Ликвидатор. Исповедь легендарного киллера. Книги 1, 2, 3. Самая полная версия - Алексей Львович Шерстобитов

сел в свою автомашину, он (Шерстобитов А. Л.), имея реальную возможность для совершения убийства Черкасова А. М., добровольно отказался от производства выстрела, а Пылеву А. А. доложил о технических неполадках, помешавших исполнению преступления. Через некоторое время он (Шерстобитов А. А.) узнал, что в Черкасова стреляли члены ОПС из числа подчиненных Буторину С. Ю., но покушение было неудачным и он выжил.

Кроме того, Шерстобитов А. А.показал, что в 1999 г. он получил указание от одного из руководителей преступной организации Пылева А. А. об убийстве женщины – руководителя фирмы «Карго-перевозки», являвшейся конкурентом фирмы «Русское золото», руководимой Таранцевым А. П., деятельность которой находилась под контролем преступной организации. Во исполнение данных указаний Шерстобитов А. А. в течении длительного времени производил слежку за объектом нападения, установил график и маршруты передвижения, используемый автотранспорт и место проживания. Не желая исполнять указанное убийство, он (Шерстобитов А. А.) умышленно откладывал его исполнение, объясняя это Пылеву А. М. надуманными причинами, затянув таким образом сроки исполнения убийства вплоть до отмены Пылевым А. А. своих указаний о необходимости совершения данного преступления.

Проведенными оперативными мероприятиями по проверке информации, изложенной в показаниях Шерстобитова А. Л., было установлено:

– «Павлуха» (Полунин А. В.) и «Тимоха» (Трифонов Т. В.) являются активными членами т. н. «измайловской» ОПГ. При проверке по учетам ЗИЦ ГУВД по г. Москве фактов совершения в 1996–1997 г. г. в отношении указанных лиц преступлений с применением огнестрельного оружия не зарегистрировано. Принятыми мерами установить местонахождение Полунина А. В. и Трифонова Т. В., и допросить в качестве свидетелей по обстоятельствам дела не представилось возможным в связи с длительным отсутствием их в местах регистрации;

– указанной Шерстобитовым А. А. женщиной-руководителем фирмы «Карго-перевозки» является Сотникова Г. И., однако произвести допрос последней не представилось возможным в связи с неустановлением места ее фактического проживания и местанахождения.

Показания Шерстобитова А. А. в части подготовки убийства Черкасова А. М. по инициативе Буторина С. Ю. и Пылева А. А. подтверждаются имеющимися в деле материалами об обстоятельствах совершения 22 сентября 1998 г. в г. Москве членами ОПС Белкиным, Полянским М. А., Полянским Р. А. Усалевым и Васильченко покушения на убийство Черкасова, Никитина и Смирнова, и убийства Мелешкина, в том числе и приговором Московского городского суда от 19 мая 2004 г., согласно которому Усалев, Полянский Р. А. и Васильченко осуждены за совершение данного преступления.

Показания Шерстобитова А. А. о его добровольном отказе от совершения в период 1996–1999 г. г. убийств Полунина А. В., Трифонова Т. В., Черкасова А. М. и Сотниковой Г. И., т. е. преступлений, предусмотренных п. п. «а», «н» ст. 102 УК РСФСР и п. п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, следствием не опровергнуты, а все возможности их дальнейшей проверки в этой части исчерпаны.

Таким образом, объективно установлено, что Шерстобитов А. А. прекратил какие-либо действия, направленные на совершение указанных преступлений, при этом полностью осознавая возможность доведения преступления до конца, но добровольно и окончательно от этого отказавшись.

В соответствии ч. 2 ст. 31 УК РФ, лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца.

Таким образом, в действиях Шерстобитова А. А. по вышеперечисленным эпизодам отсутствуют составы преступлений, предусмотренных п. п. «а», «н» ст. 102 УК РСФСР и п. п.»ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Учитывая вышеизложенное и принимая во внимание установленный факт добровольного отказа Шерстобитова А. А. от совершения убийства Полунина А. В., убийства Трифонова Т. В., убийства Черкасова А. М. и убийства Сотниковой Г. И., уголовное дело в отношении Шерстобитова А. А. не может быть возбуждено по основанию, предусмотренному ч. 2 ст. 31 УК РФ и п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

На основании изложенного ируководствуясь п. 2 ч. 1 ст. 24, ст. ст.144, 145 и 148 УПК РФ и ч. 2 ст. 31 УК РФ,

ПОСТАНОВИЛ:

Отказать в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступлений, предусмотренных п. п. «а», «н» ст. 102 УК РСФСР и п. п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, поступившему в ходе расследования уголовного дела № 232689, в отношении Шерстобитова А. А. по п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ – в связи с отсутствием в его деянии составов преступлений, и по ч. 2 ст. 31 УК РФ в связи с добровольным отказом от совершения преступления.

Копию настоящего постановления

направить прокурору г. Москвы.

Небольшой, но важный совет тем, кому предстоит прохождение суда – ни в коем случае нельзя оставлять подачу ходатайств на период судебных заседаний, всё нужно делать до окончания ознакомления с материалами дела. Пока ходатайства не будут приняты, подпись свою можно не ставить. В противном случае у судьи уже бразды правления относительно вашей просьбы могут повернуть в обратную сторону, на что, кстати, он имеет полное право, с чем мы и столкнулись, хотя для меня это вряд ли было существенным.

В Российской Федерации почерпнуть опыт судов с участием присяжных заседателей почти неоткуда, а в случаях, подобных моему, и вообще невозможно. Керим Тутович держал себя в тени, чтобы выделить мои выступления, поэтому было решено, что выступать снова мне первому, как и на первом суде, даже перед обвинителем. Судья П. Е. Штундер был не против.

Главным условием было одно – говорить злее, чем мог сказать кто-либо, злее и подробнее, и не переходя на самооправдание. Так и случилось, я опять стал главным своим обвинителем, и представитель прокуратуры Марина Семененко, делая мне авансы в виде ссылок на мои же выступления, некоторым образом помогала – надеюсь, умышленно, понимая, насколько я упростил ей работу. Она не стала превосходить меня в риторике, по всей видимости, понимая ненужность этого, поскольку вся задача состояла в подтверждении уже произнесённого самим обвиняемым, хотя, как у женщины, выступления её всё же были эмоциональны и иногда с акцентами, правда, замечу, что только в те моменты, когда повествования касались не меня, а остальных обвиняемых, особенно Пылёва Олега и Павла – того самого.

У меня было хорошее предчувствие, но никогда невозможно подготовиться к рассказу об убийстве человека перед его родственниками, даже если это такой же «бандюшок», каким был Гусятинский, и он также отдавал такие же приказания, как и мне Григорий.

Во время процесса очень быстро становится очевидна правильность или ошибочность выбранных линий защиты каждого из твоих подельников.

Странны, правда, две вещи: для них это должно было стать понятным ещё на ознакомлении с материалами дела, что обычно доверяют адвокатам, в то время, как свою судьбу нельзя отдавать на откуп никому. И второе: очевидность даже уже на судебных следствиях проявляется для всех, кроме самих обвиняемых и их адвокатов! На своём опыте (вернее, на опыте своих «подельников») могу констатировать, что эта очевидность активно закрашивается самими адвокатами обещаниями желаемого исхода и объяснениями путей достижения этого. По всей видимости, ещё играет значение желание человека поверить в то, во что хочется верить, не соизмеряя очевидное с условиями и возможностями. Считается, что во время процесса менять что-то неразумно, а новый появившийся факт всегда можно исправить. На самом деле исправить можно не всегда,