Рифтеры - Питер Уоттс

Она кивает. Он прикасается к иконке. Ощущения захлестывают ноги приливной волной. Просыпается за­штопанное бедро, кожу колет иголками. Кларк пробует шевельнуть ногой – с трудом, но удается. Морщась, она садится.

– Вы что там творите? – возмущается интерком. Кларк не сразу узнает голос Кляйна. Видимо, спохва­тился, что поле отключено.

Лабин скрывается во входном шлюзе. Кларк разминает бедро. Иголки не уходят.

– Лени? – зовет Кляйн. – Что...

– Я готова.

– Нет, не готова.

– Робот...

– Тебе еще не меньше шести часов нельзя опираться на эту ногу. А лучше двенадцать.

– Спасибо, приму к сведению.

Она свешивает ноги со стола, опирается на здоровую и осторожно переносит вес на вторую. Колено подгибается. Она хватается за стол, успевает удержаться.

В операционной показывается Лабин с сумкой на плече.

– Ты как? – на глазах у него снова линзы, белые как свежий лед. Кларк, оживившись, кивает ему.

– Давай кожу.

Кляйн их слышит.

– Постойте, вам не давали допуска... я хочу ска­зать...

Сначала глаза. Верхняя часть костюма легко обвола­кивает туловище. Рукава и перчатки прилипают к телу дружелюбными тенями. Она опирается на Лабина, чтобы дотянуться до бедер – под новой кожей иголки колют не так сильно, а попробовав заново опереться на ногу, она удерживается на ней добрых десять секунд. Прогресс.

– Лени, Кен, вы куда собрались?

На этот раз голос Седжер. Кляйн вызвал подмогу.

– Решили заглянуть в гости, – отвечает Лабин.

– Вы хорошо все продумали? – сдержанно спраши­вает Седжер. – При всем уважении...

– А есть причины воздержаться? – невинно интере­суется Лабин.

– У Лени но...

– Не считая ее ноги.

Мертвая тишина.

– Вы уже проверили образцы, – замечает Лабин.

– Не в полной мере. Анализы делаются быстро, но не мгновенно.

– И? Есть что‑нибудь?

– Если вы заразились, мистер Лабин, это произошло всего несколько часов назад. Уровень инфекции в крови еще не поддается определению.

– Значит, нет, – заключает Лабин. – А наши ко­стюмы?

Седжер молчит.

– Значит, они нас защитили, – подытоживает Ла­бин. – На этот раз.

– Я же сказала, мы не закончили...

– Я думал, что Бетагемот сюда добраться не может, – говорит Лабин.

Седжер опять затихает.

– Я тоже так думала, – отзывается она наконец.

Кларк вполуприпрыжку двигается к шлюзу. Лабин по­дает ей руку.

– Мы выходим, – говорит он.

Полдюжины аналитиков сгрудились у пультов на даль­нем конце грота связи, перебирая симуляции и подгоняя параметры в упрямой надежде, что их виртуальный мир имеет некоторое отношение к реальному. Патриция Роу­эн, стоя позади, разглядывает что‑то на одном из экранов. За вторым в одиночку работает Джеренис Седжер.

Она оборачивается, видит рифтеров и, чуть повысив голос, издает предупредительный сигнал, замаскирован­ный под приветствие.

– Кен, Лени!

Все оборачиваются. Парочка малоопытных пятится на шаг‑другой.

Роуэн первая берет себя в руки. Ее блестящие ртутью глаза непроницаемы.

– Ты бы поберегла ногу, Лени. Вот... – Она подка­тывает от ближайшего пульта свободный стул. Лени с благодарностью опускается на него.

Никто не суетится. Здешние корпы умеют следовать за лидером, хотя и не всем это по нраву.

– Джерри говорит, ты увернулась от пули, – про­должает Роуэн.

– Насколько нам известно, – уточняет Седжер. – На данный момент.

– То есть пуля все‑таки была, – отмечает Лабин.

