Магия (сборник) - Андрэ Нортон

Нэн ожидала, что теперь Марта пересядет, но та осталась. Карен и вторая девочка просто смотрели и молчали, хотя девочка с острым носом улыбалась. Не очень приятная улыбка, решила Нэн. Она испытывала тревогу и все время как будто чего-то ждала, но сама не знала, чего именно. Однако была уверена, что Марва подсела к ней не просто в порыве дружелюбия.

— Карен ты знаешь, — Марва показала, — а это Пэт. Пэт Уилкокс.

Обе девочки наклонили головы, но промолчали.

— Где трое, там толпа. — Марва засмеялась, как будто приглашая Нэн присоединиться к ее смеху. — Так нас называют. Видишь ли, — она как будто слегка удивилась, что Нэн не проявила немедленного понимания, — когда нас в прошлом году посадили в класс Краба, мы объединили свои силы. — Марва качнула головой и пригладила волосы.

— Я живу на Ричмонд-стрит, а Пэт в двух домах от меня. Карен за углом на Беллами. Так мы недалеко от тебя. Твой брат не будет здесь учиться?

— Мой брат? А, ты имеешь в виду Криса. Нет, он учится в академии.

— Верно, — кивнула Марва. — Он ведь твой сводный брат? Неплохой мальчик, если бы не очки, да и выражение у него такое, будто постоянно болит живот.

Карен захихикала, улыбка Пэт стала чуть шире.

— Тебе повезло, — продолжала Марва. — Сразу после Пасхи в академии будет бал. У большинства их нас нет никаких шансов получить туда приглашение.

— Я, наверно, тоже не получу. — Нэн решила, что не будет добиваться признания этой тройки с помощью неправды. — Не думаю, чтобы Крис танцевал. Мы с ним плохо знаем друг друга.

— Здорово! — Марва чуть придвинулась. — Должно быть просто замечательно: просыпаешься однажды утром, а у тебя большой брат! Тебя это известие поразило?

— Немного, — сухо признала Нэн.

— Еще бы. — Впервые подала голос Пэт. Но тон ее свидетельствовал, что удивление, которое должна была испытать Нэн, совсем не радостное.

Тем не менее, несмотря на свою настороженность, Нэн не могла не испытывать легкой благодарности к Марве. Она уже знала, что эта девочка лидер класса, и пользоваться ее поддержкой означало быть принятой всеми. Она испытывала благодарность, хотя оставалась равнодушной к Пэт и Карен.

И вот, когда Марва предложила вместе возвращаться из школы, Нэн пошла с ними по толстому слою снега. К счастью, тетя Элизабет не стала посылать за ней такси, хотя в глубине души Нэн этого ждала.

Когда они расстались у навеса, под которым стоял Хейнс, то договорились, что утром Марва подберет ее — ее отвозят на машине отца.

— Он возражать не будет. Еще одна — никакой разницы, — сказала Марва. — Моя мама знает твою тетю. Так что все в порядке. Пока.

Нэн чувствовала себя так хорошо, входя в вестибюль, что даже не боялась лифта.

Крис прошел по ее мокрым следам в вестибюле, прежде чем Линд, уборщик, успел вытереть их тряпкой. Мысли его опережали тело — к гостинице. Весь день с огромными усилиями воли ему удавалось не думать об этом чрезвычайно реальном сне. Но теперь он ослабил свой контроль, и сон снова начал часть за частью проворачиваться в его сознании.

Если бы это был только его сон! То, что Нэн играла в этом сне роль — и важную роль, — вызывало у Криса негодование. Днем он успел заглянуть в библиотеку, объяснив, что ему это нужно для сочинения; там он прочел, что мог, о католических священниках, на которых охотились люди короля. Некоторые факты заставили его содрогнуться, особенно когда он вспоминал мастера Бой-ера. Людей, которых называли предателями, убивали тогда ужасными способами.

Но по крайней мере в его сне все было не так плохо. Мастер Бойер спасся, потому что офицер не смог найти доказательств того, что он тайный священник. Крис помнил, что во сне сам спрятал улики. Ему повезло, что он сумел спрятать тот мешок в печи.

Эта девочка — Нэн — он никак не мог понять, как она нашла тайник в гостиной. Очевидно, она ужасно боялась человека, который как будто был ее дядей. Сказала, что не может лгать ему, что он сразу это поймет. Но как она нашла тайник? Рассказали ли ей о нем и велели открыть? Крис позвонил в дверной звонок, почти не обращая внимания на то, что делает; все его мысли занимало ночное приключение.

Дверь открыла Клара.

— Снимай ботинки, — приказал она, прежде чем он успел войти. — Тапки здесь. А на кухне готово какао.

Меньше всего Крису хотелось пить какао на кухне; ему хотелось поскорей пойти к себе, закрыть дверь и заняться гостиницей. Но он уже научился не спорить с Кларой.

Нэн уже была на кухне с чашкой какао в руке. На тарелке лежало шоколадное печенье.

— Оно из магазина, — сказала она, когда Крис сел. Он хмыкнул, не замечая, что она внимательно на него смотрит.

— А знаешь, — продолжала Нэн, — что очень вкусно? Яблочный пирог с корицей и сахаром…

Крис машинально протянул руку к печенью. Но услышав эти слова, быстро повернулся к ней.

— Ты… ты была там?

— Да.

— Но это сон. Мой сон! — негодующе воскликнул он.

— И мой тоже! — Ему захотелось ударить ее.

Но любопытство и желание узнать больше погасили вспышку.

— Что ты помнишь? — спросил он.

Она огляделась. Клара собиралась уйти, как только вернется тетя Элизабет. Они одни. Но долго ли будут одни? Беспокоясь об этом, Нэн начала рассказывать, что происходило с ней ночью.

ДВОЙНОЙ ВЫЗОВ

— Но почему? — спросил Крис, когда она кончила.

— Что почему? — начала Нэн, но он прервал ее.

— Почему нам обоим приснился такой сон? Может, все это происходило на самом деле… когда-то?

Несмотря на тепло в кухне и на только что выпитое горячее какао, Нэн вздрогнула.

— Как это возможно?

Крис ответил, словно рассуждая вслух:

— Модели обычно бывают копиями реальных домов, кораблей и всего другого. «Благородный олень» может быть копией реальной гостиницы.

Нэн смотрела на него через край чашки.

— Даже если это копия, — предположила она, — что заставило нас видеть такой сон? Ты веришь, что это происходило на самом деле — когда-то давно? — Она снова вздрогнула.

— Может быть. Я сегодня читал о священниках в библиотеке. Король Генрих Восьмой провозгласил английскую церковь независимой от папы, который жил в Риме. Он считал всех католических священников предателями, потому что они продолжали служить мессу по-своему. Твой дядя — он из тех, кого называли преследователями, один из слуг короля. Они повсюду охотились за папистами и теми, кто их укрывает. Это было плохое время.

— Он не был моим дядей! — вспыхнула Нэн. — Он… это просто дурной сон. Вот!