Верная Рука - Май Карл Фридрих

Польтер обхватил его поперек тела своими огромными ручищами, поднял в воздух и с силой швырнул на палубу возле бизань-мачты, где уже кипел рукопашный бой. Оба охотника, Хаммердал и Холберс, явно опоздали.

Пираты поняли, что сражение проиграно, и прекратили сопротивление, побросав оружие.

Многоголосое «ура!» разнеслось над палубой «Л'Оррибля», и «Ласточка» ответила троекратным пушечным салютом. Она в очередной раз подтвердила свою боевую славу, добавив ко всем прежним еще и эту, не менее значительную, победу…

А теперь, джентльмены, совершим с вами третий прыжок; он будет в нашей истории последним, но и самым значительным, поскольку переносит нас из Тихого океана в Атлантический, а именно — в Хобокен, пригород Нью-Йорка.

Там, как и здесь, тоже есть своя добрая и милая матушка Тик, пользующаяся неизменным уважением и почтением среди гостящих у нее моряков и знающая в лицо всех, кто хоть однажды побывал у нее. Должен вам заметить, что в совпадении имен нет ничего удивительного, ибо американские моряки имеют обыкновение называть «матушкой Тик» любую дородную и пышнотелую хозяйку портового кабачка. У этой хобокенской хозяйки Петер Польтер всегда относился к числу самых любимых и желанных гостей.

В тот день компания гостей, собравшихся в ее заведении, была занята обсуждением актуальных политических и военных новостей. Мятеж рабовладельческих южных штатов страны день ото дня принимал все больший размах, и, надо сказать, до сих пор фортуна хранила верность плантаторам Юга. Лишь незначительные боевые эпизоды местного значения пока что свидетельствовали о том, что и Север отнюдь не оставил попыток добиться благосклонности капризной богини удачи. И чем реже случались подобные события, с тем большим ликованием воспринимались известия о них среди тех, чьи воззрения совпадали со сколь гуманной, столь же и деятельной политикой президента Авраама Линкольна.

В какой-то момент распахнулась дверь, и в кабачок вошли несколько моряков, явно пребывавших в приподнятом настроении духа.

— Эй, люди, хотите услышать хорошую новость? — обратился к публике один из них и, чтобы привлечь к себе внимание присутствующих, с размаху грохнул увесистым кулаком по крышке ближайшего к себе стола.

— Что там еще? Что случилось? В чем дело? Давай, парень, выкладывай! — закричали со всех сторон.

— Что случилось, спрашиваете? Конечно, морской бой, что же еще! Да такой, какого никто и никогда еще и не видывал!

— Морской бой? Где, когда, между кем и кем?

— Где? На широте Чарлстона 118. Когда? Точной даты я не знаю, но буквально на днях. А вот между кем и кем — угадайте!

— Между нами и мятежниками! — крикнул кто-то.

Все засмеялись. Незнакомый моряк тоже оглушительно расхохотался и воскликнул:

— Нет, ты только погляди, какой умник, такую сложную задачу в момент разгадал! Так, может, ты нам сообщишь еще и название обоих кораблей, а?

— Что, что за корабли? Как они называются и кто победил? — зашумели со всех сторон.

— Что собою представляет таранный корабль «Флорида»…

— Так это была «Флорида»? — перебила его матушка Тик, пробивая себе своими пухлыми ручками дорогу среди гостей, чтобы подобраться поближе к рассказчику. — «Флорида» — это самый новый и самый мощный корабль южан; говорят, что против его дьявольского тарана ни одно судно не может устоять! Построено из сплошного железа! Так кто же отважился сразиться с этим левиафаном? 119

— Хм, кто? Один скромный лейтенант со своим скромным клипером, который к тому же только что совершил утомительный переход вокруг мыса Горн. Я говорю про «Ласточку» под командой лейтенанта Паркера.

— «Ласточка»? Лейтенант Паркер? Не может быть! Да против «Флориды» бессилен десяток линейных кораблей! 120 И как только ему пришло в голову сражаться с этим чудовищем!..

