Попаданец Джейн - ТемныйКот

class="p1">— Касуми, — окликнул я увлеченно барабанящую по сенсорам воровку, — здесь в сети что-нибудь осталось?

Та, не отрываясь от экрана, мотнула головой:

— Нет, капитан, все носители информации либо демонтированы, либо уничтожены.

Ну да, это в игре на эвакуированном сверхсекретном объекте то планшеты сотрудников валяются, то голозаписи с отчетами… Увы, реальные церберовцы далеко не лопухи и даже после торопливого бегства ни бита информации не оставляют.

— А вообще что-нибудь интересное?

— Только архитектура самой сети, может быть полезно… — Касуми стрельнула глазами в сторону Лоусон, — в будущем.

Церберша на подобный намек никак не отреагировала, хотя явно услышала.

— Ладно, тогда… Гаррус, вы с Касуми здесь, на всякий случай, а мы с Джек пройдемся. Миранда?

Я посмотрел на Лоусон, давая ей повод остаться, но та с независимым видом поднялась на ноги и словно на тренировке по зачистке помещений заняла позицию у меня за левым плечом.

Ну, хозяин-барин. Хочет ещё занимательных историй — её дело.

— Джек, показывайте дорогу.

Биотичка, оглядевшись, уверенно направилась к одному из выходов с арены, прокомментировав:

— Вон, по тому коридору, на уровень ниже.

Нижний уровень оказался не только расчищен, но и слегка обжит. По крайней мере, здесь даже свет был. Пусть работала едва ли треть ламп, но в принципе хватало, чтобы не переводить визор в ночной режим и не спотыкаться о трещины в полу.

На перекрестке двух коридоров Джек внезапно остановилась, присев рядом с бурым пятном на проломленной стеновой панели.

— Помню это место, — задумчиво произнесла она. — Тут я впервые сознательно убила человека. Охранника, который пытался меня задержать. Ударила «броском». Он цеплялся за стену и что-то бормотал, кажется, умолял пощадить.

— А вы?

Биотичка поднялась на ноги, продолжая задумчиво смотреть на пятно.

— На меня нападали другие дети, на меня нападали охранники, на меня нападали роботы… было как-то не до милосердия. Ради того, чтобы просто увидеть настоящий солнечный свет, я была готова убить кого угодно.

Она оглянулась, словно прикидывая путь, по которому тогда бежала, мотнула головой:

— Ладно, идем.

Коридор привел нас в холл, больше похожий на маленький прогулочный дворик: клумба в центре, остатки скамеек и голопроекторы под потолком, которые видимо создавали здесь проекцию неба.

— Далеко ещё? — спросил я, оглядываясь.

— Почти пришли. Видишь вон то зеркало? — Джек указала на здоровенную, метра два шириной, зеркальную поверхность, вмонтированную в одну из стен. — Оно одностороннее. Моя клетка находится с другой стороны.

— Зеркало? Зачем? — не понял я.

Нет, одностороннее зеркало — понятно. В полиции такие обычно в стены кабинетов дознания монтируют, чтобы можно было наблюдать за допрашиваемым. Но какой смысл делать наоборот?! Чтобы заключенный видел, а его нет?

— Не знаю, — пожала плечами Джек. — Да и про то, что это зеркало, а не окно, тоже тогда не знала. Я могла видеть других детей, часами пыталась до них докричаться, била в стекло кулаками… но они не обращали внимания. Наверное, здешним яйцеголовым это казалось забавным.

— Психологическая разгрузка, — как-то отстраненно пробормотала Миранда. — Тот же принцип, что и на космических кораблях.

— Разгрузка… — свистящим шепотом повторила за ней Джек, оборачиваясь.

— Если человека запереть в коробке с глухими стенами, он сойдет с ума, — всё так же отстраненно объяснила Лоусон. — Необходимо окно в «большой мир». Пусть даже недоступный. На корабле эту функцию выполняют обзорные палубы. Вы видели, что есть что-то кроме вашей комнаты, но никто не видел вас.

