Еще один шанс - Ерофей Трофимов

Мишка стволом винтовки указал нужное направление и, придержав Торгата за локоть, тихо попросил:

– Пришли сюда своих парней. Нужно собрать всё, что тут есть. От палаток до последней бумажки. Всё оружие оставите себе, наши деньги тоже, а все иностранные деньги, их бумаги, приборы и всё остальное мне придётся отвезти в посёлок.

– Неужто себе ничего не оставишь? – удивился охотник. – У них мебель хорошая. Удобная. Тебе в избе пригодится.

– Потом посмотрю, – улыбнувшись, кивнул Мишка.

Спустя ещё четыре дня вечером они ввалились в избу, и Мишка, небрежно усадив измотанного пленника на лавку, облегчённо вздохнул, снимая с себя амуницию:

– Дом, милый дом. Сейчас помоемся, поедим, чаю попьём, а потом решать будем, что дальше делать, – сказал он, обращаясь к Торгату.

– Я уже сказал парням, чтобы баню топили, – кивнул тот, открывая дверцу печки.

– Ага, опять с добычей, – весело констатировал Илкен, входя в дом.

– А ты сомневался? – повернулся к нему Мишка. – Лучший охотник стойбища и его лучший ученик по следу пошли и без добычи вернутся? Обижаешь, приятель. Баню затопили?

– Давно уже, – кивнул Илкен. – Мы вас ещё на реке увидели.

– Расскажи, что сделать успели? – потребовал Торгат, доставая трубку.

– Всё сделали, как сказали, – решительно заявил паренёк. – Рыбой солёной и икрой все бочонки забили и в ледник поставили. Под копчёную рыбу ещё пять бочонков осталось. Как наполним, можно будет увозить. Нам рыбы много взяли. Тоже засолили. Копчёной меньше. Перца мало. Соль тоже кончается, – закончил Илкен доклад, покосившись на Мишку.

– Следующей ходкой ещё привезу, – кивнул парень, даже не спрашивая согласия Торгата. Тот только трубкой пыхнул, чуть прищурив глаза в знак согласия. – Скажи парням, пусть продолжают пока рыбу ловить. Бочонков тоже привезу. И ещё. Собери парней, человек десять, пусть по нашим следам в их лагерь сбегают и принесут сюда всё, что там есть. Всё, Илкен. До последнего гвоздя.

– Десять мало будет, – с сомнением протянул паренёк, поглядывая на отца.

– Значит, собери двадцать, – отрезал тот. – Тебе старший брат велел.

– Всё сделаем, – кивнул Илкен, выскальзывая из дома.

– Извини, Торгат, что командовать начал, – повинился Мишка, сообразив, что влезает не в свою епархию.

– Давно пора, – проворчал в ответ охотник. – Скоро придёт время, когда я уже не стану первым. И тогда они должны будут тебя слушать. Особенно в том, что нужно для защиты дома духов. Пусть привыкают. Командуй, но не забывай требовать правильного дела. И пусть рассказывают всегда, как и что делали. Так правильно будет. Понял? – взгляд охотника словно пронзил парня насквозь.

– Я запомню, Торгат, – кивнул Мишка, стараясь не дрогнуть лицом и чувствуя себя мальчишкой двенадцати лет, который случайно заблудился в тайге и набрёл на стойбище хантов.

Именно так опытный охотник смотрел на него, обучая правильной охоте.

– Вы так и не сказали, что со мной будет дальше, – неожиданно влез в их разговор пленный.

– Веди себя тихо, и познакомишься с нашей контр разведкой, – хищно усмехнулся парень. – А будешь создавать проблемы, я из твоей шкуры себе перчатки сошью. Говорят, у благородных модно перчатки носить.

– Не надо мне угрожать, – вскинулся мужик. – Я офицер и дворянин и не боюсь смерти.

– А смерть она тоже разная бывает, – ответил Мишка, улыбнувшись.

