Наследница - Елена Невейкина

— Я хочу знать, что стало с бывшим владельцем перстня. И как он к вам попал.

— Перстень был мне подарен. А бывший владелец… — Элен слегка запнулась, — владелица…она умерла.

— Умерла?! — вот такого неподдельного отчаяния Элен услышать не ожидала. — Умерла… Когда?

— Давно. Лет двадцать назад.

— Что? — теперь в голосе удивление, недоумение. — О ком вы говорите?

— О бывшей владелице перстня. Это моя мать.

— Мать?! — мужчина шагнул вперёд, не замечая, что Юзеф поднял пистолет. — И вам передал его ваш отец?

— Да.

— И вы носили его на цепочке, вместе с медальоном?

— Да…

— Не может быть… Элен? — мужчина подошёл к ней вплотную (Юзеф не мешал ему, догадавшись, кто перед ним) и, протянув руку, сорвал с неё маску, разметав по плечам волосы. — Элен… Это ты? Правда, ты? Значит, я всё-таки нашёл тебя, — он улыбался, не отводя от неё глаз.

— Ален… — почти неслышно выдохнула она.

Сзади раздался угрожающий возглас, и Юзеф едва успел остановить Штефана, который, пробравшись стороной, теперь выскочил непонятно откуда с дубинкой в руке.

Элен обернулась, и старый слуга увидел, что она улыбается.

— Штефан, я нашла брата. Нашла! Это Ален. Ален Кречетов.

— А! Это хорошо, — от неожиданности Штефан не знал, что говорить. — Ну… это… ещё неизвестно, кто кого нашёл. Вон, как он гнал за нами!

Услышав это, первым захохотал стоявший рядом с Аленом бородатый мужик, за ним засмеялся сам Ален, потом — Юзеф. Элен улыбалась. Смех подхватили остальные и, наконец, захихикал и Штефан. Когда все успокоились, Элен хотела повторить движение брата, сняв и с него маску, но он мягко перехватил её руку.

— Не надо.

— Почему?

— Это не принадлежность карнавала. Это моё лицо. Я не снимаю её.

— Почему? — повторила Элен.

— Поговорим об этом позже, хорошо? Лучше представь своего отважного спутника, который один бросился против пятерых всадников, имея лишь шпагу в руке.

— Ален, это мой жених, мой будущий супруг, мой ангел-хранитель — Юзеф.

Юзеф коротко поклонился.

— Юзеф Вольский. Считаю честью и удовольствием знакомство с вами, сударь.

— Ален Кречетов. Хотя давно уже я не представлялся этим именем. Считается, что Ален Кречетов погиб при пожаре вместе с отцом.

— Да, — тут же откликнулась Элен, — как и я. Но как тебе удалось спастись?

— Я расскажу вам об этом позже. Это долгая история.

— Простите мне моё безрассудство, в результате которого пострадали ваши люди, господин Кречетов. Мы приняли вас за другого.

— Понимаю, — кивнул Ален. — И у вас до сих пор могут оставаться сомнения. Думаю, это вас должно убедить, — он вытащил из-за ворота цепочку, снял и протянул Юзефу: — Вот медальон, который я ношу всю жизнь. У вашей невесты должен быть точно такой же. Они изготовлены для нас по приказу нашего отца — графа Владимира Кречетова, и являются ключами к ларцу с фамильными ценностями. К сожалению, ларец сгинул во время пожара, и предъявить я вам его не смогу.

— Нет, не сгинул, — голос Элен чётко прозвучал в тишине. — Я нашла его, когда приезжала сюда в первый раз, два с лишним года назад. И догадалась, чем он открывается.

Ален, оставив медальон в руках у Юзефа, обернулся к сестре:

— Я не узнал тебя в тот раз. Как я жалел об этом! Я искал, но было уже поздно, ты уехала.

Теперь озадаченной выглядела Элен.

— В тот раз? О чём ты говоришь?

— Элен, вспомни ночь, которую ты провела в лесу, когда тебя и твоих спутников захватили разбойники. Помнишь?

— Да… Так это…это был ты?!

— Да! Мы встретились и не узнали друг друга. Но как я мог предположить, что напротив меня со шпагой в руке стоит моя сестрёнка!

Тем временем, Штефан, взяв лошадь у одного из стоявших рядом людей, быстро пригнал коляску. Элен и Юзеф сели в неё, и все двинулись в обратном направлении. Ален держался рядом с коляской.

— Почему вы не снимаете маску? — спросил его Юзеф. — Ведь здесь не от кого скрываться.

Ален ответил не сразу.

— Я скрываюсь, прежде всего, от себя самого. Во время пожара, пока я лежал без сознания, лицо сильно обгорело. Я бы так и сгорел, но меня вынес Михей, мой слуга. Он же сумел найти знахарку, которая меня выходила. Но лица она мне вернуть не смогла. Так что с одной стороны я — Ален Кречетов, а с другой — страшилище из сказки, — горько усмехнулся он. — А к маске я так привык за эти годы, что без неё чувствую себя как будто голым.

— А как вы оказались на балу?

— Случайно. Мне так хотелось хоть раз оказаться в той обстановке, которую я помню с детства! А тут такой удобный случай — маскарад! Правда, на входе проверяют, кто под маской, но войти можно разными путями, не обязательно через главный вход… Впрочем, выйти, как вы сами убедились, тоже, — улыбнулся он.

— Так вы всё так же остаётесь атаманом разбойников?

— Да, всё так же. Мне некуда идти. Никто не поверит, что я — это я. Доказательств у меня нет, из-за шрамов меня вряд ли кто-то узнает и подтвердит, что я — Кречетов. Так что мы с вами сейчас расстанемся, не доезжая до города.

— Постой, Ален, как? — встрепенулась Элен, до этого просто слушавшая его рассказ. — Ты опять исчезаешь?

— Нет, сестрёнка, больше я не исчезну. Надо только решить, где мы встретимся.

— И решать нечего. Сейчас мы живём в гостинице. Завтра же… то есть уже сегодня я сниму дом где-нибудь на окраине, и ты будешь жить с нами.

— А мои люди? Нет, жить я в городе не буду, по крайней мере, пока. Но буду приезжать, если скажешь, куда, — Ален остановил коня (город был уже рядом). С ним остановились и все остальные.

— А как я найду тебя, чтобы об этом сообщить? — обеспокоенно спросила Элен.

— Это просто. С вами поедет Степан. Думаю, он не слишком вас обременит. С ним и пришлёшь весточку. А сейчас мне пора.

Ален спрыгнул на землю и подошёл попрощаться. Элен, стоя в коляске, находилась выше него. Положив ему руки на плечи, она смотрела в прорези маски и вдруг, почти одновременным движением обеих рук сняла с него шляпу и сдёрнула маску. Ален инстинктивно отвернулся так, чтобы ей видна была только правая, не пострадавшая щека. Элен осторожно взяла ладонями его голову и медленно, преодолевая его нежелание, повернула к себе… Шрамы и правда были ужасны. Вся левая часть лица выглядела так, будто её расплавили, а потом, неаккуратно налив на поверхность, кое-как высушили. Как ни готовила себя Элен к тому, что увидит, но сдержать вздоха не смогла, на миг прикрыв глаза. Брат дёрнулся, взяв её за руки, хотел вырваться, но она не отпустила его, всё так же придерживая голову. А потом поцеловала в изуродованную щёку. И ещё раз.