Седжер смотрит на Роуэн. Роуэн смотрит на Лабина.

Большинство стараются кого не смотреть ни на кого.

Наконец Седжер пожимает плечами.

– D‑цистеин и d‑цистин – в наличии. Пиранозильная РНК – тоже. Фосфолипидов и ДНК нет. Внутрикле­точная АТФ выше нормы. Не говоря о том, что при РЭМ‑ микроскопии инфицированных клеток просто видно, как там все кишит этими малявками. – Она переводит дыха­ние. – Если это не Бетагемот, то его злой брат‑двойник.

– Дрянь, – вырывается у одного аналитика. – Опять!

Через миг Кларк понимает, что ругательство относится

не к словам Седжер, а к чему‑то на экране. Подавшись вперед, она видит изображение за плечами корпов – объемную модель Атлантического бассейна. Светящиеся инверсионные следы вьются по глубине многоголовы­ми змеями, разделяясь и сходясь над континентальными шельфами и хребтами. Течения, водовороты и глубоко­водная циркуляция – внутренние реки океана – отме­чены разными оттенками красного и зеленого. А поверх изображения скупой итог:

СВЕДЕНИЕ НЕ УДАЛОСЬ. ДОВЕРИТЕЛЬНЫЙ ИН­ТЕРВАЛ ПРЕВЫШЕН. ДАЛЬНЕЙШИЕ ПРОГНОЗЫ НЕ­НАДЕЖНЫ.

– Ослабь немножко Лабрадорское течение, – пред­лагает один из аналитиков.

– Еще немного, и его просто не будет, – возражает другой.

– Откуда нам знать, может, его уже и нет.

– Когда Гольфстрим...

– Ну ты попробуй, а?

Атлантика гаснет и перезагружается.

Роуэн, отвернувшись от своих, находит взглядом Сед­жер.

– А если они ни к чему не придут?

– Возможно, он был здесь с самого начала. А мы его просто не заметили. – Седжер, словно не доверяя соб­ственной версии, мотает головой. – Мы ведь немножко спешили.

– Спешили, но не настолько. Прежде чем выбрать участок, мы проверили каждый источник на тысячу ки­лометров отсюда, разве не так?

– Кто‑то проверял, да, – устало говорит Седжер.

– Я видела результаты. Они убедительны. – Роуэн, кажется, беспокоит не столько появление Бетагемота, сколько мысль, что разведка дала сбой. – И с тех пор ни один отчет ничего не показывал... – Спохватившись, она перебивает сама себя: – Ведь не показывал, Лени?

– Нет, – говорит Кларк, – ничего не было.

– Ну вот. Пять лет весь район был чист. Насколько нам известно, чисто было на всем глубоководье Атлан­тики. И долго ли Бетагемот может выжить в холодной морской воде?

– Неделю‑другую, – подсказывает Седжер. – Мак­симум месяц.

– А сколько времени потребовалось бы, чтобы его донесли сюда глубоководные течения?

– Десятки лет, если не века, – вздыхает Седжер. – Все это известно, Пат. Очевидно, что‑то изменилось.

– Спасибо, Джерри, просветила. И что бы это мог­ло быть?

– Господи, чего ты от меня хочешь? Я тебе не океа­нограф. – Седжер вяло машет рукой в сторону аналити­ков. – Их спрашивай. Джейсон прогоняет эту модель уже...

Джейсон обрушивает на экран поток непристойно­стей. Экран в ответ огрызается:

СВЕДЕНИЕ НЕ УДАЛОСЬ. ДОВЕРИТЕЛЬНЫЙ ИНТЕРВАЛ ПРЕВЫШЕН. ДАЛЬНЕЙШИЕ ПРОГНОЗЫ НЕНАДЕЖНЫ.

Роуэн, прикрыв глаза, начинает заново:

– Ну а в эвфотической зоне [77] он способен выжить? Там ведь теплее, даже зимой. Может, наши рекогносци­ровщики подхватили его наверху и занесли сюда?