– Вы не посмеете сделать то, что обещаете, – чуть заикаясь от этой улыбки, ответил пленный, явно пытаясь оставить за собой последнее слово. – В вас чувствуется воспитание. Вы не такой варвар, как ваши подручные, – закончил он, кивая на охотника.

– Варвар? – удивлённо переспросил Мишка. – Это ещё как посмотреть, кто тут варвар. Сдирать кожу, заливать в горло кипящее масло, дробить кости – это всё ваши развлечения, которые вы устраиваете на своих площадях, – ответил он, выделяя голосом ключевые слова. – Так что я просто последую примеру цивилизованного общества и сдеру с тебя шкуру. А потом пошью себе перчатки. На память. Что поделать, я несколько сентиментален, – закончил он, улыбнувшись так, что мужик моментально сбледнул с лица.

– Похоже, вы не очень хорошо относитесь к жителям Европы, – нашёлся мужик, судорожно сглотнув.

– А с чего мне к вам хорошо относиться? – удивился Мишка. – Ведь это вы натравили на нас японцев, собираясь под шумок оторвать от империи кусок послаще. И не рассказывайте мне про Англию и Францию. Все вы одинаковы. Клянётесь в вечной дружбе и братской любви, одновременно сговариваясь за спиной, как побольнее ударить.

– Я не политик. Я военный и служу своей стране, – насупившись, буркнул мужик.

– Вот потому ты ещё и жив. Но про перчатки я не шутил. Хочешь жить, веди себя смирно. Просто помни, что бежать отсюда можно только в тайгу. А там мы найдём тебя за несколько часов. Представь, что за тобой гонится целое племя молодых, азартных охотников, умеющих читать следы не хуже, чем ты читаешь книги. Как долго ты продержишься?

– Ты сам сказал, несколько часов, – вздохнул пленный, зябко передёрнув плечами. – Вы позволите мне умыться и привести себя в порядок?

– Сейчас баня протопится, и всё будет, – кивнул парень. – А потом и пообедаем. Но перед этим я тебе рану посмотрю.

Пуля прошла через плечо навылет, так что в операции необходимости не было. Требовалось только остановить кровь, что Мишка и сделал, плотно перебинтовав рану. За время перехода рана не сильно кровила, и заживление шло весьма неплохо. Даже без воспаления. Так что помыться пленному она не помешает. Кивнув, мужик выразительно качнул связанными руками.

– Я не настолько тебе доверяю, – хмыкнул Мишка. – Точнее сказать, совсем не доверяю.

– А если я дам слово офицера, что не сделаю попытки бежать? – подумав, предложил пленный.

– Слово, данное варвару и простолюдину? – рассмеялся Мишка.

– Похоже, в дворянскую честь вы тоже не верите, – проворчал пленный, заметно помрачнев.

– Не всякому, и уж точно не офицеру из стана противника.

– Но наши страны не воюют, – вскинулся пленный.

– И что же тогда вы тут делаете? – последовал вопрос, и мужик завис, судорожно ища подходящий ответ.

Их разговор прервал Илкен, сообщивший, что баня протоплена и можно идти париться. Прихватив чистое исподнее и кусок чистого холста для пленника, Мишка развязал ему руки и повёл в баню. Снабдив мужика горячей водой и куском мыла, парень оставил его под присмотром молодёжи, а сам с удовольствием принялся париться, подзуживая Торгата поддать парку. Напарившись и отмывшись до скрипа, они вернулись в дом, где Илкен уже успел накрыть на стол.

Поглядев на это изобилие, Мишка сглотнул набежавшую слюну и, не удержавшись, проворчал:

– Тут роту накормить можно.

– Не ворчи, – весело отмахнулся Илкен. – А то я не знаю, какими голодными вы оба из бани выходите. Садись, готово всё.

– Не спеши, – улыбнулся Мишка, покосившись на пленного.

Сходив в подклеть, он притащил в дом поставец, взятый у англичан, и принялся сервировать стол. Спустя несколько минут перед пленным стоял прекрасного качества прибор. Разглядев клеймо, тот удивлённо посмотрел на парня.

– По случаю достался,