Киндрэт (Тетралогия) - Наталья Турчанинова

— Дарэл говорил, вам нужна помощь. Что я могу сделать?

Кристоф достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги, развернул и положил на стол.

— Мне нужно, чтобы ты открыл проход в мир нософорос.

Пока колдун рассказывал подробности, родственник слушал его предельно сосредоточенно, не прерывая. Ему даже в голову не приходило, что идея некроманта для большей части кровных братьев звучала полным бредом.

— Нософорос умели открывать порталы в любой точке пространства. Но мы не можем сделать этого. Нам необходимо реальное место, на которое нужно наложить знак. Я знаю несколько мощных врат, построенных ими. Они находятся в разных частях света и почти все разрушены. Из тех, что целы, мне известны два. Один в Ирландии. Другой здесь, в Столице. Но этот символ не точен. Поэтому он никуда не приведет…

Арчи сидел, упираясь ладонями в колени, чуть покачиваясь на кресле и глядя в пол, что выражало величайшую степень его умственной работы.

— То есть, насколько я понял, вы хотите, чтобы я подобрал код, открывающий доступ в жилище нософорос?

— Да.

— Если бы это была компьютерная программа, — Арчи повернулся к монитору и пошевелил «мышью», оживляя его. Покосился на нас, подумал, что два кровных брата, родившихся в незапамятные времена, еще до изобретения калькуляторов, вряд ли поймут сложные объяснения, и решил говорить как можно проще. — Я мог бы написать программу, которая подберет недостающие фрагменты вашего кода… Но как возможно сделать такое в реальности с помощью одной картинки и разума…

— Что есть реальность, — небрежно заметил я, глядя, как его пальцы бегают по клавиатуре, — и что есть разум? Ты же даханавар.

…Когда мы, вместе с Арчи, вышли из дома, на улице похолодало. Небо прояснилось. Казалось, звезды раскалываются от холода и рассыпают во все стороны блестящие осколки искр. Снег сверкал, над сугробами висело серебристое сияние.

Машины колдуна у подъезда не было. Вместо нее к самой кромке тротуара лихо подъехал черный «хаммер». Передняя дверца распахнулась, и на снег спрыгнул Вивиан. Я снова на мгновение испытал легкую дезориентацию, видя его новое тело и одновременно чувствуя прежние ощущения молодого кадаверциана. Он подошел и с независимо-упрямым видом остановился напротив учителя.

Арчи с явным интересом уставился на голубоглазую «девушку», одетую как парень и коротко подстриженную, но не теряющую от этого ни капли своей привлекательности. Естественно, он не узнал Флору. Она была давно мертва, когда Артура обратили, а портреты даханавар, пытавшихся убить главу клана, у нас не принято развешивать в парадном зале.

Лицо Кристофа стало ледяным, застывшим.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он по-французски, справедливо полагая, что мой собрат не понимает языка Мольера и Дюма.

— Это была моя инициатива, — поспешил я на выручку Вивиану. — Не может же он все время сидеть взаперти. А я, извини, не могу работать в присутствии твоих зомби. И если ты беспокоишься из-за Арчи, то когда он сделает все, что от него требуется, я почищу ему память. И его матери тоже.

«В следующий раз, будь добр, советуйся со мной, если соберешься отдавать распоряжения моему ученику», — мысленно произнес Кристоф, отвернулся от меня и пошел к машине.

«Как прикажете, мэтр», — «сказал» я ему в спину.

…Поездка выходила довольно веселой.

Арчи одолевало все большее желание познакомиться с девушкой, потрясшей его воображение. Вивиан бесился из-за пристального внимания новоиспеченного даханавара. Кристоф начал подозревать, что я беспокоюсь не столько о душевном состоянии его ученика, сколько о собственной возможности развлечься.

— Направо… прямо… налево, — отдавал он короткие распоряжения Вивиану, и тот молча исполнял приказы.

Машин на дорогах было еще довольно много.

— Ничего себе! — воскликнул вдруг молодой кадаверциан своим новым музыкальным голосом, доставшимся по наследству от Флоры.

Арчи подался вперед, и я тоже увидел. Нам навстречу, из-за человеческих домов разной высоты, медленно, величественно выплывала огромная цитадель. Ее черные стены наливались мерцающим красным цветом и гасли, чтобы через секунду загореться снова. Грозные тучи клубились вокруг шпилей, и между их стальных боков поблескивали багровые сполохи.

Чудовищная картина завораживала. В ней было нечто, чуждое нашему разуму. Но чем дольше я вглядывался в титанический замок, тем меньше понимал, что именно.

— Лигаментиа, — негромко сказал Кристоф, и его голос, внезапно нарушивший тишину, заставил всех очнуться. — Иллюзия.

— Люди не видят этого? — спросил Вивиан, забыв о своем решении держать рот на замке.

— Нет. Это напоминание для нас. — Кадаверциана не слишком удивило появление невероятной постройки, за несколько дней выросшей среди человеческих домов. Он ожидал чего-то подобного.

— Неужели они, действительно, будут нападать на всех, кто зайдет на их территорию? — вмешался в разговор Арчи. Его потрясение от увиденного довольно быстро сменилось удовольствием от того, что молчаливая «красавица», наконец, заговорила.

— Не на всех. Направо, Вив. Но на слишком любопытных — несомненно.

— Нам не придется заезжать на их территорию? — ученик послушно повернул руль, и мы въехали в узкий переулок. Теперь башни крепости оказались слева.

— Нет. Мы обогнем ее.

— Но ведь убийства кровных братьев запрещены, — снова подал голос Арчи.

— Неужели? — скептически поинтересовался Кристоф. И я увидел в его памяти разгромленную лабораторию асиман, Эрнесто, связанного магической цепью, умирающего Вивиана, мертвого Сэма…

Мой родственник решил помолчать, понимая, что не слишком много знает о тайной политике киндрэт.

Следующие полчаса мы ехали в полной тишине. Яркие огни города остались позади, и теперь машина неслась по шоссе, направляясь на юго-восток. Небо начало затягивать тучами.

— Я думал, это в Столице, — Арчи вопросительно взглянул на меня.

— Недалеко от города есть старые пещеры, — ответил Кристоф. — Когда-то там были шахты, где добывали известняк, а сейчас на десятки километров — подземные пустоты…

Вход в таинственные подземелья выглядел как… дыра в земле. Резкий черный провал достаточно ровной, округлой формы, на фоне белого снега.

Кадаверциан спускался первым. За ним в узкий лаз протиснулся я. Кристоф включил фонарь и обвел кругом света низкую пещерку. Луч задержался на колченогом стуле. На нем лежала толстая потрепанная тетрадь, заложенная карандашом.