Локи. Дилогия - Василий Горъ

исполнении моего мужа, Мирослава и Леонида. Кое-какие наметки, позволяющие закрыть эту брешь, уже появились. Но обсуждать их лучше при личном общении. Так что буду ждать вашего прилета на Белогорье. На этом все. До связи…»

Глава 17

Глава 17. Ярослав Логачев.

21 июля 2352 года по ЕГК.

…Иконка запросчика системы радиолокационного опознавания ближнего радиуса действия позеленела в три двенадцать ночи по времени Зеленограда. К этому времени я настолько одурел от анализа всего того информационного мусора, который скачал во время разгона в зоне действия планетарной Сети Фуджейры-один, что пришел в себя только после того, как на основном экране пилотского интерфейса возникло окошко АСС . Боевой коктейль принялся сам собой, поэтому следующие несколько мгновений я выкладывался до предела – невесть в который раз за последние сутки посмотрел на таймер СКНС, огляделся в пространстве, оценил взаимное расположение, векторы движения и относительные ускорения «Шершней», подтвердил необходимость стыковки, свернул все рабочие окна, разблокировал замки скафа, заглянул в каюту к Зубу и т.д. В результате входящий звонок от Ведьмы принял уже в кабинке лифта, падающего к «солнышку» и, вглядевшись в ее лицо, подобрался – судя по мути во взгляде, темным кругам под глазами и искусанным губам, девушка балансировала на грани нервного срыва!

Изобразить мягкую улыбку удалось не без труда:

- Ульян, шесть с половиной минут на все необходимые эволюции – и я прыгну к твоему кораблю. Без всякого переходного рукава. А там влечу в шлюз, подойду к его внутреннему люку и реактивирую таймер еще до того, как…

Первое предложение этого монолога Телепнева выслушала более-менее спокойно. А к середине второго вдруг шлепнула ладонями по подлокотникам, уронила спинку пилотского кресла практически в горизонталь и… расхохоталась! Нет, ее лица фронтальная камера рубки не показывала. Зато демонстрировала ботинки скафа, пытающиеся отломать модуль для фиксации ног. А микрофоны ДАС позволяли слышать переливы истерического хохота во всем их многообразии.

Я здорово удивился такой реакции, но решил потерпеть. А секунд через сорок, когда девушка перестала ржать и вернула спинку в исходное положение, мысленно хмыкнул – муть из взгляда Ульяны куда-то исчезла, лицо порозовело, на висках и верхней части щек появились дорожки от слез, а на губах заиграла веселая улыбка:

- Ты решил, что я дергалась из-за таймера СКНС?!

- Угу… - осторожно поддакнул я. И заставил ее посерьезнеть:

- Если честно, то о нем я вообще забыла. Первые восемь с лишним часов, то есть, все время, пока выбиралась за пределы чертовски плотного «зонтика» из масс-детекторов, ни на миг не отвлекалась от пилотирования и контроля за передвижениями охотников за нашими головами. Когда вырвалась в открытый космос, получила возможность расслабиться и полезла знакомиться с местными новостями – дурела от результатов твоей части рейда. Последние минут сорок разгона в арабском секторе Сети не находила себе места из-за переживаний. А после того, как пришла к выводу, что вы, вероятнее всего, ушли, вдруг поняла, что с твоей помощью открыла свой личный счет уничтоженных арабов, и потеряла голову от желания. В общем, с момента ухода в нейтральный космос я, можно сказать, лезла на стены…

Легкая хрипотца, появившаяся в ее голосе одновременно со словом «желание», напомнила о том, что рядом с Ульяной весь перелет находился Федор Логачев, и заставила задохнуться от ревности. Тем не менее, мне хватило ума задавить это чувство, отвести взгляд от припухших губок и вместо вопроса «…пока не заметила Фильку?» задать другой, куда менее болезненный:

- А чем результаты моей части рейда отличались от результатов вашей?

Телепнева на миг помрачнела, но тут же взяла себя в руки и ехидно усмехнулась:

- Наш «подарок» отправил к Аллаху чуть более трех сотен пешек. Твой – порядка четырех сотен рядовых сотрудников Департамента Государственной Безопасности Халифата, восемь членов руководства этого ведомства, шейха Рашида ибн Джаббара аль-Хазраджи со свитой, командующего Двенадцатым Ударным флотом ССНА вице-адмирала Генри Доэрти-старшего и два с лишним десятка высокопоставленных офицеров ВКС и ЦРУ Новой Америки!

- О, черт!!! – в сердцах выдохнул я, представив пару-тройку наиболее вероятных последствий уничтожения персон такого калибра. А Ведьма и не думала замолкать:

- Кстати, первые несколько часов абсолютное большинство ведущих местных новостных каналов возлагало вину за гибель всей этой толпы на экипажи «пары-тройки» «Шелестов», которые Петр Николаевич вроде как собирался перебазировать на Рубеж. Однако стоило экспертам-криминалистам с «моей» Фуджейры обнаружить фрагменты блока управления изделием АТР-49С и портативного генератора маскировочного поля, как в чью-то светлую голову пришла мысль покопаться в архивах ближайшей орбитальной станции контроля за пространством.

- Потом они нашли запись инициирующего сигнала у себя, догадались связаться с экспертами, работавшими на первой Фуджейре… - подхватил я. – …и пришли к выводу, что взрывное устройство на базе боеголовки росского производства было доставлено на спецобъект «Алиф-7» заблаговременно. На корабле под мощной «шапкой». А значит, могло быть подорвано с помощью блока МС-связи.

- И пусть фрагментов этого самого блока обнаружить не удалось, весь личный состав подразделения «Сполох» объявлен личными врагами шейха Джаббара ибн Саида аль-Хазраджи… - добавила Ульяна и расплылась в хищной улыбке: – В общем, теперь наши головы оцениваются в сто миллионов дирхамов каждая, а твоя – аж в полмиллиарда…

…Все оставшееся время сближения и стыковки Ульяна грузила меня рассказами о том, что нарыла в арабском сегменте Сети. Расстроила известием о трагической гибели экипажей двух «Буянов», «Кречета» и древнего «Сапсана»; аргументированно доказала, что ловушки, в которые попали эти корабли, насторожили и захлопнули не арабы, а амеры; дала ознакомиться с расчетными характеристиками тех масс-детекторов, которыми засеивали пути ее отхода корабли Четырнадцатого Ударного флота ССНА, и т.д. Поэтому в прыжок к ее «Шершню» я отправился загруженным до предела. Впрочем, необходимость нескольких коррекций курса импульсами реактивного ранца все-таки вернула меня в реальность, так что в шлюз я влетел более-менее вменяемым, сходу влип во внутренний люк и реактивировал таймер СКНС. А через миг услышал тихий смешок:

- Ну что, теперь полегчало?

- Ульян, наша жизнь настолько непредсказуема, что я предпочитаю перестраховываться! – твердо сказал я.

- Великолепный принцип! – как-то уж очень довольно отметила она, «подогрела» мой скаф до двадцати пяти градусов по Цельсию и разблокировала внутренний люк. А когда я переступил через комингс… вцепилась в рукав и потащила к себе в каюту: - Мало ли, что нас ждет на Рубеже. А давить в себе желание я уже не в состоянии!

-