Сколько стоит ваше сердце? - Татьяна Матуш

всего лишь баронесса. До настоящего светского лоска там было — как до Полуночи пешком и без обуви. В тонком умении втоптать подданного в грязь одним движением бровей, Алета пока не преуспела. И дарить свои взгляды как бриллианты, редко, но правильно. И демонстрировать приязнь и холодность не снисходя до слов, и… Многого не умела императрица.

И, похоже, даже не собиралась учиться. На ее приеме царила непринужденная атмосфера южных "салонов", где собирались позлословить под медовые шарики с орехами и не стеснялись перемыть кости кому угодно, хоть самим Темным Богам.

В резиденцию она принесла солнце и мятежный дух Кайоры. И нашлись же те, кому это понравилось! После легендарного бала, который должен был разнести репутацию Ее Величества в брызги, неожиданно образовался целый фронт молодых и дерзких, которые провозгласили Алету своей Золотой Богиней и повязали на рукава ленты цвета красной меди.

А девушки, к ужасу матерей и дуэний, обрезали волосы и отказали "правильным" женихам. В этом сезоне было модно влюбляться в тех, кто носит черный мундир с шевроном в виде танцующей змеи.

Когда в гостиной появился Его Кривоносое Величество, фрейлины грациозно поднялись и синхронно присели в глубоком реверансе, пряча насмешливые взгляды.

— Дорогая, я бы хотел поговорить наедине.

Алета кивком отпустила свиту.

— О чем мы будем говорить?

Ее взгляд был холоден и прям. Да, эта девочка не привыкла уклоняться от схватки. Боец.

— Алета Дженга, я бы хотел знать, где ты была сегодня ночью.

— Спала, — она дернула плечом, — у вас есть сомнения?

— У меня есть уверенность.

— Вот как… И на чем она основана?

— На фактах. Это мой дворец и здесь ничего не происходит без моего ведома.

— Да, безусловно, ничего. Кроме заговоров, покушений и похищений, — насмешливо пропела она.

…Туше! Следовало помнить, что в словесном фехтовании она хороша так же, как на шпагах.

— Алета, я не собираюсь ловить тебя "на горячем". Я просто хочу знать: честь императорской семьи и супружеская клятва для тебя значат хоть что-нибудь?

— Вы обвиняете меня в измене?

— Пока — только в намерении. Ты можешь, глядя мне в глаза, поклясться, что у тебя не было такого намерения?

— Разве за намерения судят, мой император? — она медленно, очень изящно присела, демонстрируя прекрасные манеры и не менее прекрасные плечи.

— За подобные намерения коронованных супруг казнят без суда.

— Надеюсь, мой император, веревка будет шелковой.

— Алета! — он не сдержался и от души врезал кулаком в стену. — Ну что за ребячество? Неужели нельзя хотя бы попытаться… ужиться со мной мирно? Я ведь не урод и не садист, я готов исполнить любой твой каприз в разумных пределах. Взамен мне нужна хотя бы видимость согласия в семье. Неужели я требую так много?

— Мне нужно гораздо меньше.

— Чего же? Если это в моих силах, считай, что все твои просьбы уже исполнены.

— Просьба, — Алета произнесла это тихо и непривычно мягко, без вызова. На миг Рамеру Девятому даже показалось, что он слышит Эшери, и он невольно поежился, предчувствуя недоброе.

Когда Монтрез начинал вот так стелить облака под ноги, его оппонентам следовало убегать и прятаться, пока еще отпускают…

— Я хочу получить свободу. Я ношу ребенка крови Дженга и я вышла за вас замуж. Клятва исполнена. Теперь мы можем получить развод?

Повелитель выдохнул. Получил в обе руки? Держишь? Молодец, змей!

— Алета… Ты не хочешь даже попытаться? Просто — попробовать.

Антрацитовый взгляд встретился с зеленым… и стек водой. Кто сказал, что самый твердый камень — алмаз? Куда ему до изумруда!

— Я люблю Марка. И только с ним хочу прожить жизнь.

— Это твое окончательное решение?

— Да, мой император.

Еще один выверенный поклон — и еще один прямой взгляд. Да, женское коварство и хитрость тут и не ночевали. Его девочка — как шпага: прямая, чистая и смертельно опасная. Для того, кто имел неосторожность подставиться.

— Хорошо, — Рамер пожал плечами. — Ты получишь свою свободу.

— Правда? — недоверчиво спросила она, не спеша бросаться на колени и благодарить судьбу и богов. Птичка чуяла змею…

— Правда. Но будет несколько условий. Во-первых, твое приданое. Я не могу выпустить его из рук, Империя этого не переживет. Анеботум — кровь в ее жилах.

Она опустила ресницы. Спокойно. Молча. Потеря миллиардного состояния не заставила ее даже вздрогнуть… Демоны, Алета! Сколько же стоит твое сердце?

— Второе. В императорской семье не может быть разводов. Тут — без вариантов. Тебе придется умереть как Алета Дженга и воскреснуть как… Алета Наре или Алета Рут. Придумаешь сама.

— Простолюдинка? — тихо уточнила она.

— Ты же понимаешь, что больше ничего я предложить не могу. Дворянский круг узок, все знают друг друга. Баронессу будет не спрятать.

— Хорошо, я согласна. Будут еще условия?

— Молодая и здоровая императрица не может скоропостижно скончаться от отравления рыбой или несчастного случая. Пойдут слухи… Тем более, после того, что устроил на балу твой Черный Рыцарь. — Рамер поморщился. Сломанный нос все еще болел, не смотря на усилия Абнера и обезболивающие заклинания.

— Нужно будет ждать? Как долго?

— Единственная смерть, которая не вызовет подозрений, это смерть родами. Печально, но обычно.

— А… мой ребенок? — мгновенно сообразила она.

— Наследник останется во дворце.

Алета качнулась. Рамер хотел шагнуть вперед, чтобы подхватить. Но женщина выпрямилась сама.

— Вы поступите со мной и с Марком так жестоко?

Император пожал плечами:

— А я могу быть милосердным, Алета? У меня есть такое право… Даже, к демонам право, такая возможность? Ты исчезнешь. Новый брак я заключить не смогу, потому что перед Небом мы останемся супругами, соединенными