Клинок Гармонии (СИ) - Илья Кишин

— Хорошо, — согласился он, после чего шагнул в сторону входа, скрывшись за дверью.

Я, как и было озвучено, зашла в длинный и не особо широкий переулок. Людей здесь не было, потому можно было спокойно постоять наедине со своими мыслями, однако мысли эти были не из лучших. Я все думала о том, как все сложится дальше, что мне делать с Юмико и как простроить жизнь с выгодой для себя и для Ашидо. Насилием делу не поможешь, да и договориться не получится, ведь все закончится плачевно и Аши в конечном итоге просто возненавидит меня. Это очень тяжело — носить под сердцем груз любви, которой не суждено расти, как бы сильно я этого не хотела.

Как и сказал Илия, я оказалась не в том месте, не в то время, только вот из-за чего — совсем не помню, словно часть моей памяти куда-то пропала. Тот отрезок жизни между ранним детством и тем, что происходит сейчас — он словно в тумане. Я помню, как пережила нечто ужасное, ударившее по рассудку настолько, что весь мир после этого казался одним большим адом, но совсем не помню, что именно пережила.

Одно известно наверняка — все расцвело с его появлением, что тогда, что сейчас. Ашидо дал мне повод жить, совершенствоваться и социализироваться, а взамен я стала его клинком и хотела бы однажды стать спутником жизни, но с каждым днем огонь все тускнеет, будто наша связь — это маленькая лодочка в океане с пробитым дном, которая постепенно тонет. Приходится не только заделывать дыры, но и вычерпывать воду, а делать это одной крайне сложно, ведь сколько не пытайся, два дела одновременно в одиночку не сделать.

Через некоторое время за спиной послышались шаги — это точно была мужская нога, ступающая осторожно и легко. В ней я сразу узнала Ашидо, который уже возвращался с покупками, предвкушая продолжение прогулки, но появился он в тот момент, когда я вновь немного поникла. Не желая показывать ему свою грустную мину, я резко развернулась, когда он подошел поближе, нарисовав на лице немного лживую, но счастливую улыбку.

— Продолжим, Аши, — воскликнула я, обернувшись, но тот, кого я застала перед собой, был вовсе не мой возлюбленный.

В эту же секунду в переулке раздался глухой хлопок, что-то твердое с огромной силой врезалось мне в плечо. Только увидев зависшую в воздухе кровь и ошметок собственной руки, стремительно сближающийся с землей, я все поняла — только что прозвучал выстрел, и стрелок намеренно целился именно в меня, а это значит, что он пришел по мою голову.

Не думая ни секунды о боли, я сразу же отпрыгнула в сторону и постаралась телепортироваться подальше, но ничего не выходило. За долгие годы я привыкла иметь в своем арсенале обе руки и перестроиться на использование способности одной рукой так быстро не представлялось возможным, потому я, словно впервые взявший в руки молоток ребенок, застыла на месте в тщетных попытках сбежать. Я видела, как мерцает рисунок на руке, но не понимала, почему не могу ничего сделать, мне впервые стало до дрожи в костях страшно.

Следом за первым выстрелом последовал второй, и попал он уже во вторую руку, которая так же легко оторвалась от тела, приземлившись где-то у стен переулка, тогда-то я без сил плашмя рухнула на землю.

— Ха-ха, надо же! — закричал неизвестный. — Искал медь, а нашел золото! Посмотрите-ка, это же та деваха с плакатов о розыске! Я нашел тебя!

Ни разу в жизни я не видела этого человека, а он уже принялся стрелять по мне. Судя по всему, этот ублюдок был из гвардии, раз уж он заговорил о розыске. Если бы я послушала Ашидо и скрыла свой образ получше, все могло сложиться иначе, а сейчас остается лишь надеяться на то, что он меня спасет.

— Так-с, белые волосы, красные глаза, рисунки от плеч до кистей под рукавами — не ошибся, — продолжил глумиться он.

Этот человек выглядел совершенно иначе, не так, как выглядит Ашидо. Его волосы были светлыми, практически пепельными, но больше цвета блонда, глаза голубыми, а ухмылка зловещей. Даже будучи в броской одежде черно-бело-синей палитры в виде обычного делового костюма с накидкой на подобии плаща, он смог подобраться ко мне так близко…

— Чего молчишь, ягодка? Язык проглотила? — дерзил он.

— К-кто ты… такой? — спросила я, лежа на полу так, что сил повернуться даже не было.

— Как кто? — оторопел он. — Твоя кара, позывной «Камыш», высшая гвардия.

— Камыш…

— Да-да, молодец, легко запомнила, а теперь ответь-ка, — сказав это, он уперся мне коленом в поясницу, расположившись сверху и наклонив голову практически вплотную к лицу, — что же такая красивая девочка в одиночку делает в безлюдном переулке?

— Н-не твое…

— Дело? — перебил он, закончив фразу за меня. — Ты какая-то кислая, чего руки опустила? Может помочь взбодриться?

Следом за этими словами его рука нырнула мне под юбку, тогда-то я почувствовала прикосновение к сокровенному месту, которое тщательно берегу для Ашидо.

— НЕТ! — внезапно закричала я, найдя в себе силы сбросить Камыша.

Не потерпев такой выходки, он тотчас ударил меня прикладом своего оружия по голове, от чего в ней все затрещало, и картина перед глазами вдруг поплыла в разные стороны, а силы с концами меня покинули.

— Смотри какая недотрога, — продолжил глумиться надо мной Камыш. — Я таких люблю, давай-ка перейдем к воспитанию.

Воспользовавшись моей слабостью, гвардеец стянул с ног трусы и уже через несколько секунд я почувствовала на себе проникновение. Было больно, очень больно, а хуже того — было страшно. В этот момент я как никогда боялась умереть, ведь столько всего неисполненного останется позади, когда я стану мстительным призраком, переполненным горем. С каждым его движением становилось все больнее и страшнее, но это была лишь вершина айсберга, потому что я начала вспоминать…

Тот отрезок жизни, который ранее был в тумане, вдруг наполнился красками кроваво-красного оттенка, цветами безнадежности и отчаяния. Я вспомнила все, вспомнила, кем я была, и кто меня такой сделал. Я поняла, что от меня пытались скрыть, чтобы я могла жить обычной жизнью без оглядки, но теперь ужас вернулся. Снова чувствуя эту боль, снова плавая в чувстве страха и мольбах о помощи, я вынуждена безвыходно терять себя.

С самого начала я была грязной, никто бы никогда не смог признать Лаффи обычным человеком, а все это по вине одного помешанного ублюдка. Я никогда бы не смогла добиться сердца человека, которого люблю,