Локи. Дилогия - Василий Горъ

Интересно, куда делась та скромница, которая прятала взгляд после первой ночи? – осторожно пошутил я после того, как услышал за собой щелчок блокируемой двери. И получил абсолютно исчерпывающий ответ:

- Распробовала вкус мести и сбросила с плеч весь тот груз, который мешал наслаждаться настоящим. Так что получит удовольствие сейчас, потом как-нибудь дотерпит до дому, и дорвется до тебя вместе с остальными девчонками!

Взгляд, пьяный от предвкушения, характерная хрипотца в голосе, знакомый румянец на лице и шее, вздымающаяся грудь и дрожь в руках, срывающих с меня скаф, однозначно свидетельствовали о том, что это заявление не просто слова, и я почувствовал, что меня отпускает. Поэтому потянулся навстречу губкам, искусанным в мечтах обо мне, стянул с Ульяны комбез и нижнее белье, попятился в сторону душевой кабинки, но споткнулся о собственный скаф и грохнулся на пол. А через мгновение понял, что уже не встану – скромница, действительно прятавшая взгляд после нашей первой и единственной ночи, не собиралась тратить время даже на прелюдии!

Боевой коктейль, принятый на своем «Шершне», не позволил потерять голову, поэтому я позволил Телепневой себя оседлать, дотронулся губами до требовательно подставленной груди и не поверил собственным ощущениям, почувствовав, что этот поцелуй вознес девушку на пик удовольствия! Впрочем, тормозить не стал, и следующие минут сорок пять, можно сказать, играл вторым номером, воплощая в реальность желания Ульяны. Кроме того, частью сознания вынужденно анализировал изменения в ее поведении. Почему вынужденно? Да потому, что та девушка, с которой я занимался любовью неделю тому назад, и эта, сегодняшняя, вели себя абсолютно по-разному! Та, прошлая, была живым воплощением робости, поэтому предпочитала следовать, а не вести; терялась в ощущениях после каждого сделанного шага; боялась поверить в то, что «все это по-настоящему» и не с кем-нибудь, а с нею-любимой; дарила, а не брала и, что самое главное, очень четко ощущала некие границы допустимого. Ну, а эта, нынешняя, была самим Желанием – вела нас обоих, причем не «шагом», а чуть ли не «бегом»; наслаждалась каждой гранью получаемого удовольствия; брала так же истово, как и отдавала; не стеснялась демонстрировать чувства и в принципе не видела каких-либо границ! А еще жаждала всего и сразу, но… только от меня!

Последнее, каюсь, и льстило, и грело душу: да, за те месяцы, которые прошли с момента принятия решения не смотреть на сторону, я ни разу не жалел о прежней «вольной» жизни. Но «победа» над взрослой, состоявшейся и чертовски интересной личностью и все то, что эта личность в порыве страсти шептала, глядя мне в глаза, кружили голову и заставляли гордиться собой. Видимо, поэтому я вспомнил о том, что нас ждет семья, уже после того, как Ведьма дошла до очередного пика, обессиленно рухнула на постель и с трудом описала свое состояние:

- Хочу еще… но нет сил… даже дышать… Так что… потерплю до дома…

- Долететь-то сможешь? – насмешливо поинтересовался я, любуясь тренированных спинкой, покрытой крошечными капельками пота, ямочками Венеры на чуть широковатой пояснице и восхитительной задницей. – Или выключишься, как только я выйду из каюты?

- Не, не выключусь: побалдею еще минутку… потом приму боевой коктейль… затащу тебя в душевую кабинку… попрошу себя помыть… получу еще море удовольствия… провожу до шлюза и поднимусь в рубку…

- Серьезные у тебя планы! – улыбнулся я и легонечко шлепнул по упругой ягодице. Зря: Ульяну очень знакомо затрясло, затем ее ножки призывно раздвинулись, а с губ сорвалось хриплое «Я-а-ар…»

Не скажу, что удержаться было легко, но я справился. В смысле, с очередной вспышкой желания, обозвал Телепневу маньячкой и встал с кровати. От греха подальше. А через четверть часа, ввалившись в шлюз, все-таки поинтересовался, как там Филька.

- Честно говоря, не знаю… - не задумавшись ни на мгновение, ответила Ведьма. – Он высококлассный профи. Отработал боевую задачу по скрытной выгрузке, маскировке и активации «подарка» на тысячу баллов из тысячи возможных. А еще он надежный, спокойный и очень толковый. Однако я ощущаю его чужим. Поэтому заставляла себя спускаться в трюм на завтрак, обед и ужин…

…Три часа полета до границы зоны покрытия планетарной Сети Рубежа я проторчал в каюте у Зуба – на пару с ним предельно добросовестно анализировал наиболее возможные последствия нашего рейда. Картинка, которая у нас получалась, не радовала от слова «совсем» сразу по нескольким серьезнейшим причинам.

Во-первых, из-за смерти шейха Рашида ибн Джаббара аль-Хазраджи. Да, этот урод входил в двадцатку самых активных и последовательных покупателей живого товара во всем Халифате, и чисто теоретически его уничтожение можно было назвать очередным успехом порубежников. Однако на практике я бы предпочел обойтись без этого сомнительного счастья. Ведь шейх Рашид являлся вторым человеком в арабской части системы, не афишируемым, но вполне реальным руководителем Фуджейрского управления ДГБ Халифата и одним из одиознейших лидеров радикального крыла арабских реваншистов. Таким образом, его смерть от наших рук обещала конфронтацию с родом аль-Хазраджи, с не самой слабой спецслужбой Галактического Союза и с многомиллионным движением фанатиков. Вернее, с их руководством, привыкшим использовать слепую веру своих последователей в любых, даже самых безумных, целях.

Во-вторых, здорово действовала на нервы возможная реакция Новой Америки: если этот «оплот демократии» в паре со своим вечным сателлитом Объединенной Европой умудрялся использовать для информационных и экономических войн любые, даже самые надуманные предлоги, то в факт гибели целого вице-адмирала от рук сотрудников спецподразделения Империи Росс, да еще и на территории «мирного государства», должен был вцепиться руками и ногами. Что не могло не сказаться на отношении ко мне Романова и членов Императорского Совета: Большие Проблемы, созданные мною для государства, должны были перевесить все предыдущие заслуги и поставить под сомнение смысл существования подразделения «Сполох»!

Ну и, в-третьих, дико бесили наиболее вероятные последствия этого рейда для Рубежа: в свете возможного военного конфликта с Новой Америкой и Объединенной Европой командование ВКС было обязано перебазировать Первый и Второй Ударные флоты поближе к границе с этими государствами. Тем самым, оставив нашу систему на растерзание менее опасному противнику – Халифату. И если со стратегически это было вполне оправдано, то для сотен миллионов моих соотечественников такое перемещение флотов должно было стать приговором.

В общем, к моменту срабатывания таймера, напоминающего о скором входе в зону покрытия планетарной Сети, я пребывал не в самом радужном настроении. Поэтому свернул окно расчетно-аналитического блока, ткнул не менее мрачного Зуба кулаком в плечо, вывалился из его каюты и поднялся в рубку. А чуть