Ангел-наблюдатель (СИ) - Ирина Буря

случае. Прямо через пару часов, когда позвоню Танье, чтобы узнать, как они долетели, и сделать ей свой последний летний доклад.

А пока, решила я, неплохо бы связаться со Стасом и рассказать ему, что мне, похоже, удастся вызвать на откровенный разговор родителей других ангельских детей здесь, у нас.

Глава 14. Последний компромисс Стаса

Практика показывает бесперспективность каких бы то ни было договоренностей с исполинами, которые с каждым годом все более упорствуют в превалировании своих узконаправленных и, как правило, чрезвычайно нестабильных интересов над соображениями развития и укрепления ангельско-человеческих связей. Более того, согласие небесного сообщества идти им на уступки исполины неизменно воспринимают как признак слабости, все глубже утверждаясь в осознании своего абсолютного превосходства и все быстрее наращивая объемы своих аппетитов. Широко используя доведенную ими до совершенства тактику кажущегося отступления и демонстрации полного довольства достигнутым, они всякий раз всего лишь выжидают удобного момента, чтобы вновь поставить небесное сообщество в безвыходное положение и вынудить его к удовлетворению очередного пакета их требований.

Не менее тревожащими являются все шире распространяющиеся среди исполинов намерения решать вопрос их статуса своими собственными силами, хотя и с неизменным привлечением все большего числа сторонников, к которым с немалой, к сожалению, долей уверенности уже можно отнести преобладающую часть небесных посланцев на земле, проведших на ней сколь бы то ни было продолжительный период времени. В результате подмены у последних высших небесных приоритетов чисто земными пристрастиями, сознательно культивируемыми исполинами, возникает угроза не только неуклонного углубления противоречий между подразделениями небесного сообщества, но и прямого его раскола по живому телу самих подразделений, с образованием в каждом из них фракций, ратующих за расширение прав и свобод небесных резидентов на земле, вплоть до придания им статуса автономности.

Учитывая постоянно увеличивающееся число исполинов, а также бурный рост человеческих средств коммуникаций, процесс подрыва принципа секретности пребывания на земле представителей небесного сообщества может стать необратимым уже в самом ближайшем будущем. Все вышеперечисленное однозначно указывает на срочную необходимость принятия чрезвычайных мер в отношении исполинов как источника прямой угрозы стабильности и самому существованию небесного сообщества.

(Из отчета ангела-наблюдателя)

Вот прямо скажу — как-то отвык я уже отчеты писать. Да еще и за такой период — пальцы же судорогой сведет! Главное преимущество руководящего поста — возможность повесить это дело на кого-то из подчиненных. Только о нем я и пожалел, когда в отставку подавал.

За должность свою я никогда особо не держался, хотя не стану врать, что тащил этот воз безропотно и из одного только глубокого чувства долга. Свободу она мне тоже давала немалую — и в перемещениях, и в принятии решений, и в выборе способов их реализации. Да и в общении с ближними и, особенно, дальними — забавно было временами наведаться без излишней помпы к охваченным жаждой усовершенствования нашего общества соплеменникам и в самом разгаре пламенных речей поинтересоваться их конкретным его видением. Представившись. Как-то они сразу скисали, и глаза жарким патриотизмом загорались. Таких я на место, не стесняясь, всегда ставил — у нас, в комфорте и безопасности, легче легкого за совершенство бороться. Языками.

А вот на земле мне действительно интересно было. Там то и дело такие ситуации встречались, что я потом только удивлялся, как рук хватило отмахаться. Как правило, с особо рьяными из наших и так уже ошалело фанатичных миссионеров среди людей. О хранителях речь, само собой. Они же вечно на рожон лезут — в полной уверенности, что их кто-то от него прикроет. Со всех сторон.

Их одержимость людьми я никогда не понимал. Слишком много в тех слабых мест. В головах, я имею в виду, в убеждениях. То и дело приходится гайки подкручивать, чтобы и сам разбалансировавшийся человек вразнос не пошел, и окружающие тут же в резонанс с ним не вступили. Моим ребятам, разумеется, приходится, а вот когда мы все свободно болтающиеся у человека в голове концы намертво закрепили — хранители тут как тут, со своим восторженным квохтаньем о самосовершенствовании человека и о нерушимости стройной системы его взглядов. Которую им, между прочим, на блюдечке с голубой каемочкой преподносят и которую они далеко не всегда охраняют, как следует.

Как я слышал, они своим молодым и о необратимости человеческого стремления к нашим идеалам проповедуют. Ну-ну! То-то у тех глаза на лоб лезут, когда им темный на пути встретится. В смысле, не просто темный, а такой, который побраконьерить в заповедных угодьях решил. Обычно из спортивных соображений — свое мастерство отполировать, хранителям щелчков по носу надавать, меня с ребятами подразнить. Так мы всегда с дорогой душой — в смысле полировки песочком, и ответных щелчков, чтобы нос перебило, и посмотреть, кто кого, в конце концов, передразнит.

О темных хочу отдельно сказать. Без ломания копий из-за тех же самых людей — это дело идеологов, их для того и у нас, и у тех держат. Я лично против них ничего не имею. Без них нам с ребятами и жилось бы не так азартно, и работалось не так прицельно. Они вечно у нас под самым носом мельтешат — то человеческие понятия о добре и справедливости на прочность проверяя, то наших хранителей — чтобы мы с ребятами форму не теряли. И когда работать с ними в одной связке приходится, одна только польза — во-первых, к нам только самых умелых прикрепляют, которые любого подозрительного человечка в момент препарируют, истинную его сущность обнажив, а во-вторых, насмотревшись на их методы вблизи, мы и издалека их потом не провороним.

Чего я, собственно, здесь так долго распространяюсь — вроде, о наблюдателях отчитаться просили, но для меня вся эта история началась немного раньше. Самым обычным поначалу образом, но в ней, как по заказу, собрались воедино все типичнейшие аспекты моей работы. По отдельности каждый из них знаком мне был до зубной боли и никаких раздумий не вызывал, лишь реакцию автоматическую. А вот все вместе, спаявшись неразрывно, на много вопросов они меня натолкнули и на многое посмотреть иначе заставили. А наблюдатели и вовсе за живое меня задели. Таких теоретиков не то, что к земной, вообще ни к какой жизни даже близко подпускать нельзя — пусть сидят себе в своей башне из слоновой кости и у тех, кто эту жизнь не по умозрительным моделям знает, под ногами не путаются.

Ладно, поехали. Еще раз повторюсь, начало у этой истории было банальным до тошноты. Темный попытался подсечь хранителя, сопливого