Мантикора и Дракон (СИ) - Юлия Созонова

   - Ну здравствуй, друг, это же я пришла, - шептала, улыбаясь и прислушиваясь к нарастающим крикам жителей, высыпавших на улицу и теперь начинающих постепенно паниковать. Крутанула в руках удлинённые кинжалы с трёхгранными лезвиями. Моё любимое оружие. - Почему бы не начать молиться? Жизнь твоя - это то, с чем давно пора проститься... Да, Риго, пора платить по счетам.

   Рассмеявшись, направилась в сторону центральной площади. Помнится, там был милый особнячок, судя по рассказам Шенти, в котором найдутся желающие ответить на мои вопросы. Впрочем, даже если они не захотят это сделать, у меня всегда есть в запасе пара способов, помогающих прочистить память и улучшить разговорчивость.

***

   Он никогда не сможет забыть тот день. Как бы ни старался, как бы ни пытался вычеркнуть из памяти страшные картины кровавой расправы, стоит закрыть глаза и перед мысленным взором встанет ужасная, нелепая гибель собственной матери.

   А ещё ему никогда не удастся избавиться от ночных кошмаров. И просыпаясь в холодном поту, молодой человек каждую ночь будет проклинать чёрные глаза с ярко-красным узором по всей поверхности радужки...

   Всё было как всегда. Мальчишка лет восьми остановился у порога собственного дома. Кое-как пригладив взлохмаченные цвета спелой пшеницы волосы руками, он вытер нос рукавом изрядно потрёпанной рубашки. Тириг прекрасно знал, что за опоздание к ужину на целых два часа ему светит нагоняй от матери и уже привычный подзатыльник от отца, всё реже и реже бывающего дома. Вот только ничего с этим поделать мальчишка не мог. В их городке магией если и владели, то только те, кто жил ближе к центральной площади и периодически мог входить в чёрный дом, где вход охранял злой пёс и молчаливый дядька со страшным носом, загнутым крючком. И уж точно никто из них не собирался учить этому делу ребёнка из семьи простых рабочих. Отец его при местном кузнице был, а мама сколько позволяло слабое здоровье, помогала в лавке зельевара-алхимика, собирая нужные травы и подготавливая ингредиенты. Порой они были столь едкими, что язвы и ожоги не сходили неделями, а то и месяцами. Возможно, именно поэтому мечтой Тирига было стать целителем. Он так сильно желал помочь вечно усталому отцу и матери, беззвучно роняющей слёзы, перевязывая очередной ожог, что даже пытался украсть какие-то старинные книги у одного лавочника. Был пойман и отведён домой под конвоем. Хорошо ещё в тот день в отряде стражников был родной дядька по отцу, всё закончилось нагоняем от родителей и домашним арестом на целый месяц.

   Тяжело вздохнув, Тириг снова шмыгнул но сом. После того случая, воровать не тянуло. Возможности выяснить, есть у него магия или нет - тоже не появилось. И мечта так бы и осталась мечтой... Если бы не одно "но". Лазая по обломкам горных пород не далеко от города, случайно встретил измождённого старика. Тот был слишком худым, даже на взгляд ребёнка, с израненными ступнями и содранными ладонями, с которых местами просто свисали куски кожи. Сначала он хотел позвать взрослых, но замер с открытым ртом, так и не сумев двинуться с места. Старик бормотал себе под нос странные слова и водил трясущимися пальцами по ранам, предварительно смазав их какой-то странной, жёлто-зелёной смесью. Затем он закрыл глаза и под всё тоже непонятное пение залез пальцами по кожу, не делая никаких разрезов. Пальцы словно провалились внутрь, утонув в выступившей крови.

   Как выяснилось позже, старика звали Уфо и он был рабом, отправленным надзирателями на верную смерть в дикий лес. Но мужчина пусть и не обладал магией, сумел выжить, применив всё своё мастерство хилера. И когда он показал малую часть своих умений, Тириг попросился к нему в ученики, каким-то шестым чувством понимая, что это его шанс помочь своей семье. Привести Уфо в город он не мог, вот и приходилось встречаться с ним в лесу, где удалось устроить старика со всем возможным комфортом.

   Не замечая течения времени, впитывая новые знания как губка, мальчик начал постоянно опаздывать и вот теперь, стоя перед входной дверью, в который раз пытался придумать оправдание. Пока что не получалось, а сказать правду - подвести старика, взявшего с него слово молчать о нём.

   Снова вздохнув, набрался смелости и открыл дверь, боком протискиваясь в коридор. На кухне мать гремела посудой, готовя ужин. Больше в доме не было слышно ни звука, значит отец всё ещё на работе. Облегчённо выдохнув, мальчик сделал уже несколько шагов и почти добрался до лестницы на второй этаж, когда сзади раздался спокойный и несколько усталый голос:

   - Молодой человек и где же вы были?

   - Ну ма-а-ам, - Тириг опустил голову и обернулся к стоящей в дверях кухни женщине, пряча руки за спиной и виновато ковыряя носком изрядно поношенного сапога половик. - Прости, я с ребятами заигрался... А что на ужин?

   - Тириг, я спросила у всех твоих друзей, никто из них тебя не видел уже неделю, - женщина сурово поджала губы, скрестив руки на груди.

   - Ну, я гулял...

   - Тириг!

   - Ну ма-а-ам, всё же в порядке, правда? - и полный раскаянья взгляд, вкупе с умильной улыбкой. Сын всегда найдёт способ растопить материнское сердце.

   Тяжело вздохнув, женщина покачала головой и махнула рукой:

   - Умывайся и иди на кухню, будем ужинать. И больше так не пугай меня, ладно?

   - Мам, я люблю тебя! - Тириг счастливо улыбнулся и умчался в сторону ванной комнаты. Не смотря на все трудности и всё, что было, он искренне обожал свою семью и нежно любил мать, самую лучшую маму в мире!

   В его памяти образ матери отпечатался так, словно кто-то выжег его с помощью клейма. Невысокая, статная, с мягкой улыбкой на гладком, с едва заметными морщинами округлом лице. Тёплые голубые глаза и тяжёлая копна чёрных волос, заплетённых в косу. Кожа на её руках была шершавой, ладони и запястья до локтей почти всегда оказывались забинтованными, и часто она даже не могла нормально держать кружку с горячим лечебным отваром. Только сколько бы он потом не искал, нигде не видел такого знающего, любящего взгляда и понимающей улыбки на тонких, бледных губах. А ещё этот запах...

   Запах дома, семьи и счастья. Он всегда окружал её, словно золотистый ореол вокруг.

   Наскоро умывшись, Тириг маленьким ураганчиком прилетел на кухню, тут же устроившись на своём стуле. Болтая ногами в воздухе, он наблюдал, как мама накладывает жаркое из мяса и картошки. От ароматов, витавших по кухне, в животе заурчало. Схватив ложку и с трудом дождавшись, когда перед ним поставят полную тарелку, мальчишка тут же накинулся на еду, не обращая внимания, что снова весь измазался и знатно обжог язык.