девушку взглядом, под всеобщий смех, понимая, что Айсу не получится никак проучить, в результате чего сел на место, удивляясь тому, что смех не сдерживала даже Куся.

— Главное — чтобы ему не понравилось, — сказал Сантилий, — иначе, будешь ты, Куся, встречать своего отца вечерами довольного со шнахового поля, которое он посадит рядом с гильдией!

Смех усилился, Бракас, между тем, надулся ещё сильнее, мстительно смотря на Сантилия, а потом взял столовый нож и, поднявшись с места, вонзил его в макушку синих волос своего обидчика, и просто уселся обратно. Марк моментально перестал смеяться, смотря на сидящего рядом наёмника с