— Так может, проще было выпускать меня сюда?! — прошипела Джек.

— Общение со сверстниками отрицательно влияет на воспитуемого, — явно цитируя чьи-то слова, произнесла церберша.

Причем произнесла таким тоном, что кажется уже готовая кинуться на неё биотичка, остановилась, нахмурившись.

— Что за ублюдок такое придумал?

— Мой отец.

Какой, однако, милый человек господин Лоусон-старший.

На всякий случай встав между женщинами, я поинтересовался:

— Позвольте угадаю, Миранда, под этим… этой воспитуемой он имел в виду вас?

— Да, — бесстрастно отозвалась церберша. — Программы моего обучения и воспитания составлялись под его личным контролем.

— Ага, — буркнула Джек, отворачиваясь. — Теперь я понимаю, почему ты такая сука.

Ещё один короткий коридор, усиленная дверь со снесенной створкой… Джек, словно забыв про нас, замерла на пороге комнаты, осматриваясь. Сделала шаг внутрь, провела рукой по стене, и заговорила. Негромко, явно для себя, не интересуясь, слушают её или нет.

— Здесь прошло моё детство. Странно, ничего не изменилось, но всё другое. Раньше она казалась мне огромной.

Я невольно поежился, представив себе это детство.

Десять лет вот здесь?! В комнатушке пять на пять, где всей мебели: крохотная душевая кабинка в углу, одноместная парта и кровать? Хотя какая это к черту кровать — узкая, рассчитанная на ребенка кушетка. Снабженная фиксаторами для рук и ног.

Остановившись посреди комнаты, Джек медленно огляделась, продолжив:

— Иногда мне снится, что я снова здесь, снова в этой кровати, прихожу в себя после очередного эксперимента. Помню, у правого наручника сползла подкладка и мне удалось перетереть вены о металл. Только без толку — примчалась охрана, руки перемотали, захваты поменяли. Обидно было до слез.

Она подошла к парте и, присев, зачем-то заглянула под неё.

— А этот стол был моим лучшим другом. Я пряталась под ним, чтобы поплакать.

Секунду помолчав, скривила губы, буквально выплюнув:

— Я была жалкой.

— Почему? — вырвалось у меня.

— Потому что ты права, Шепард, — зло бросила биотичка, выпрямляясь, — плакать бессмысленно.

— Жаловаться, — поправил я.

— Что?

— Я говорила: жаловаться бессмысленно.

— А есть разница?

— Да.

— Героиня ревет в подушку? — Джек криво усмехнулась.

Я спокойно пожал плечами:

— Бывает.

— И как?

— Помогает.

Джек недоверчиво уставилась на меня, словно желая проверить, не издеваюсь ли. На что я ответил абсолютно спокойным взглядом. А чего? Это суровые мужики топят боль в стакане, а нам, слабым женщинам, можно и в слезах. Оно для здоровья полезнее. Главное, чтобы подчиненные не видели, как героический… тьфу ты, героическая коммандер размазывает сопли по мордашке. Но тут дело не в «стыдно», просто в глазах личного состава командир должен быть априори крут, велик, и лишен сомнений с колебаниями. А реветь можно. Если тихо и в подушку.

Я покосился на как-то странно молчаливую цербершу.

— Миранда?

— Стол… парта… у меня точно такая же была в детстве, — отстраненно пояснила та. — Только с креплением для мнемокорректора на спинке стула.

— Корректора?! — вопль вырвался у меня непроизвольно, ибо об этой штуке я слышал даже больше чем хотел. Помнится, прочитав в экстранете про сию волшебную хрень, жутко возжелал себе. Агрегат, в пять-семь раз ускоряющий процесс обучения! Абсолютное запоминание материала! Сказка же! Слава богу, хватило ума поделиться этой идеей с Чаквас… Узнал о себе