Keeping 13 - Хлоя Уолш

class="p1">— Упс. — Он прикрыл рот рукой. — Я облажался.

— Да, — согласилась я. — Ты вроде как это сделал.

— Должен ли я вытащить лодку? — спросил он, широко раскрыв глаза.

— Нет, Джонни, — рассмеялась я, слишком удивленная, чтобы быть смущенной его излишней откровенностью. — Не здесь.

— Ну, сейчас я плаваю только по одной реке, — поправился он, нахмурившись. — Это твоя… — Он сделал паузу, чтобы указать на меня. — На случай, если тебе интересно.

— Хорошо, — усмехнулся я. — Я поняла. Но все равно спасибо.

— Нет, спасибо тебе, — промурлыкал он, прежде чем испустить громкий вздох. — Мне нужно отлить.

— Э-э-э, все в порядке?

— Я не могу, — ответил он с несчастным видом.

— Почему?

— Потому что я твердый.

— Боже мой.. — Усмехнувшись, я обвила руками его шею и прижала к себе. — Ты делаешь меня такой счастливой.

— Ты будешь гордиться мной, когда меня не станет, — заявил он, обнимая меня и опрокидывая при этом половину своей бутылки пива на мою толстовку. — И я собираюсь держать свой член в штанах.

— Э-э-э, спасибо?

— Конечно, конечно, — согласился он, все еще невнятно бормоча. — О черт, детка, я сделал тебя мокрой?

— Э-э, совсем чуть-чуть, — подтвердила я, поморщившись, когда жидкость потекла по моей спине. Сняв толстовку, я скатала ее в комок и швырнула в сторону нашей палатки. — Она упала не так далеко, как я планировала, — отметила я, разглядывая свою толстовку менее чем в пяти футах от того места, где мы сидели. — Может быть, тебе следовало бросить ее.

— Не беспокойся об этом, — ободряюще ответил Джонни, прежде чем допить остатки из своей бутылки, а затем уставился на ободок бутылки, выглядя таким одиноким и милым, когда больше ничего не выходило. — Мне показалось, что это идеальная линия.

— Это будет выглядеть именно так, для тебя, — я усмехнулась, наслаждаясь этой версии его сейчас.

— На чем я остановился? — растерянно спросил Джонни.

— Ты говорил о том, чтобы держать свой член в штанах, когда ты в отъезде с командой.

— А, это то самое! — Он подмигнул и одобрительно кивнул. — А потом я собираюсь построить с тобой все свои грандиозные планы, когда вернусь домой.

— О, у тебя большие планы?

— Большие, очень большие, — подтвердил он. — Я люблю детей, а ты?

— Э-э, да, конечно. — Я моргнула. — Я люблю детей, Джонни.

— Тогда мы немного выпьем, — объявил он. — Я займусь регби, а ты займешься ветеринарией, а потом мы остепенимся и приготовим несколько детишек. — Он улыбнулся. — Хорошо поговорили.

— Ты думаешь, я собираюсь стать ветеринаром? — Спросила я, полностью игнорируя безумный детский лепет. — Я? Ветеринар?

— Конечно, — невнятно пробормотал он. — Ты такая умная, детка, со своей наукой и своим подходом ко всем животным. Моя собака любит тебя. Брайан любит тебя. Мой член любит тебя. Черт, ты будешь самым сексуальным ветеринаром, которого я когда-либо видел.

— Но я сказала тебе это только один раз, — прошептала я, вспоминая один из наших случайных разговоров ночью, когда Джонни проскользнул в мою комнату. — Я не могу поверить, что ты это помнил, особенно в твоем нынешнем состоянии.

— Тебе нужно сказать мне кое-что всего один раз, и это останется в памяти. — Он постучал себя по виску. — Я отслеживаю все твои слова прямо здесь.

— Ты — коробка для мозгов, — поддразнила я. — Ты знаешь это?

— Да, — согласился он. — Это как вау у меня в голове все время.

— Это потому, что ты такой умный, — успокоила я его. — Ты всегда думаешь.

— Хм.

— По какому поводу это "хм"?

— Я не слишком умничаю с тобой, — невнятно произнес он. — Это проходит, когда я с тобой.

— Это плохо?

— Это так чертовски вкусно, — простонал он. — Я просто… черт, мне нужно замолчать.

— Нет, продолжай, — уговаривала я, любопытствуя. — Расскажи мне, что происходит в твоей голове?

— Прямо сейчас в моей голове?

Я кивнула. — Да, прямо сейчас.

— Твои сиськи, твоя задница, твои ноги и твоя идеальная киска, — сказал он прямо. — Я просто хочу трахать тебя, и есть тебя, и лизать тебя, и прикасаться к тебе, и… Господи, я даже не знаю, что еще можно с тобой сделать, но я знаю, что тоже хочу это сделать.

— Джонни, — выдохнула я, дрожа.

— Может быть, тебе стоит напиться, — предложил он тогда. — Может быть, так у меня не будет слишком больших неприятностей?

— Да. — Дрожа, я потянулась за своей бутылкой. — Может, мне стоит.

Похмелье даже близко не подходит для описания той боли, которую испытывала моя голова, когда я пришла в себя на следующее утро, ссохшаяся на полу нашей палатки. Мой желудок вел гражданскую войну с моими нервными рефлексами, и я не смела пошевелить ни единым мускулом, в ужасе от того, кто может победить. Лежа совершенно неподвижно, я открыла свои бедные глаза и застонала, когда солнечный свет лишил меня способности ясно видеть.

— Я умираю, — всхлипнула я, молясь о каком-нибудь спасении или, по крайней мере, о небольшом божественном вмешательстве. — Боже милостивый, спаси меня.

Откуда-то совсем рядом раздался стон боли, и с огромным усилием мне удалось повернуть голову в сторону и найти Джонни. Он выглядел так же плохо, как и я, и корчился от того, что выглядело как физическая боль. — Прекрати это, — умолял его низкий голос. Перевернувшись на живот, он уткнулся лицом в пол, а затем громко застонал. — Задерни шторы или что — нибудь в этом роде, Шэн, блядь, что угодно, — уткнувшись лицом в подушку, взмолился он. — Просто сделай так, чтобы солнце перестало светить.

— Я не могу, — причитала я, ужасно жалея себя. — Я уже на пути сюда, Джонни.

Должно быть, это потребовало от него больших усилий, но я почувствовала, как тяжелая рука опустилась на мой живот, а затем его пальцы стали описывать по моей плоти маленькие круги. — По крайней мере, мы пойдем вместе, — уговаривал он, все еще уткнувшись лицом в подушку. — У нас все было хорошо.

— Но я голая, — прохрипела я. — Я не хочу умирать голой.

— Это не будет иметь значения, когда мы умрем, — заявил он, так же обнаженный рядом со мной.

Несмотря на мое похмелье, я не смогла удержаться от желания окинуть взглядом его обнаженную фигуру, задержав взгляд на его голой заднице. — Мы, э-э… — Дрожа, я скрестила руки на своей обнаженной груди. — Мы делали это прошлой ночью?

— Что делали?

— Занимались сексом?

— Никакого секса. — Слегка сжав мое бедро, он снова уткнулся лицом в подушку и уставился на пол. — Просто спи.

Не убежденная, я огляделась в поисках обертки из фольги, но запаниковала, когда ничего не нашла.

— Но мы голые, — прохрипела я. Я осторожно пошевелила бедрами и почувствовала знакомую боль.

— Я знаю, — пробормотал он. — А