— Стоп! — перебила говорящего матушка Тик. — Помолчи-ка немножко, раз ничего в этом деле не смыслишь. А я отлично знаю «Ласточку», да и самого Паркера, который один стоит больше, чем все твои линейные корабли, вместе взятые. Хорошему моряку известно, что размеры того или другого судна еще не самое главное; здесь имеет значение куча всяких других обстоятельств, которые позволяют маленькому Давиду одолеть огромного Голиафа — об этом и в Библии написано. Но ведь «Ласточка», кажется, сейчас находится в водах Калифорнии?

— Находилась! Но получила приказ следовать вокруг мыса Горн в Нью-Йорк. Такой корабль еще поискать! Вы, наверное, все слышали историю с «Л'Орриблем», который был угнан с рейда Сан-Франциско, а потом с таким блеском отбит Паркером? С того момента оба корабля — и «Ласточка» и «Л'Оррибль» — держались вместе и вместе же поднимались с юга мимо берегов Бразилии до широты Чарлстона, где и натолкнулись на «Флориду», которая тотчас же начала охоту на них. Паркер принял на себя общую команду обоими парусниками. Он отправил «Л'Оррибль» якобы искать спасения в открытом море, а на «Ласточке» убрал почти весь рангоут с парусами, чтобы создать видимость, будто судно абсолютно измотано штормом и непогодой и вот-вот станет легкой добычей для «Флориды».

— Ну что за сорвиголова, этот Паркер! — вставила свое замечание матушка Тик. — Дальше, дальше!

— Так вот, «Флорида» поверила в маневр «Ласточки» и преследовала ее до самого блэкфолского мелководья, где и уселась благополучно на брюхо. Вот тут-то Паркер и ставит рангоут, поднимает паруса и, подозвав к себе «Л'Оррибль», начинает бомбардировку беспомощного колосса, которая его и доконала. Уже одним из первых залпов «Флориде» оторвало руль; дошло дело и до абордажа, и в бою было пролито немало крови. Но «Флорида» теперь разгромлена и лежит на грунте, а оба победителя давно уже в пути и в любую минуту могут бросить якорь в Хобокене.

— Просто невероятно! Откуда ты все это узнал?

— Слышал в адмиралтействе. Да и там знали бы об этом гораздо раньше, если бы мятежники не разрушили телеграфные пункты связи.

— В адмиралтействе? Значит, это правда. И я надеюсь, что бедняге Дженнеру удастся таким образом загладить свою вину в истории с Черным Капитаном.

— Да, наконец-то появилась новость, радующая сердце и согревающая душу! — сказала хозяйка. — Внимание, ребята, я по такому случаю открываю дармовой бочонок пива! Пейте, пока пьется, за благополучие Соединенных Штатов, Президента, «Ласточки» и… и…

— И за здоровье матушки Тик! — воскликнул один из гостей, поднимая бокал.

— Ура! Виват матушка Тик! — закричали остальные.

— Да здравствует матушка Тик! Виват старая шлюпка! — раздался вдруг в дверях громовой бас.

Все гости как один обернулись в сторону обладателя столь мощных голосовых связок. Хозяйка же, едва увидев его, всплеснула руками и помчалась ему навстречу, подгоняя саму себя возгласами удивления и искренней радости.

— Петер! Петер Польтер! Добро пожаловать в Хобокен! Откуда ты, старина? Уж не с Запада ли?

— Чертовски рад снова оказаться здесь! — отозвался тот. — А ну-ка, дай я тебя обниму и расцелую! Эй, люди, дайте дорогу! Иди ко мне скорее, мое сокровище!

Своими огромными руками он, как веслами, разгреб в стороны стоявших у него на пути гостей, обхватил хозяйку за необъятную талию, поднял, несмотря на ее немалый вес, до уровня своего лица и звонко чмокнул в губы.

Ничуть не смутившись присутствием большого числа свидетелей, хозяйка восприняла это внезапное проявление нежности как нечто само собой разумеющееся и, снова опустившись на пол, повторила свой вопрос.

— Спрашиваешь, откуда я? Да откуда же мне быть, как не с «Ласточки», идущей курсом вокруг мыса Горн!

— С «Ласточки»? — радостно изумились гости.

— С нее самой, если не возражаете.

— Так вы участвовали в сражении с «Флоридой»?

— Разумеется! Или вы думали, что Петер Польтер из Лангендорфа испугается этой консервной банки?